Оттенки изумрудных глаз

— Тебе же все равно, — отстранено шепчу я, тем не менее сосредоточив в своем взгляде все внимание и настороженность. А пальцы все движутся к четко очерченной скуле. Непозволительно зудят от резко возникшего желания погладить по ней. Ощутить мягкость и гладкость мраморной кожи…

В висках грохочет пульс обезумевшего сердца.

А потом…

Оно-таки замирает.

И тянущее, тягучее, контрастное ощущение уже бежит параллельно сосудам от моих холодных пальцев.

Коснувшихся скулы бога коварства.

Все вокруг меня и, по всей-видимости, Локи замирает. Атмосфера сгущается, потрескивает, плавно перетекает из одного аморфного состояния в другое.

А к моему горлу отчего-то подкатывает тошнота. В виде слез, сильных эмоций, не умещающихся в одном маленьком органе.

Но я не останавливаюсь. Не отстраняюсь, хотя это желание зудит где-то под лопатками.

Вместо этого.

Тихонько скольжу пальцами вдоль щеки бога обмана. В какой-то момент прикрывая глаза. Что-то растекается по моему телу, остужая предыдущую боль. Распутывая узлы, ослабляя туго затянутые, душащие веревки.

Почему все так? Я должна сейчас перестать это делать. Ведь это глупо, мерзко, и…

И мои пальцы будто случайно соскальзывают к мочке уха Локи.

Тот практически незаметно, но все же втягивает в себя с шипением густой и плотный воздух. Я усмехаюсь самым уголком рта, на мгновение останавливая движение руки. Вглядываясь в безразличные изумрудные глаза, которые сверлят мое лицо.

— Прости, я должен был что-то почувствовать? — усмехается он, но я вижу, что эта усмешка не настолько язвительна, как предыдущие. Это заставляет меня осмелеть и придвинуться еще чуть ближе, игнорируя противящийся голос подсознания. Заглушенный бурлящими внутри эмоциями. Противоречащими, сталкивающимися друг с другом, вопящими.

И как меня еще не разорвало изнутри?

— Ты напрягся, — шепчу я, кладя вторую руку на его плечо. Внутри все грохочет, переворачиваясь по нескольку раз то в одну сторону, то в другую. А я легонько тереблю пальцами костюм, будто невзначай иногда соскальзывая ими на открытый участок белоснежной кожи.

Его запах вновь окружил меня. Пропитал. Отравил.

— Естественно, — ехидничает бог коварства, но я не вижу выражения его лица, поскольку наклонила голову к его шее. Чувствую, как колышутся волосы от его дыхания. — Твои пальцы настолько холодные, будто ты час их в снегу держала.

Я неосознанно возобновляю движение замерших на мочке пальцев, снова возвращая их к скуле. Мое сердце заходится неровным ритмом, трепыхаясь в жаре, который растекается по всему телу.

Сумасшедшая, свихнутая идиотка.

Я поднимаю голову, сталкиваясь с пронзающим холодным взглядом, на дне которого сквозит сомнение. Локи смотрит на меня так внимательно, будто я какое-то диковинное животное. Которое делает что-то совершенно не свойственное ему.

В районе позвоночника разрывается что-то плавящее и горячее, когда я вконец схожу с ума и прижимаюсь к богу обмана всем телом. Чувствуя его напряжение. Даже слыша ровный ритм биения сердца.

На секунду сжимаюсь, предвкушая отторжение. Сейчас сорвется. Оттолкнет, накричит.

Господи, о чем я думаю?!

Эти мысли перебиваются, вздрагивают. А затем катятся куда-то в пустоту, валятся на мокрую землю под моими ногами.

От внезапного ощущения длинных пальцев на моей талии.

Едва касающихся. Но.

Несущих поистине великолепные, будоражащие ощущения.

И сердце еще пуще окунается в водоворот жара, который охватил все мои внутренности. Въелся намертво, будто какой-то химический элемент.

Я улыбаюсь, снова заглядывая в неизменные безразличные глаза. Придвигаюсь ближе, тянусь наверх, чувствуя, как наше дыхание непозволительно смешивается. Как его запах окончательно сводит меня с ума.

Как я понимаю, что совсем потерялась. Свихнулась. Проиграла. Самой себе.

— Обманщик… — выдыхаю я в его приоткрытые губы, закрывая глаза. Чувствуя острое желание поцеловать его. Уже почти сделав это.

Горячая, распирающая пружина из желания внутри сжимается сильнее, невыносимо давя на низ живота. Мысленно я давно уже послала все к черту.

Просто. Все. К черту.

— Как видишь, я был прав насчет того, что ты слишком одержима своими истинными желаниями.

Это выдох в мои разгоряченные губы. Удар под дых.

И реальность накрывает своей когтистой жесткой лапой.

Вся атмосфера, весь этот бред резко раскалываются, вонзая осколки в мой затылок.

И эта мнимая боль отрезвляет, как никогда.

Я шарахаюсь в сторону, убирая пальцы от лица Локи. Подушечки которых невыносимо горят от недавних прикосновений. Сталкиваюсь с искрящимся насмешкой изумрудным взглядом. Тяжело дышу, будто желая выдавить из себя вместе с кислородом все, что скопилось внутри меня. Тяжелое, мерзкое, липкое.

Он раскусил меня. Он все знал и понимал.

Знал, что так и будет.

И осознание этого вкручивается в мою плоть, выбивает разбухшие эмоции, прошивает грубой ниткой сердце насквозь, заставляя то отчаянно стукнуться куда-то в ребра.

И какая-то хроническая злость дрожала под кожей. Просто беззвучно, бессильно тряслась.

— Подумай хорошенько над этим, пока мы продолжаем путь.

Бросил, почти не разжимая тонких губ. Откровенно злорадствуя.

А затем развернулся и снова пошел вперед, даже не посмотрев в мою сторону.

Я вспоминаю о том, что уже почти целую минуту не дышу, и резко втягиваю в себя воздух, постепенно очищающийся от его аромата. Но тем не менее привкус мяты так ощутимо зудит на языке, словно я действительно только что смяла рот бога коварства в жадном, яростном поцелуе.

И, черт возьми, это так и стучало в моих мыслях. Я собиралась это сделать.

Я с ужасом трясу головой, отгоняя подобное, словно назойливую муху. Наконец-то возвращаю контроль над своим телом и делаю пару деревянных шагов вперед, чтобы догнать уже прилично ушедшего вперед трикстера. Все внутри постепенно остывает, оседая черной пылью куда-то вниз.

Я рассеянно бреду вперед, лишь краем глаза ориентируясь на темную фигуру Локи, бредущую где-то передо мной. Достаточно далеко. Потому что щеки горят так, словно охвачены языками пламени.

Надо же, проснулся стыд. Несколько поздновато.

Я нещадно продолжаю терзать себя, смакуя в мыслях наш диалог. Переполненный до краев всем, чем только возможно. Насыщенный, глубокий, отравляющий.

Усмехаюсь своим выпадам. Почти отчаянным, почти глупым. Какая-то нелепая защита.

Что, Локи? Что это такое, если не ревность?