Овод

– Твоё место занято. – Овод, захлопнув дверь, несёт меня дальше. – Ты в багажник.

– Чего?! – брыкаюсь, злясь на мужчину, который заменил меня красоткой с фантастическими внешними данными. – Не полезу! Я буду в багажнике, а ты с этой… красоткой?

– Цветочек, ты ревнуешь? Что-то я не помню, чтобы у тебя было такое право. Или я что-то пропустил?

Сожалею о сказанном, но я действительно сильно проигрываю той, кто лежит на заднем сиденье.

– Не поеду! – избавляюсь от его рук. – Оставь меня здесь. Лучше вернусь к Дамиру! Он, в отличие от тебя, разговаривать умеет. И не обижать.

– Заливать он умеет. Внешность обязывает.

– А ты нет? Ну да, ты же у нас эталон привлекательности! – брыкаюсь, умудрившись укусить блондина за плечо. – Просто магнит для женщин. Всем нравишься.

– И тебе? – прижимает, фиксируя руки. Моё лицо оказывается напротив мужского, а задница упирается в край багажника.

– Нет!

– А какого хрена устроила это драматическое представление?

– Там моё место, – киваю в сторону салона, – я его первая заняла.

– Как заняла, так и освободишь.

– Не поеду в багажнике! Вообще никуда с тобой не поеду! – Умом понимаю, что каждое слово, вылетевшее из моего рта, врезается в непробиваемую стену. – Отпусти! – Я на грани, потому что с трудом сдерживаю слёзы, готовые вот-вот сорваться и окончательно меня опозорить. – Катись к чёрту! Сволочь ты!

Собираюсь продолжить, но Овод набрасывается на мой рот, проникая резко и глубоко. Орудует языком, заставляя подчиниться и ответить. Его вторжение жёсткое, разнузданное, но такое захватывающее, что я позволяю захватить мой язык, который он посасывает, а затем несильно прикусывает, вызвав мой стон. Это какой-то грубый половой акт, в котором он вымещает злость, а я пытаюсь оправдаться за каждое слово. Тимур меня целовал – страстно, – но то, что происходит сейчас, заставляет обмякнуть и оплести руками шею блондина. Он прихватывает мою нижнюю губу, оттягивая, а затем вновь вторгаясь в рот, поглощая кислород и не позволяя сделать полноценный вдох, чтобы выжить в этой умопомрачительной схватке языками.

Ладони Овода гуляют по моему телу, сжимают бёдра и разводят в стороны. Обхватываю его ногами, а он толкается в мою промежность, заставляя почувствовать возбуждение. Он меня хочет… Неужели правда? Мне казалось, что все его обещания «жалеть и трахать» лишь шутка, и в некоторой степени издевательство над той, кто считает себя невзрачной. Но то, что происходит сейчас, то, с каким напором он имеет мой рот, говорит о правдивости каждой фразы.

– Я обязательно тебе покажу, насколько способен быть сволочью, – оглаживает мои губы, перемещаясь на шею и прихватывая зубами кожу, – и в тот самый момент, когда мой член будет глубоко в тебе, ты повторишь сказанное, Цветочек, – рвано произносит, а голос вибрирует, разнося по телу приятные огоньки предвкушения. – А теперь пора, – укладывает меня в багажник.

– Я не… – не успеваю договорить, и крышка опускается.

Машина трогается, поворачивает, а затем набирает скорость, скользя по ровному полотну асфальта. Прихожу в себя, сжимаясь от воспоминаний, от поцелуя и тех приятных импульсов, которые разливались по телу, когда мужские руки бесстыдно трогали всё. Не сопротивлялась, в какой-то момент осознав – я тоже его хочу.

Он не Тимур, лишь создававший вид увлечённости. Огонь Овода настоящий, мужчина не скрывает желания взять моё тело и воспользоваться как пожелает. Готова ли я к этому? Нет. Но способна ли буду ему отказать, когда он решит взять своё? Тоже нет. Он хрупкое звено, связывающее меня с надеждой на нормальную жизнь, и кто знает, может, он пожелает в ней остаться?

Глава 15

Овод

Ехать со стояком то ещё удовольствие, но Цветочек выбесила, вкинув тонну претензий. Ревность не к месту, потому что та, кто лежит на заднем сиденье, не имеет ко мне никакого отношения.

Аукцион завершился быстро, и за дочь Островского пришлось выложить два ляма евро. Баснословная сумма, но желающие жали на кнопки так быстро, что я едва успевал сделать ставку. Давно я не видел такого ажиотажа, и, видимо, девчонка того стоит. С трудом свалил из номера. Как и предупреждал Глок, комнату натыкали камерами похлеще киностудии, а оказаться в главной роли порнофильма я не стремился. На моё счастье, её обкололи каким-то дерьмом, превратив в кусок мычащего мяса, неспособного даже издавать членораздельные звуки.

Две тачки, севшие мне на хвост, заметил сразу. Оторвался, чтобы заехать за Майей, которая мило щебетала с Аматом, поедая торт. Увидел, как касается его, и внутри завибрировало недовольством собственническое чувство. Не хочу, чтобы её кто-то трогал. Моё.

Бросаю взгляд в зеркало, уловив движение. Женщина Глока вертит головой, прислушиваясь к звукам в машине и делая попытку пошевелиться. Тщетно. Её ведёт, тело не слушается, а конечности живут своей жизнью. В этот момент слышу приглушённые крики из багажника, а затем стук. Чёртова катастрофа бесится, заставляя меня нервничать. Посадить на переднее сиденье не мог, потому что «хвост», следующий за мной, может активизироваться и начать стрельбу, а Майя в такие моменты зажимается, скованная ужасом.

Вжимаю педаль в пол, желаю добраться до нужного места и избавиться от «пассажира», который проявляет активность. Не совершает резких движений, спокойно ожидает, что произойдёт дальше. Оповестил Глока, что выдвинулся в его сторону, и если те, кто следует за мной активизируются, он должен быть готов. Ствол на сиденье под рукой, в любой момент готов воспользоваться.

– Приехали, – говорю девчонке, которая ждёт моих действий. Собираюсь выйти, открыв дверь, но на площадку влетает тачка, из неё выскакивают трое, начиная стрельбу. – Блядь! Лежи!

Опустив стекло, выпускаю всю обойму, заметив, как мужики падают, а тачка начинает гореть. И лишь в этот момент замечаю Глока в стороне. Моя пассажирка сжалась. Покидаю машину, чтобы обойти и открыть дверь. В этот момент девушка стягивает повязку, сталкиваясь со мной взглядом. Красивая. Глубокая синева завораживает, а отсутствие в ней явного страха удивляет.

– Выходи.

Делаю пару шагов назад, позволяя ей покинуть машину и замереть напротив меня. Моя миссия окончена, а тот, кто крадётся к ней сзади, решит оставшиеся проблемы. Она отступает, не сводя взгляда и не зная, чего ожидать. Готовится к побегу или сопротивлению, когда сзади её обнимает Глок и произносит:

– Куда собралась, Дефектная?

Дефектная? Значит, не только мне прилетел судьбоносный бонус в виде девочки-катастрофы. Здесь масштабы значительнее, если исходить из того, кто отец девчонки.

Отвлекаюсь, уловив шум в багажнике, который нарастает, становясь грохотом. Нужно успокоить Цветок, пока она себе лоб не расшибла. Но, как только поднимаю крышку, она выпрыгивает из багажника и несётся прочь, не обращая внимания на израненные ступни, которые ещё недавно причиняли боль. Кричать бесполезно, звать тем более, поэтому применяю шоковую терапию и, схватив пистолет, дважды стреляю. Встаёт как вкопанная.

– Сюда иди. – Тащится обратно, измазав ноги. Подходит, чтобы забраться в багажник, но я останавливаю: – Носки в грязи. Сегодня машину вычистил.

А точнее, потратил час перед аукционом, чтобы избавиться от запаха курицы и вернуть привычный. Беру её лодыжки, снимаю пропитанные жижей носки и принимаюсь за устранение последствий пробежки. Каждый пальчик, каждый сантиметр кожи, чтобы не причинить боль, когда задеваю порезы, пока не слышу полустон, срывающийся с её губ. Часто дышит, пока касаюсь ног, и незаметно завожусь сам, сгорая в потемневшей зелени, которую вижу такой впервые. Такими темпами у меня появится фетиш на белые носки, и, на мой взгляд, она не прочь этим воспользоваться. Заканчиваю очищающие процедуры, надеваю чистые носки, защищающие её раны от неблагоприятного воздействия, и Майя добровольно исчезает в багажнике.