Отважная лягушка

– Эй!
– крикнул эдил, махнув рукой сгрудившимся у фургона артистам.
– Кто из вас Гу Менсин?

– Я, господин, - почему-то испуганно отозвался глава урбы.

А Ника наконец-то вспомнила рассказ Наставника, в котором упоминался какой-то Тарквиц. Удивительно, как только она смогла отыскать в памяти эти несколько слов!

Зная, как трепетно относятся радлане к своей родословной, путешественница предположила, что, если даже сотник не имеет никакого отношения к тому историческому лицу, подобный вопрос должен ему понравиться.

– Господин Тарквиц, вы не родственник одному из тех воинов, которые вынесли из шатра потерявшего способность двигаться Императора Курса перед решающей битвой с армией Сената?

Суровое лицо немолодого мужчины с брезгливо-надменными складками у тонких губ изменилось, словно по волшебству.

Густые брови поднялись, из глаз куда-то исчезла холодность начальника, привыкшего распоряжаться чужими жизнями.

– Да, - заявил он с какой-то почти детской гордостью.
– Это мой прапрадед. Но откуда вы знаете, госпожа Юлиса?

– Оторванный от Родины, отец никогда не забывал о ней, - прочувственным голосом проговорила Ника, с удовлетворением подумав: "Надо же, как удачно получилось. Мужик, кажется, в восторге".
– И сделал всё, чтобы дочь помнила героев своего народа.

Она слегка поклонилась.

– Для меня честь встретиться с потомком столь славного воина.

– Сразу видно, что ваш отец - достойный человек, заслуживающий всяческого уважения, - благожелательно кивнул сотник, гордо расправив плечи.
– Он может гордиться вашим воспитанием, госпожа Юлиса. Не каждый юноша знает такие подробности той великой войны.

– Благодарю за столь высокую оценку, господин Тарквиц, я стараюсь быть достойной своих предков, - скромно потупила взор девушка, опасаясь, как бы собеседник не уловил скрытой насмешки в её глазах.

Но того, что называется, "понесло".

– Если бы мы направлялись в Этригию, я бы с удовольствием пригласил вас присоединиться к нам и оставить не подходящих вашему происхождению попутчиков.

"Ого!
– усмехнулась про себя путешественница.
– Да он со мной заигрывает! Ответить? Только не переиграть..."

– Надеюсь, боги подарят нам ещё одну встречу, - застенчиво улыбнулась она, бросив на мужчину взгляд из-под полуприспущенных ресниц.
– Пусть ваши поиски окажутся удачными и не затянутся надолго.

– Прощайте, госпожа Юлиса, - отозвался Тарквиц.
– Уверен, небожители помогут вам встретиться с родственниками и обрести семью.

– До свидания, господин Валер, - обратилась Ника к молодому человеку, с удивлением наблюдавшему за их разговором.

Не забыла она и об эдиле.

– Прощайте, господин Тит.
– Пусть боги помогут вам в трудном служении на благо города и Империи.

– Да не оставит вас в дороге Канни, богиня удачи, госпожа Юлиса, - понимающе улыбнулся тот, качая головой.

Казалось, неожиданная встреча заканчивается вполне благополучно. Представители военной и гражданской власти поговорили с ней очень даже благожелательно. Тем не менее, только взобравшись на повозку, девушка облегчённо перевела дух.

Сидевшая рядом на скамеечке рабыня то и дело косилась на хозяйку, многозначительно поджимая губы. Но лишь когда их маленький караван поднялся на холм, оставив родник и стоянку легионеров далеко позади, Ника усмехнулась:

– Ну, говори. Я же вижу, как тебя распирает.

– Как на вас смотрел тот сотник!

– Риата мечтательно закатила глаза.
– Словно влюблённый юноша! Сразу видно, что вы ему очень понравились, госпожа.

– Если человек не смог ничего сделать сам, - наставительно проговорила путешественница, кстати вспомнив трактат какого-то местного философа.
– Ему остаётся только гордиться славными деяниями своих предков. Вот я о них и напомнила, сразу выделив Тарквица из всей тройки. Пусть потешит своё самолюбие перед приятелями.

– Ловко у вас это получилось, госпожа, - уважительно хмыкнула собеседница.

Почувствовав в словах женщины искреннюю похвалу, Ника отвернулась, чтобы скрыть довольную улыбку.

Позволив себе недолго понежиться в лучах славы, она деловито поинтересовалась:

– Ну, услышала что-нибудь интересное?

– Нет, госпожа, - со вздохом ответила Риата, озабоченно добавив.
– Только показалось, будто они как-то по-другому разговаривать стали...

– Что это значит?
– нахмурилась хозяйка.

– Не могу толком объяснить, госпожа, - беспомощно развела руками невольница.
– Словно лишнего боялись сболтнуть.

– Расскажи подробнее, - велела девушка.

Когда колёса фургона вновь попали в колею, разговор пришлось на время прекратить, чтобы ненароком не прикусить язык.

Только оказавшись на проезжей дороге, путешественница продолжила расспросы. Рабыня отвечала обстоятельно, подробно, часто повторяясь и перескакивая на темы, не имевшие никакого отношения к делу.

Ника ни в коем случае не хотела, чтобы их разговор ненароком услышали в переднем фургоне. Поэтому Риате приходилось то и дело сдерживать и без того неторопливо бредущего ослика. Время от времени до невольницы и госпожи доносились яростные крики Анния Мара, обзывавшего мулов то старыми черепахами, то беременными улитками, и громкие удары кнута. Тягловые животные урбы почему-то тормозили и не желали двигаться дальше и вскоре встали окончательно.

Из фургона торопливо выбрался Гу Менсин с артистами.

Подъехав почти вплотную, Риата остановила ослика.

– Пойду, узнаю, что там, - пробормотала девушка с самыми неприятными предчувствиями.

Увидев её, Дипта Золт, выглядывавшая из повозки вместе с Принией, торопливо спряталась, а супруга старшего урбы улыбнулась попутчице одними губами. Глаза почему-то оставались холодными и злыми.

Возможно, в обычном состоянии она просто не придала бы значения подобным мелочам. Но сейчас взвинченное сознание словно стоп-кадр фиксировало любые настораживающие признаки.

– Не идут!
– в который раз развёл руками Анний Мар Прест.

Гу Менсин с озабоченным видом ходил вокруг флегматичных мулов. Толстяк похлопывал их по шеям, смотрел в глаза и даже зачем-то заглянул одному из них в рот.

Прочие артисты с почтением наблюдали за манипуляциями своего предводителя.

– Идти не хотят, госпожа Юлиса, - со вздохом объяснил Анний Мар.
– Видите, какие понурые?

На взгляд Ники животные выглядели нисколько не хуже, чем обычно.

Гу Менсин, наклонившись, пощупал брюхо одного из них. Мул раздражённо фыркнул, попытавшись ударить старого артиста копытом.