Ожившая сказка

— Постой. А зачем ему возвращаться?

— Потому что это не его мир.

Я помедлил.

— Боюсь, и не мой тоже.

Делайла схватила меня за руки и прижала их к себе.

— Не говори так. Ты со мной. А значит, этот мир также принадлежит тебе.

Я откинул её волосы со лба и поцеловал.

Нас прервал звенящий лай. Фрамп упёрся передними лапами в спинку стула Делайлы, пытаясь привлечь моё внимание. Хвост его ходил ходуном.

— Верно, — прокашлялся я. — Фрамп, вот как мы поступим…

Прежде чем я успел изложить ему наш план действий, в дверь раздался стук. Мы с Делайлой замерли.

— Иду! — крикнула Делайла, а затем повернулась ко мне, прошипев: — Надо убрать весь этот бедлам!

Я окинул взглядом море букв, заполонивших комнату Делайлы.

— Каким же образом?

Делайла не ответила, ища как можно скорее путь отступления.

— Шкаф, — догадалась она, подбирая буквы, которые свисали с её рук подобно щупальцам и оставляли на них маслянистые пятна.

— Я слышала лай Хамфри, — заметила миссис Макфи сквозь закрытую дверь. — У вас всё нормально?

Я сорвал простынь с её кровати, чтобы сгрести буквенную массу в кучу посередине. Фрамп спрыгнул со стула, захватив зубами кончик и подтаскивая его поближе. С его помощью я завязал узел.

— Он просто увидел бурундука, — ответила матери Делайла.

Вдвоём нам удалось засунуть в недра гардероба гигантский куль и закрыть дверцу, навалившись на неё всем весом. Мы здорово запыхались и раскраснелись от натуги.

Фрамп прыгнул на кровать. В тот момент, когда Делайла уже отправилась открывать матери дверь, я увидел последнюю затерявшуюся букву Н, валявшуюся на полу. Недолго думая, я схватил её и засунул под подушку. Убедившись, что все следы заметены, Делайла распахнула дверь и улыбнулась стоявшей за ней матери. Та оглядела её с ног до головы, а потом перевела взгляд на меня, недоуменно изогнув бровь.

— Вижу, вы уже успели помириться, — заметила она. Готов поклясться, в этот момент я покраснел, как помидор.

Она похлопала по ноге.

— Идём, Хамфри. Пора ужинать.

Фрамп не сдвинулся с места.

— Ну давай же, Хамфри, — встрял я. — Будь хорошим мальчиком.

Взглядом Фрампа можно было зажечь костёр не хуже Пиро. Пёс спрыгнул с кровати и затрусил за матерью Делайлы. Выходя за порог комнаты, она, помедлив, всё же решила оставить дверь открытой и отпустила ручку.

— Куда подевалась книга? — спросила Делайла, как только её мать спустилась вниз. — Пока мы убирались, я не нашла её.

— Я тоже.

Мы принялись обшаривать комнату во всех углах, надеясь наткнуться на сказку, которая куда-то запропастилась в потоке слов.

— Вот она! — вскрикнул я, забравшись с головой под стол.

Делайла выхватила её у меня из рук и тут же раскрыла на странице, где мы были в последний раз. В лаборатории находились потрёпанные Рапскуллио, Эдгар и Чулок.

— Вы видели Фрампа? — спросил Эдгар. — Чулок обскакал всю книгу, но его нигде нет.

— Он здесь, — ответила Делайла. — А мой пёс Хамфри у вас?

Услышав собственное имя, Хамфри выскочил из-под лабораторного стола, держа в зубах модель атома, как теннисный мячик. Он бросил её, всю в слюнях, и завилял хвостом.

— Привет, Самый Лучший Человек На Свете. Я нашёл мячик. Замечательный мячик. А ты очень большая.

— Господи, — прошептала Делайла.

— Да уж, — саркастически заметил Эдгар, — большое спасибо за это.

— Орвилл, как можно их поменять местами? — спросила Делайла.

Старый колдун покачал головой.

— Не знаю, — признался он. — Те заклинания, что приходят мне в голову, не подходят. Боюсь, что после их применения в книге окажется не только Фрамп, но и ты, Оливер.

У меня душа ушла в пятки, когда я представил себе, что всё — этот мир, эту жизнь, эту девушку — могут отобрать у меня из-за простого желания Фрампа. Он пришёл ко мне, потому что ему была нужна моя помощь. Как я мог отказать ему? Это было бы эгоистично.

Я мог мечтать о звёздах, но мне не удалось бы достичь их, если бы чужая мечта якорем держала меня здесь, на земле.

Орвилл оглядел нас.

— Мне нужно немного подумать.

— Я так рад, что мы вместе. Только посмотрите на моих друзей. Их так много, — радовался Хамфри. Он плюхнулся к ногам Эдгара и перекатился на спину: — Хозяин! Ты же почешешь мне живот?

Эдгар вздохнул.

— Только недолго, ладно? — попросил он волшебника.

Я осторожно прикрыл книгу и поставил обратно на полку Делайлы.

— Если Орвилл прав, я не могу просить Фрампа о такой жертве ради меня.

— О чём ты? — спросила Делайла.

— Если мы останемся с ним тут вдвоём, он больше никогда не увидит Серафиму. Больше не сможет говорить. И навсегда останется собакой.

Лицо Делайлы стало похоже на фарфор, который в любой момент был готов дать трещину.

— А ты подумал о том, чем придётся пожертвовать тебе? — спросила она.

Нет, об этом я и думать не мог, о том, что могу её потерять. Потому что точно бы никуда не ушёл.

???

Когда я вернулся домой, на улице уже стемнело, но тёплый жёлтый свет лился из кухонного окна. Обычно в это время Джессамин готовила ужин: резала овощи, солила мясо перед тем, как поставить всё это в духовку. Но её нигде не было видно. Поставив велосипед Эдгара в гараж, я вошёл в дом.

— Мам? — позвал я, забыв о том, что она, возможно, ушла спать пораньше из-за своих постоянных головных болей.

Внезапно я почувствовал запах гари.

Я вбежал в кухню, по которой уже полз густой туман. Из духовки клубился дым. Схватив кухонное полотенце, я открыл её дверцу, закашлявшись, когда дым окутал моё лицо, и вынул из неё нечто чёрное. Должно быть, это был ужин. Я распахнул настежь окно, впуская чистый прохладный воздух внутрь. Потом шагнул назад и обо что-то споткнулся.

На кафельном полу лежала Джессамин. Под её головой образовалась лужица крови.

Я упал на колени, схватив её за плечи, и закричал:

— Джессамин! Джессамин?!

Её глаза распахнулись, и она вздрогнула.

— Эдгар, скажи девять-один-один…

Я вскочил, меня всего трясло. На мои руки налипла её кровь, и, в отличие от моей сказки, она не исчезла, когда я закрыл глаза и открыл их вновь. Я взглянул на её неподвижное тело.

— ДЕВЯТЬ-ОДИН-ОДИН! — заорал я, уперев кулаки в бока. — ДЕВЯТЬ- ОДИН-ОДИН!