Отравленная роза
Шрифт:
– Я привезла вам сувениры…
– Угу, – тихо произнес Гарри, затем встал и придвинул свое кресло к моему, видимо, собираясь сказать что-то важное.
– Гермиона, я ушел с вечеринки у Слагхорна не потому что устал или…
– Я так и подумала, – поднимая бровь, сказала я, наклоняясь поближе к Поттеру. – Выкладывай.
– Я подслушал разговор Снейпа и Малфоя в коридоре, – в момент начала истории моё сердце подпрыгнуло, предвкушая что-то не очень хорошее. – Снейп говорил о том, что Малфой не имеет права совершать ошибки, иначе его исключат, он имел в виду Кэти Белл, но этот мерзкий слизеринец говорил, что не причастен к истории с ожерельем.
Да ну конечно… Драко молодец, что не подпускает к себе Северуса.
–
– Каком Непреложном Обете? – я едва не подскочила я на кресле.
– Снейп дал его матери Малфоя, поклялся защищать его.
Вот теперь впору дрожать и бить себя руками по щекам. Нарцисса идиотка! Мерлин, да она просто сдала все планы Темного Лорда предателю! Я ощутила как кровь забегала по венам и поняла, что молчу уже довольно длительное время.
– Ты не думал, что он просто…
– Пытается выяснить его планы? Так мне сказали отец Рона и Люпин, – раздраженно оборвал Гарри.
Если Лорд узнает о том, что сделала Нарцисса… Но что конкретно поклялся делать Северус? Просто защищать Драко? Кажется, что здесь не все так просто. Нужно узнать у Цисси, обязательно. В гостиную сходились прибывающие студенты. На их лицах не было привычных улыбок, лишь разговоры вполголоса и грусть в глазах. Колин Криви вообще сел где-то в углу, на его шее не висел фотоаппарат, хотя он с ним и в душ ходит. Что он там фотографирует – одному Мерлину известно.
– Немедленно отдай! – с какой-то неестественной злобой рявкнула я на третьекурсника, в руках которого мелькнула навозная бомба, когда он хвастался тем, что смог пронести её мимо Филча и МакГонагалл, дежурящих у камина.
Мальчик оказался не в состоянии даже злиться, так был напуган моим тоном, что сам подошел, без проволочек отдал бомбу и немедленно ретировался. Я положила отобранное в карман и снова повернулась к Гарри.
– А ещё в Нору приезжал Скримджер, он хотел, чтобы я делал вид, что сотрудничаю с Министерством Магии. Гермиона, ты что, смеешься? – удивился Гарри.
– Прости, ничего глупее не слышала, – на самом деле смех был вымученным.
– Кажется, я поссорился с ним, сказав, что целиком и полностью на стороне Дамблдора и не одобряю политику министерства. Высказал всё по поводу ареста Стена Шанпайка.
Поттер, да ты просто умница, такой храбрый! Отшил министра! Гарри внезапно улыбнулся и пересказал еще несколько не очень интересных историй и разговоров, что происходили на каникулах. В голове вертелись его слова. Да, директор сделал из него верную марионетку. Эх, Гарри, Гарри…
— А как Люпин? – спросила я, пытаясь найти тему для разговоров с человеком, с которым говорить не о чем, по крайней мере, приходится показывать заинтересованность.
После каникул я остыла к шпионской деятельности. Быть может, просто было неуютно и всё еще больно смотреть в глаза мальчику, чью подругу я недавно убила. Прятать боль, прятать неприятное покалывающее в груди чувство вины… Знала, что до конца стереть вину не получится...
— Да не очень, — ответил Гарри и рассказал мне о работе Люпина среди оборотней и о трудностях, с которыми он столкнулся; оказывается, именно наш друг Сивый покусал Римуса. — Ты когда-нибудь слышала об этом Фенрире Сивом?
– Что-то знакомое, — равнодушно сказала я, хотя комнатную собачку Темного Лорда я знала, только вот редко видела его.
— Ты не помнишь? Малфой грозил им Боргину! — воскликнул Гарри. — Помнишь, в Лютном переулке? Сказал, что Сивый — старый друг их семьи, что он будет следить за успехами Боргина! Только я не понимаю. Почему не его отец…
Как я могла забыть об этом? Ну, теперь Гарри мне мозг проест. Даже мысли были какими-то безэмоциональными. А что до Люциуса, зачем ему появляться в Лютном переулке? Чтобы его скомпрометировали? Хм…
— … Совсем забыл! Но ведь
это доказывает, что Малфой — Пожиратель Смерти, ведь он имеет дело с этим оборотнем, угрожал им Боргину…— Да, очень подозрительно, — почти прошептала я. — Если только...
— Да брось ты, — раздраженно сказал Гарри, — уж этого-то ты никак объяснить не сможешь!
— Ну... не исключено, что его слова были всего лишь пустой угрозой.
— Знаешь, ты просто невероятна, — покачивая головой, сказал Гарри. — Ладно, потом увидим, кто из нас прав... Тебе еще придется извиниться за свои слова, Гермиона, точь-в-точь как министерству вместе со Скримджером.
Замечательно, стоило высказать адекватную точку зрения, как Поттер взбеленился, однако быстро пришел в норму. К нам присоединился Рон, которому удалось отцепиться от Лаванды. Остаток вечера мы провели, дружно костеря министра магии, ибо после всего пережитого Гарри в прошлом году по вине министерства, просить у него помощи — просто наглость с их стороны. Они на его клеветали, не верили в возвращение Темного Лорда…
Новый семестр начался на следующее утро с приятного для шестикурсников сюрприза — кто-то приколол ночью к доске объявлений в гостиной большой лист, на котором значилось:
«УРОКИ АППАРАЦИИ.
Если вам уже исполнилось семнадцать лет или исполнится до 31 августа, вы вправе пройти двенадцатинедельный курс обучения аппарации, который будет вести назначенный Министерством Магии инструктор.
Желающих принять участие просим расписаться ниже.
Плата за обучение: 12 галеонов».
Неужели придется снова проходить этот курс? О, Мерлин, не хочу… Студенты обсуждали эту новость с невероятным воодушевлением.
А у Поттера намечался урок с Дамблдором, на первый же вечер семестра. Он сразу же пересказал суть занятия мне и Рону. Всё как обычно. Обрывки памяти о Темном Лорде в школьные годы… Риддл вырос в сиротском приюте и, естественно, стремился узнать, как он туда попал. Он тщетно пытался найти какие-либо следы Тома Риддла-старшего — на щитах Зала Славы, в списках прежних старост школы, даже в книгах по истории волшебства. В конце концов, ему пришлось смириться с мыслью, что его отец никогда в Хогвартсе не учился. Тогда-то он и отказался от прежнего имени, выдумал лорда Волан-де-Морта и занялся исследованием материнской линии. Считал, что его мать не могла быть волшебницей, поскольку она не устояла перед постыдной человеческой слабостью — перед смертью. Странные рассуждения. Но ведь Хозяин вырос вне магического мира. Почему мне казалось, что Поттер и Дамблдор копаются в грязном белье Темного Лорда и затягивают меня в эту колею? Я не хотела знать много, слишком личная информация, возможно Волан-де-Морту не понравится моя осведомленность о его жизни.
Итак, по словам Гарри, Риддл мог опереться на одно-единственное имя — Марволо. От приютского начальства он знал, что так звали отца его матери. После долгого изучения старых, посвященных родословным волшебников книг он выяснил, что у рода Слизерина существуют потомки. В шестнадцатилетнем возрасте, летом, Том оставил сиротский приют, в который всегда возвращался на каникулы, и отправился на поиски своих родственников, Мраксов. Встретил его родной дядя Морфин. Марволо Мракс, в честь кого дали второе имя Риддлу в то время уже умер. Морфин же встретил юношу, искавшего своих предков, не очень радушно. Да и сам Риддл не мог поверить, что волшебник в чьих венах течет кровь самого Салазара Слизерина похож на обросшего бродягу, а дом его грязен и пуст. Далее Волан-де-Морт расправился со своим отцом и его семьей, живших недалеко от дома Мраксов. Морфина обвинили в этом убийстве и посадили в Азкабан. Гарри сделал акцент на том, что Темный Лорд украл у Морфина родовой перстень. Может, взял сувенир на память? Хм… но это были не все воспоминания, которые старик показал Поттеру. Следующее путешествие в Омут памяти он не понял…