Отважная лягушка

Как она и рассчитывала, на радлан её имя впечатление произвело.

– Да. Из младших лотийских Юлисов. Дочь Лация Юлиса Агилиса и внучка сенатора Госпула Юлиса Лура.

Мужчины переглянулись, а путешественница услышала за спиной лёгкий шум удалявшихся шагов. Кажется, на этот раз Гу Менсин решил не вмешиваться в разговор попутчицы с представителями власти.

– Откуда же вы здесь взялись, госпожа Юлиса?
– последние два слова то ли эдил, то ли претор произнёс с ясно различимой иронией.

– Из Канакерна, господин Тит, - холодно усмехнулась Ника.

– А туда я попала из Некуима, куда моим родителям пришлось бежать из-за подлого навета.

– И где же они?
– опередил старших товарищей молодой человек.

– Мать умерла, а отец слишком стар и болен для такого тяжёлого путешествия.

Несколько секунд мужчины молчали, очевидно, осмысливая услышанное.

– И у вас есть какие-то доказательства своего происхождения?
– всё так же мрачно и недоверчиво спросил сотник.

– Разумеется, - кивнула девушка.
– Письмо отца дяде по матери, господину Итуру Септису Дауму регистру Трениума, моим тёткам и бабушке Торине Сеептисе Ульде. Она очень старенькая, но надеюсь, боги будут милостивы и дадут мне возможность с ней увидеться. А ещё отец отдал мне свой перстень.

Она вытащила из-за ворота платья массивную золотую печатку на тонком кожаном шнурке.

– Полагаю, господа, моим родственникам этого будет достаточно.

– Вы говорите, что приплыли из Некуима?
– насмешливо фыркнул Тит.
– Но он существует только в рассказах пьяных моряков.

– О Некуиме прекрасно известно каждому консулу, купцу и матросу в любом городе Западного побережья, - снисходительно заявила путешественница, и чтобы скрыть подступавшее раздражение, поправила край накидки на плече.
– Он есть, так же, как и много других вещей, в существовании которых трудно поверить здравомыслящему человеку. Мир вовсе не кончается за пределами Империи.

– Как вы оказались в Канакерне?
– по-прежнему хмурясь, поинтересовался сотник.

– Приплыла на корабле господина Мерка Картена, консула Канакерна и друга моего отца. Он каждый год ходит в Некуим.

– Судя по вашим словам, это достойный и уважаемый человек, - уже не так скептически хмыкнул Тит.
– Который готов подтвердить ваши слова?

– И не только он, - сказала Ника.
– Так же консул Тренц Фарк и ещё множество народа, кто видел, как я сходила с корабля.

Внешнее спокойствие и некоторая величавость давались ей нелегко, но уже приносили свои плоды.

– Как вы оказались в такой сомнительной компании, госпожа Юлиса?
– спросил молодой человек, кивнув в сторону артистов, торопливо запрягавших мулов в повозку.

– К сожалению, мне пришлось задержаться в Канакерне, господин Валер, - вздохнула девушка, заранее приготовившая ответ на этот каверзный вопрос.
– На перевалах выпал снег, и дорога через Рифейские горы оказалась закрыта. А попутчиков хотя бы до Гедора быстро найти не получилось. Этих артистов хорошо знает господин Картен. Он главный попечитель городского театра, где давала представления их урба. Мне не хотелось дольше задерживаться в Канакерне, и я поехала с ними.

Собеседник понимающе кивнул.

– Теперь вы всё обо мне знаете, господа, - улыбнулась путешественница.
– А сами остаётесь неизвестными.

Тит и Валер одновременно посмотрели на сотника, видимо, предоставляя ему, как самому главному, решать: представляться или послать наглую девчонку подальше?

Тот снял шлём, и передав его тому самому пухлощёкому легионеру, пригладил короткие, густо присыпанные сединой, волосы.

– Я Сентор Тарквиц Орус, сотник конницы. Мы вместе с Арсом Валером Кватором сопровождаем пополнение в Арадский лагерь.

Молодой человек, улыбнувшись, поклонился, а Ника вдруг поняла, что где-то слышала о роде Тарквицев. Причём не в Империи или городах Западного побережья, а ещё в Некуиме от Наставника.

Ответив на поклон Валера, она вопросительно взглянула на третьего мужчину, продолжая лихорадочно копаться в памяти. Нет, среди аристократических семей, список которых ей пришлось заучить, такая не значилась, нет Тарквицев и среди родственников Юлисов.

– Лавр Тит Ватер, - надменно представился мужчина.
– Городской эдил Верхана.

– Очень приятно, что боги свели меня с такими значительными людьми, - девушка постаралась улыбнуться так, чтобы соблюсти необходимый баланс между любезностью и отстранённостью.

Не ощущая исходившей от них угрозы, путешественница слегка расслабилась, тем не менее чувствуя нарастающую уверенность в необходимости вспомнить, что же в её памяти связано с фамилией "Тарквиц"?

Стараясь потянуть время, она поинтересовалась:

– Что вы делаете так далеко от своего города, господин Тит?

– Ищу беглых рабов, госпожа Юлиса, - огорчённо вздохнул чиновник.
– Мерзавцы убили своих хозяев. И теперь разбойничают на дорогах. До того обнаглели, что напали на брата нашего магистрата. Только милость богов уберегла его от расправы.

– Имея такие деньги, он мог бы взять с собой охрану и побольше, - проворчал сотник.
– Теперь из-за его скупости нам придётся лазить по этим диким лесам.

Тит недовольно засопел, на щеках заходили желваки. Судя по всему, эти двое уже неоднократно дискутировали по данному вопросу, и эдил не собирался оставлять колкость кавалериста без ответа.

Не желая выслушивать их перебранку и по-прежнему пытаясь вспомнить, что ей известно о роде Тарквицев, Ника поспешно заявила:

– Позавчера мы встретили каких-то подозрительных вооружённых оборванцев. Возможно, это те, кого вы ищите, господин Тит?

– Где это случилось, госпожа Юлиса?
– тут же насторожился мужчина.
– Сколько их было? Как выглядели?

– Простите, господин Тит, - беспомощно развела руками девушка.
– Я их почти не видела. Спросите у господина Гу Менсина. Он с ними разговаривал.