Отрави меня вечностью

— Я не любила его! Ваши святейшества, он сам! — Герти попыталась оправдаться.

— Она лжёт! Я лично видела, как они целовались! — Мирабелла подскочила с места и повернулась к Герти. — Если он сам к тебе лез, что же ты его не отшила?

Герти не нашлась с ответом. Как можно было отрицать правду?

Светлый жрец громогласно произнёс:

— Прошу занять свои места. Суд готов вынести приговор…

Сердце Герти дробно застучало.

— Виновна!

Она будто провалилась в глубокую яму.

— И приговаривается к смерти через сожжение. Приговор будет приведён в силу…

Перед глазами потемнело. Уши будто ватой заложило.

Вокруг кричали. Кажется, каждый хотел высказаться — девушка даже не пыталась прислушиваться к чьим-то словам.

— Как? Будьте милосердны…

Никто её не слышал.

Стражники с алебардами схватили Герти под руки и повели в камеру.

Там она просидела на кровати, не двигаясь, до глубокой ночи.

Она больше не чувствовала холода. Голода. Всё отступило на пороге Иного Тёмного мира, дорога в который для неё будет наполнена ужасом и болью.

Под утро на улице послышались чьи-то шаги.

Герти услышала, как внизу Одиль отпустила охрану.

Девушка будто оттаяла: «Неужели она пришла, чтобы помочь мне сбежать? Всё-таки у неё есть совесть, хотя мы договаривались, что суда не будет».

Однако Одиль поднялась не одна. Рядом с ней по ступенькам взбирался запыхавшийся Берингар.

Без лишних слов мачеха поставила светильник на пол, отперла замок и распахнула дверь. Полный северянин протиснулся в камеру.

— Любимый, ключи, — Одиль стояла на пороге и протягивала мужчине маленькую связку. Когда закончишь, не забудь снова запереть решётку. Не прощу себе, если не увижу, как она умирает в огне.

«Что??»

— Ты можешь остаться и увидеть её унижение, — гыгыкнул Берингар. — Или мы можем отвезти её на север и убить там. Поверь, это зрелище достойно твоих глаз.

— Верю, любимый. Но не хочу мучиться ожиданием. Завтра её сожгут, и это греет мне сердце. А пока насладись своим свадебным подарком, — Одиль хохотнула. — Девственница… в лучших традициях нашей родины.

Герти снова парализовало.

— Гыы… Ты точно не будешь ревновать?

— Если честно, я просто… не считаю её человеком. — Одиль лязгнула дверью. — Делай, что хочешь, мой дорогой. Хоть съешь — никто не станет её искать.

— Даже судьи?

— Они кормятся моими пожертвованиями…

«У меня не было шансов…»

— Но лучше не убивай, — Одиль произнесла это так, будто просила оставить ей кусок сладкого пирога. — Пусть завтра у меня тоже будет маленький праздник, — она хихикнула и поспешила спуститься по лестнице.

Герти смотрела на тёмный силуэт огромного мужчина и чувствовала, как волосы на её загривке встают дыбом.

Берингар шёл на неё как медведь — большой, прихрамывающий, с расставленными в стороны руками. Кот забился в угол и затих, чувствуя опасность.

А Герти только и смогла, что выставить вперёд руки.

— Попалась, белянка, — медведь схватил её за плечи и так тряхнул, что она ударилась головой о стену, — вот смотрел я на тебя и завидовал Отто. А ты вон какая оказалась… мстительная, — его руки-сосиски проворно расстёгивали плащ, а добравшись до платья, рванули корсет вниз, так что он сложился складками и обнажил линию груди.

Ткань рубашки разорвалась легко, видно Одиль отдала ей чью-то старую, застиранную.

Герти молчала. Она устала сопротивляться. Да и был ли в том смыл, если мужчина сразу дал понять, что подавит любое противодействие силой?

Боли не хотелось.

«Завтра будет достаточно боли».

Герти закрыла глаза и с горечью предоставила насильнику полную власть над собственным телом.

Глава 18. Новый уклад

— Ай! — по лопаткам расползалась горячая боль от удара в стену, но всё это было неважно.

Девушка чувствовала на своём лице сладкое дыхание нежити и прикосновение пряди волос ко лбу. Она шумно дышала и считала последние удары сердца.

«…четыре-пять-шесть. Семь. Восемь… Девять…»

— Чего ты ждёшь? — губы Герти онемели.

— Жду, когда успокоишься, — прошептал вампир и коснулся носом её щеки. — Вкус-с-сная… новенькая.

— Кай? — изо рта Герти вырвался нервный смех.

И она смеялась ещё несколько минут, пока сил на смех просто не осталось.

— Ты напугал меня, — наконец, выдавила из себя Герти. — Но с-спасибо, что спас.

— И тебе спасибо. Здорово придумала со снотворным.

— Наверное… — Герти всё ещё справлялась с волнением. — А где Ларс?

— Ушёл. Все ушли, кроме меня… И той, которую я добил. Надеюсь, последняя.

— А девочки?

— Человечки? Эээ… Герти, только не падай в обморок. Мои методы приведения в сознание… тебе не понравятся.

— Их убили?

— Да. С этого всё и началось.

Герти сглотнула.

— Когда именно… их убили?

— Никто не знает. Видишь ли, я был… занят. Мы все были заняты, а потом… Ларс явился откуда-то взбешённый. Давно его таким не видел. Собственно, с последнего визита Эвтерпы… Странная была ночь. Я думал, что всё это время он сидит на троне…

— Значит я не виновата?

— В чём?

— Ларс был со мной. Мы говорили… — Герти осеклась. — О многом.

— Ну-ну, могу представить, — Кай явно улыбался.

— Ты всё ещё держишь меня за плечи.

— Иначе свалишься, — промурчал вампир. — У тебя, даже по меркам людей, какая-то сверхтонкая душевная организация.

— Я никого не держу рядом с собой, — насупилась девушка. — В отличие от некоторых.

— Ладно. Есть более важные дела. — Кай отступил на шаг от Герти и перестал вдавливать её в стену. — Есть хочешь?

— Да.

— Я — тоже.

— Погоди. Если ты сейчас присосёшься, я точно упаду.

— Идём на кухню, — Кай подал руку, а Герти ухватилась за неё.

Странная была ситуация.

Но вся неловкость куда-то делась при мысли, что где-то впереди в кромешной тьме лежит растерзанная вампирша.

«И то самое мягкое, обо что я споткнулось».

— Кай…

— Да?

— А все эти мёртвые… лежат здесь?

— Тут мало. Больше всего в тронном зале и человеческом укрытии.

— Ох…