P.S. Я буду жить. Проснуться утром – это счастье
Шрифт:
Давайте будем благодарны.
– Евреям 12:28
Свеча жизни
Дорогая Дэб,
Майклу исполнилось четыре года за несколько месяцев до первого дня рождения Патрика. Для младшего брата мы вместе испекли небольшой круглый шоколадный торт, посыпав его темной глазурью, сделанной из какао и масла, а Майкл украсил его разноцветной карамельной крошкой и крошечными эм-энд-эмс. Когда мы пели Патрику «С днем рождения», он сидел в своем высоком кресле, размахивая руками вверх и вниз, как будто дирижировал симфонией. В его каштановых глазах отражалось яркое сиянье единственной
На следующий день, Майкл проснулся раньше, чем обычно. Утро в конце января было темным, как ночь. Я сидела за кухонным столом и читала газету, потягивая свой ирландский чай для завтрака.
– Мама, мне грустно, – сказал Майкл, скользнув на мои колени. – Я только что доел хлопья. – Майкл окунул палец в остатки молока в своей чашке и облизал его.
– Тебе приснился плохой сон, дорогой? – Я почувствовала, что у него горячий лоб, и он путает дурное настроение с плохим самочувствием.
– Нет, я не спал, мама. Мне грустно потому, что теперь у тебя есть Патрик и твоя любовь может кончиться. – Он рыдал, уткнувшись лицом в мою грудь. Перебирая его шелковистые завитки пальцами, я начала тихонько покачивать его, как обычно, пытаясь успокоить его истерику.
– Моя любовь никогда не кончится, дорогой. У меня достаточно любви для вас обоих, и для тебя, и для Патрика – Я поцеловала его в макушку. От него пахло свежесобранными яблоками.
Он посмотрел на меня полными слез глазами:
– Откуда ты знаешь, что у тебя достаточно любви?
– Подожди здесь. – Я посадила его на стул рядом с собой, откуда он мог меня видеть, и взяла четыре высокие, белые, конические свечи из буфета в столовой. Я расставила их перед Майклом одну за другой.
– Эта свеча – я, – показала я на первую. – Это – папа, это – ты, и последняя – Патрик.
Я выстроила их перед ним, семью свечей, стоящих на блестящих латунных ножках, и первой подожгла свою свечу.
– Пламя этой свечи – моя любовь, милый. Смотри, что происходит, когда я делюсь ею с папой. – Я зажгла папину свечу от своей. Глаза Майкла расширились, когда он смотрел на две свечи, синхронно мерцающих рядом с его лицом. Я продолжала зажигать оставшиеся свечи своей, пока все четыре не затанцевали яркими огнями. – Разве пламя моей свечи становится меньше? – спросила я.
Майкл поднялся на колени, чтобы внимательно изучить огоньки. Он наклонял голову то влево, то вправо, не отводя глаз от яркого желтого свечения.
– Нет, мама, твое пламя не становится меньше, – ответил он, – оно очень яркое.
Я превращу тьму в свет.
– Исайя 42
Красота несовершенства
Дорогая Дэб,
– Иди, посмотри, Марджи, дорогая! – позвала бабушка со своим шотландским акцентом, из-за которого ее порой невозможно было понять. Она присела посередине заброшенной дороги. – Присядь со мной рядом ненадолго.
Она погладила потрескавшийся тротуар рядом с собой. Края ее белой мягкой шляпы трепетали на ветру. Любимым местом для наших прогулок с бабушкой был этот старый участок извилистой дороги, которая раньше называлась Кингз Хайуэй 69. С одной стороны стеной возвышалась скала, с неясными очертаниями высоко над нами, а с другой – небольшое озеро, кишащее болотными насекомыми. Стрекозы с прозрачными крыльями и светящимися изумрудными головками порхали над водяными лилиями, в поисках вкусных жуков. Некоторые летали парами. Десятки сливочно-белых лилий – в зените цветения, их полностью раскрывшиеся цветы были похожи на чашки, плавающие на широких зеленых блюдцах.
– Ты знаешь, что маленький муравей
может переносить вес в двадцать пять раз больше своего собственного? – спросила меня бабушка. – Разве это не изумительно?Одна цепочка ползущих друг за другом муравьев огибала ее удобные туфли со шнурками.
– Это как если бы ты попыталась перенести холодильник. Как ты думаешь, ты могла бы сделать это, Марджи?
Один из муравьев уронил янтарное семечко в два раза больше его самого. Он покружил вокруг, снова поднял его и последовал за другими.
– Зачем эти муравьи идут через дорогу? – Я повернулась в сторону пруда, чтобы увидеть, где начинается эта цепочка.
– Они не остановятся, пока не доберутся до своего гнезда. Они живут колониями, дорогая, муравьиными поселками, и все они помогают друг другу. – Бабушка, закряхтев, поднялась. – Ох… – вздохнула она, – так много удивительных маленьких созданий в большом Божьем мире.
Я подошла к краю пруда и бросила огромный кусок сланца в воду. Мне пришлось отпрыгнуть, чтобы брызги не намочили мне лицо.
– «Королева Анна» расцвела! – бабушка стояла на обочине дороги в зарослях белых, похожих на кружева цветов, почти с нее высотой. Мой отец, шутя, говорил, что любой выше бабушки. Мой рост был на тридцать сантиметров меньше, но я знала, что, как бы я ни выросла, мне с ней никогда не сравняться. – Ну, Марджи. Давай соберем букет домой.
Сотни нежных цветов танцевали волшебный танец, следуя движению ветра и раскачиваясь на высоких пушистых зеленых стеблях, тонких, как нити спагетти.
– Некоторые люди называют это растение сорняком – как глупо. – Она протянула руки над цветущими зарослями. – Это полевые цветы, а не сорняки. Их назвали в честь Анны, сильной и красивой королевы, которая любила плести кружева.
Я поднесла цветы к лицу – они пахли салатом! Меня это удивило, но потом я заметила, что перистые листья на стеблях напоминали петрушку, которая росла в бабушкином саду.
– Они выглядят очень хрупкими, но, поверь мне, дорогая, они могут расти повсюду. В зарослях колючек, на плоскогорьях, на фермерских полях. – Бабушка, прищурившись, посмотрела на дорогу впереди. – В Божьем мире не нужно выглядеть сильным, чтобы быть сильным. – Она сняла свои толстые очки и, выпустив край своей желтой кофточки, протерла им стекла. – Oх, ты знаешь об этом, крошка Марджи, знаешь, милая? – Она взглянула на меня. – Просто потому, что ты выросла не в роскошном, ухоженном саду, никогда никому не позволяй называть тебя сорняком.
– А что это за точка в середине, бабушка? – крошечная черно-красная крапинка виднелась в центре каждого цветочка.
– Ах, дорогая, это целая история. – Бабушка сжала стебель ногтями так сильно, что цветок отломился. – Однажды королева Анна укололась иголкой, когда плела свои любимые кружева, и ее кровь попала на нить, с которой она работала. – Бабушка дала мне цветок и улыбнулась. – Это пятнышко напоминает нам о том, сколько красоты может быть в несовершенстве.
В совершенстве красоты сияет Бог.
– Псалом 50:2
Кофе с министром
Дорогая Дэб,
наконец я решилась выпить кофе с Рут, ассистентом пастора из моей новой церкви.
В выбранном нами маленьком кафе было полно посетителей. Матери потягивали латте, покачивая малышей на коленях. Несколько мужчин, глотая темное жаркое, печатали электронные сообщения на своих ноутбуках. Я села за столом на двоих перед потрескивающим камином, который горел так жарко, что я почувствовала, как кровь приливает к моим щекам. Стул подо мной качался из стороны в сторону на неровном полу из песчаника при каждом моем движении.