Отрезок пути

– Ну уж нет, Лонгботтом, никуда я вас сегодня не отпущу, – он хищно ухмыляется и буквально втаскивает меня в кабинет. – Хоть вы и заявились без приглашения, но сделали это исключительно вовремя. Очень надеюсь, что у вас нет грандиозных планов на этот вечер.

– Никаких, сэр, – заверяю я, следуя за ним в лабораторию.

– Превосходно, – комментирует Снейп, – поскольку уйдете вы отсюда нескоро.

Скажи он мне такое год назад, я бы испугался. Сейчас, скорее, любопытно. В лаборатории на столе стоят два котла, возле одного из них – меньшего по размеру – разложено солидное количество ингредиентов, добрую половину которых я даже не могу идентифицировать.

– Ситуация такая, – объясняет Снейп. – Мне срочно нужно приготовить несколько весьма сложных зелий, перенести это на другой день возможности нет. И, разумеется, именно сегодня больничному крылу потребовалось обеззараживающее зелье.

– Завтра квиддич, – вспоминаю я.

– Совершенно верно, – его тонкие губы брезгливо кривятся. – Но никому, конечно же, не пришло в голову заранее проверить запасы.

– А почему профессор Слагхорн не может помочь, сэр? Он ведь тоже зельевар.

– Профессор Слагхорн, видите ли, очень трепетно относится к своим обязанностям в школе, – язвительно говорит он. – И сверх того предпочитает ничего не делать, если нет отдельной договоренности.

– То есть, – перефразирую я, – он не варит зелья для больничного крыла потому, что ему за это не платят?

– Приблизительно так, Лонгботтом, – усмехается Снейп.

– Интересно… – вот все-таки не зря он мне сразу не понравился! – А когда вы в школе не преподавали, кто этим занимался?

– В основном, способные ученики, – поясняет он и, увидев мое возмущение, предупреждающе поднимает руку: – Речь не об этом, Лонгботтом. Смею надеяться, с обеззараживающим зельем вы справитесь? – он кивает на котел примерно раза в три большего размера, чем те, которыми мы пользуемся на уроках. – Сумеете подсчитать пропорции для данного объема?

– Конечно, сэр! – я чувствую себя оскорбленным. Тут и ребенок бы разобрался!

– Очень хорошо, – Снейп, похоже, замечает мою реакцию, и на его губах на мгновение мелькает едва заметная улыбка.

Я быстро достаю из шкафов все необходимое. За прошлый год я успел хорошо изучить его лабораторию и прекрасно знаю, где какие ингредиенты и зелья хранятся. Даже с закрытыми глазами все, что нужно, найду.

Само зелье не слишком сложное и особенно пристального внимания в процессе приготовления не требует, поэтому изредка я позволяю себе наблюдать за Снейпом. Работает он сосредоточенно, не отвлекаясь ни на что. Значит, зелье действительно сложное. Простые, как я нередко замечал, он готовит как бы с ленцой. Так же, как я работаю с какими-нибудь ловкими луковицами или жгучей антенницей, наверное.

За ним интересно наблюдать. Только лучше делать это незаметно, потому что он каким-то образом всегда чувствует, когда я на него смотрю. Иногда не обращает внимания, только ухмыляется, а иногда сердится и велит заняться своими делами. И что-то мне подсказывает, что сейчас мое пристальное внимание его в восторг не приведет.

Ингредиенты для его зелья мне распознать так и не удается. Чьи-то глаза, это точно. Но вот чьи? Спрашивать я как-то не решаюсь – выражение лица у Снейпа такое, что сразу становится понятно, что отвечать на вопросы он не будет. И вообще, насколько я его знаю, если он сразу не сказал мне, какое зелье готовит, то и не скажет, даже если я начну умолять его на коленях. Видимо, что-то серьезное. Невольно приходит в голову, что это зелье мог заказать ему Волдеморт. Хотя вряд ли он так спокойно готовил бы его при мне. С другой стороны, он ведь прекрасно понимает, что я болтать не стану. Ведь для этого мне придется сначала объяснить, что я, собственно, делал в его лаборатории, несмотря на то, что дополнительных занятий больше нет. А мне как-то не хочется ни с кем говорить об этом. Даже с Джинни.

Я убавляю огонь до минимума и осторожно, по капле, добавляю кровь саламандры. Это, наверное, единственный критический момент. Если огонь будет слишком сильным или, если кровь влить всю сразу, в котле может случиться небольшой пожар. Собственно, именно эту ошибку я когда-то допустил. Сейчас, конечно, не допускаю. Добавив нужное количество крови, я десять раз помешиваю зелье против часовой стрелки и снова прибавляю огонь.

Теперь можно расслабиться минут на пятнадцать, и я, пользуясь случаем, опять скашиваю глаза на Снейпа. Содержимое его котла выглядит более чем зловеще. Я, во всяком случае, еще ни разу не видел зелья абсолютно черного цвета. Ингредиенты тоже доверия не внушают. В настоящий момент Снейп увлеченно кромсает нечто, подозрительно напоминающее чьи-то кишки. От несусветной вони и вовсе голова кругом идет – нормальное зелье так пахнуть просто не может. Прищурившись, я с изумлением узнаю в том, что изначально принял за еловые иголки, шипы Альенаты3 и ценой неимоверных усилий удерживаюсь от готового сорваться с языка вопроса. Собственно, после этого остается только два варианта: либо это яд, либо, наоборот, противоядие от чего-то невероятно мощного. Другой причины использовать в зелье шипы одного из опаснейших растений – настолько опасного, что те, кто попадется на его продаже или покупке, не сходя с места, приговариваются к пожизненному заключению в Азкабане, – я просто не вижу. И я даже не знаю, какой вариант предпочтительней. Если верен первый, то кто-то, скорее всего, умрет, если второй – кто-то уже умирает.

Особого внимания Снейп на меня не обращает, потому что я стараюсь не пялиться на него слишком уж откровенно. В конце концов, если он варит это зелье, значит так надо. Кто я такой, чтобы делать далеко идущие выводы, не зная фактов?

Через двадцать минут мое зелье окончательно готово, о чем я и сообщаю Снейпу, дождавшись, когда он отложит в сторону нож.

– Рад за вас, – сухо сообщает он, бросив быстрый взгляд на котел. – Видите стопку пергаментов на столе? Будьте любезны взять самый верхний.

Я послушно подхожу к столу и беру в руки пергамент. Быть того не может…

– Но ведь это…

– Это домашние работы второкурсников, – нетерпеливо говорит Снейп. – Смею надеяться, вы справитесь с их проверкой.

Я сажусь в кресло и, не веря своим глазам, таращусь на эссе некоей Розы Целлер. Чтобы Снейп доверил мне…

– Кхм… сэр… – неуверенно бормочу я.

– Ну что такое? – он раздраженно поднимает голову от котла. – Не знаете, как проверяют домашние работы? Хотите убедить меня, что ни разу не делали этого по просьбе профессора Спраут?

– Делал, сэр, но… у вас ведь свой стиль. То есть все эти ваши комментарии…

– Комментарии я допишу позже, и даже пытаться не смейте сделать это самостоятельно, – прерывает мои сбивчивые объяснения Снейп. – От вас требуется лишь отметить те места, где, по вашему мнению, написана чушь, исправить грамматические и пунктуационные ошибки – с этим, насколько мне известно, у вас проблем нет – и выставить оценку, которая кажется вам заслуженной. Предупреждаю сразу: даже не думайте завышать баллы студентам Гриффиндора – я все равно буду перепроверять.

– Тогда зачем вы вообще мне это поручили, сэр? – спрашиваю я немного уязвленно. У меня и в мыслях не было завышать кому-то оценки.

– А затем, Лонгботтом, что если ваша работа меня удовлетворит, в будущем я смогу сэкономить немало времени, – снисходительно поясняет он.

Н-да. Слизеринцы везде выгоду ищут. Мне, впрочем, помочь нетрудно. Совсем наоборот. Он столько делает для всех нас, здорово, если я смогу снять с его плеч хотя бы часть груза. Второй курс я помню, да и эссе младшекурсников не раз проверял по просьбе Спраут, в этом Снейп прав. Исключительно смешные вещи иногда попадаются, надо заметить. Я беру перо, пододвигаю поближе чернильницу и приступаю к внимательному изучению работы этой самой Целлер. Главное, ничего не пропустить.

Примерно полчаса уходит на проверку сочинений хаффлпаффцев. Снейп за это время как раз заканчивает готовить свое жуткое зелье, отставляет котел в сторону и приступает к приготовлению следующего. Судя по тому, что из его движений исчезает напряженность, а выражение лица начинает отдаленно напоминать человеческое, второе зелье значительно проще и безопасней, чем первое. Уже легче. Долго наблюдать за ним я не решаюсь, опасаясь, что это его разозлит, и возвращаюсь к проверке. На очереди Рейвенкло. Здесь, очевидно, следует ожидать бесконечных выдержек из учебников в стиле Гермионы. Первые три эссе действительно содержат их в больших количествах – только авторские комментарии отличаются. Второе сочинение, правда, удивляет совершенно вопиющей безграмотностью. Не то, чтобы я сильно цеплялся, но «обезарушивающее зокленание» – это все же немного слишком. Этот… как его там?.. Джим Стокли вообще английский хоть немного знает? Впрочем, я быстро убеждаюсь, что это еще цветочки. Четвертое эссе поражает мое воображение настолько, что я не могу сдержать смех. Едва ли можно не рассмеяться, читая, что «заклинание Экспеллиармус, при всей своей кажущейся простоте и безобидности, на самом деле, дает волшебнику, изучившему его, целый ряд дополнительных возможностей. Произнесенное в полнолуние под покровом ночи, оно навсегда избавит вас от непрошеных гостей, которые с этих пор начнут обходить ваш дом за милю. Но избави вас Мерлин направить палочку на кого-то из домочадцев, поскольку, уйдя по своим делам, этот человек может навсегда забыть обратную дорогу…». Читать дальше я не могу, и со смехом откладываю пергамент в сторону. Снейп поднимает голову и смотрит на меня вопросительно. Отсмеявшись, я нахожу в себе силы прочитать текст ему.