Отпечатки

– Это не так уж и ужасно как вам кажется.
– Поспешил ответить доктор, тонко чувствовавший когда пациентам хотелось говорить, а когда услышать комментарий к сказанному.
– Практически все психически здоровые люди могут иногда испытывать чувство неприятия по отношению к коллегам, друзьям и даже близким. Мозг- рефлекторный орган, и рефлекс не всегда успевает пройти через систему ваших моральных ценностей, а та часть сознания, которую мы считаем полностью нам подчиненной обычно оказывается горазда меньше.

– Поверьте мне, это не было просто чувством неприятия. Таких сильных негативных эмоций я никогда не испытывал, и они были абсолютно неконтролируемы, а потом я понял, что на самом деле они даже не мне принадлежат, кто-то другой попавший ко мне в голову навязывал их.

– С последними словами Семен настороженно поглядел на доктора, как будто снова ожидая оценки уже сказанного.

– Вы можете рассказать что-нибудь об этом человеке, он знаком вам?

– Нет, он на самом деле мне не знаком, но в момент, когда я почувствовал его присутствие, мне показалось, будто я знаю его очень давно, знаю все о нем, о его чувствах, о его мыслях.

– Опишите, как можете эту личность.

– Странно, тогда все было так четко, а сейчас всего в деталях и не вспомню,- всерьез удивился Семен.- Только могу наверняка сказать, что он показался мне очень озлобленным и жалким человеком. И в тот момент он, кажется, назло мне хотел сделать что-нибудь гадкое, руководя моими мыслями.

– Вы как-то пробовали бороться с ним?

– Да, пробовал.
– Тут же ответил Семен, будто ожидая этого вопроса.- Когда я почувствовал его, когда понял что это на самом деле не мои мысли, то стал возвращать контроль над собой. И над ним тоже.- Добавил после небольшой паузы Семен.

Мне кажется, что я заставил его осознать собственную низость и ничтожность. Как бы это сказать, я, словно, прочувствовал сознание этого человека и показал ему же, насколько он мерзок и недостоин любого существования, тем более в моей голове.

– Очень хорошо, - поощрительно добавил Артем Филиппович - Хорошо, что Вы пытаетесь, а главное можете влиять на этот процесс.

– Но это еще не все, как только я выгнал его, меня тут же самого, как-бы, втянуло в чью-то голову.

– Опишите, на что это было похоже.

– Это было похоже на галлюцинацию... наверное.- Шумский ответил неуверенно, будто сомневаясь в подлинности своих слов.

– Вы видели что-нибудь в действительности, или слышали какие-то реальные звуки?

– Ну, скорее всего, нет...,- я просто, как бы это сказать... знал о том, что это происходит, точнее выразиться, наверное, не смогу.

– Понятно.
– Протянул доктор. И что же, по-вашему, происходило?

Артем Филиппович говорил спокойно и с явной заинтересованностью, но без доли удивления. Самому Шумскому его же рассказ, проговоренный вслух, уже казался как минимум необычным, и хотя он понимал, что общается с психиатром, все же не мог не удивляться тому, с каким спокойствием собеседник выслушивал подобные нелепости.

– Я будто попал в сознание какой-то девушки.

– Опишите, что за девушка это была и что с ней происходило.

– В тот момент мне точно так же, как и в предыдущий раз казалось, что я знаю ее очень давно, но в действительности мы не знакомы. И точно также, хоть убей, не вспомню всего в деталях. Она танцевала в каком-то ночном клубе. Было такое чувство, что я сам слышу музыку и вижу свет, меня окружает большое количество людей, хотя в то же время я понимал, что нахожусь у себя дома и вижу только стены своей квартиры. Девушка была очень пьяна, и я сам будто чувствовал ее опьянение, потом сильно закружилась голова, и мне захотелось поскорее выбраться из ее мыслей, что почти сразу без особого труда получилось.

– А о чем, как Вам казалось, она в тот момент думала?

– Мне кажется, что ни о чем, ну, то есть абсолютно ни о чем. Пока я находился в ее голове, там было абсолютно пусто, единственное, что до меня доносилось, так это звуки музыки и вспышки огней. А потом музыка и свет стали постепенно затухать, и я опять оказался предоставлен только сам себе, без чьих-либо посторонних мыслей и чувств. Правда, еще некоторое время ощущал жар, словно только что вышел из душного помещения. А где-то через час все полностью прошло.
– Шумский остановил свой рассказ, осмысливая сказанное.

– Собственно вот, наверное, и все, чем я хотел поделиться и почему пришел к Вам.
– Семен снова замолчал и, глядя на Артема Филипповича, выискивал в ответном взгляде оценку своей истории.

Выслушав пациента, доктор задал еще несколько вопросов о детских болезнях Шумского, родителях, работе и сотрудниках, семье и быте, что Семену, в общем, показались малозначительным. Одобрительно кивая, психиатр принялся делать записи на листе бумаге. Артем Филиппович рассказал Семену, что произошедшее с ним на медицинском языке называется "дисфорическим расстройством". Приступ гнева доктор объяснил нервным перенапряжением, погрешностями в полноценном сне и питании. Артем Филиппович уверил Шумского, что опасаться этого не стоит и дал ряд рекомендаций, выписал несколько препаратов, в безопасности которых так же убедил, посоветовав и дальше пытаться сдерживать подобные вспышки гнева.

– Выгоняйте из головы все, что считаете ненужным, помните, что Вы в ней хозяин.
– Сказал Артем Филиппович.

Шумский был уверен, что у доктора возник особый профессиональный интерес к его случаю, хотя на самом деле психиатр обыденнейшим образом вписал Семена в наработанный за годы шаблон. На обеспокоенность Шумского присутствием в его голове мыслей, которые, как он сам выразился, принадлежали кому-то другому, врач отвечал заверениями, что беспокоиться по этому поводу не стоит и никакого размножения личности у него нет. Этот недуг, по словам врача, имел еще ряд симптомов, которых у Семена, к счастью, не обнаруживалось. В дополнение к заверениям, Артем Филиппович спешно добавил несколько предложений, из которых Шумский мало что понял. В голове отпечаталось только: "проекция", "механизм вытеснения", "природные особенности физиологии мозга".

Как бы там ни было, кабинет врача Семен покинул в хорошем настроении и с клочком бумаги с рекомендациями. То ли из-за выписанных таблеток, то ли по какой-то другой причине обеспокоенность по поводу случившегося на некоторое время полностью покинула Семена, ему даже показалось, что чувствует он себя лучше, чем до приступа.

Сидя у монитора своего рабочего компьютера, Шумский проделывал привычные манипуляции, изредка отвлекаясь на циферблат часов, которые отсчитывали время до обеденного перерыва.

– Я говорю тебе, все ты правильно сделала. И не беспокойся, твоя реакция это просто ответ на его действия.

Анжела Семенова, соседствующая с Шумским на рабочем месте, громко обсуждала по телефону подробности личной жизни своей подруги.

– Ведь это он первый поступил так, как поступил, а ты в этой ситуации по-другому и не могла. Я тебя прошу! И корить себя однозначно не стоит!
– Акцентируя на каждом слове, говорила Анжела.

Насколько Шумский мог понять из фрагментов диалога, до него доносившегося - подруга Семеновой рассорилась со своим молодым человеком и теперь выслушивала всяческие полезные рекомендации.