Падение Валькирии

База ВВС Хэнском, Бедфорд, Массачусетс

На горизонте сверкнула молния.

— Раз. Два. Три. Четыре. Пять… — вёл отсчёт Вектор.

До него и Козыря докатился шум грома.

— Миля где-то, — оценил Вектор расстояние до молнии.

— Ага, — подтвердил Козырь, посмотрев в тёмное, закрытое тучами, небо. — А это точно лётная погода?

Они стояли в приоткрытом проёме ангара, облачённые в броню патриотов, только без шлемов. Ливень колотил по крыше, асфальту и самолётам. Вдалеке снова сверкнула молния.

— Удар молнии почти безвреден для современного самолёта, — ответил Вектор. — Погода — последнее, чего нам стоит опасаться.

Вектор выглянул из ангара, всматриваясь в диспетчерскую вышку. Но в окружающих сумерках увидел только расплывчатую линию света. Там на вышке, помимо персонала находились Хёрт и Валькирия. Полковник ВВС Брендон отослал офицера, доложившего о готовности самолёта.

— Вам придётся совершить выброску далеко от береговой линии, — сообщил Брендон, глядя на Валькирию. — Гражданские летают свободно, но стоит любому военному самолёту подобраться к воздушному пространству Европы, как навстречу выходят истребители. И вовсе не для того, чтобы пригласить наших пилотов выпить кофе.

Валькирия кивнула.

— Несколько десятков километров — преодолимое расстояние. Для нас. Спецназу придётся добираться своими силами.

— Об этом не беспокойся, — вставил Хёрт. — Не так быстро, как вы, но они до берега тоже доберутся.

Брендон вздохнул.

— Как будто в Холодную Войну вернулись. Весь персонал, вывезенный с европейских баз, всё ещё под карантином. А для заброски в Британию целая спецоперация требуется. Точно нет возможности воспользоваться гражданским рейсом?

Валькирия отрицательно покачала головой.

— Нет, не выйдет.

Девушка не стала пояснять, что сила Негатива могла изменить их внешность, и металюди без труда бы прошли, как обычные гражданские. Проблема возникла с защитными костюмами. Чарльз мог изменить их, замаскировав подо что-нибудь, но не мог изменить габариты и массу. Как ни крутись, защитные костюмы в разобранном виде не помещались в ручную кладь, пришлось бы заказывать багажное место. К тому же потребовался бы дополнительный инструмент для обратной сборки. Костюмы были ещё далеки от совершенства и банально не предназначались для тайной перевозки, упор был сделан на защитных свойствах. Перед командой встал выбор.

Лететь вообще без костюмов, а значит, и без защиты, что никому не нравилось. Да, от сил Энтропии броня не спасала, но зато очень хорошо защищала от осколков, пуль и всего прочего сопутствующего. Боевой опыт инструкторов говорил, что случайные травмы опаснее, они снижают боеспособность и приводят к гибели. Выскочившего из-за угла противника ты увидишь и имеешь шанс среагировать. Случайный осколок или рикошет пули заметить невозможно.

Другой вариант: рисковать, беря костюмы с собой, но в багаже. На подготовку отправки всех костюмов одним грузом не было времени, да и оставалась масса вопросов с тем, как на месте получить костюмы и их собрать. С провозом в качестве личного груза тоже получалось не идеально. Лететь разными самолётами, чтобы не вызывать подозрений, затем встречаться, искать место для сборки. Всё это вносило в план массу узких мест, создавая никому не нужный риск.

Наконец, самым простым и надёжным вариантом стала высадка в броне. Валькирия, Вектор и Стигма попробовали и без особого труда перенесли напарников на сотню километров. Просто и надёжно.

— Как знаете, — не стал спорить полковник. — Парашюты вам нужны?

И вновь девушка отрицательно покачала головой.

— Нет, мы почти все летаем сами.

На лице офицера отразилась сложная гамма чувств, но высказывать он свои мысли не стал.

— Транспорт заканчивает предполётную подготовку.

Валькирия вернулась в ангар к остальным в тот момент, когда туда же заходил Доппельгангер, по очевидным причинам броню не носивший, ограничившись армейской формой. Патриоты встретили его неприязненными взглядами, расположившаяся в стороне от остальных Бестия никак не отреагировала, Негатив, сидевший среди патриотов, наблюдал. Вопреки ожиданиям Доппель пошёл не к Бестии, а к патриотам.

— Товарищи! Коллеги! Напарники! До того, как мы ради торжества американской демократии вероломно вторгнемся в суверенное государство и, неся террор и разрушения, свергнем неугодную власть ради установления угодной, нужно разрешить одну важную дилемму.

К неприязни патриотов добавилось недоумение. Бестия вздохнула и покачала головой.

— Ты что, коммунист? — спросил Негатив.

Доппель поднял руки в отрицательном жесте.

— Вовсе нет! Наоборот, я, как истинный патриот, всеми руками за! Больше американского доминирования! Больше узаконенного насилия! — заверил Доппельгангер. — Вопрос касается нашего взаимодействия.

Заканчивая слова, он как раз дошёл до патриотов, а Валькирия успела дойти до Негатива.

— Держись от нас подальше, — сказала Стигма. — Этого взаимодействия вполне достаточно.

Доппель поднял указательный палец.

— Именно об этом я и хотел сказать! Вы все знаете, как работает моя сила. И ожидаемо шарахаетесь от меня, как от прокажённого. И это очень плохо, товарищи! Потому что, что б вы знали, спонтанно это не происходит. И если я брошусь к вам во время боя, это не значит, что я хочу злостно вас схавать. Это значит, что я хочу закрыть вас собой, либо выдернуть из-под удара.

Теперь на лицах патриотов с удивительной слаженностью отразился скепсис.

— Или всё же схавать, пока никто не видит, чтобы текущий облик выставить мертвецом и незаметно занять новое тело, — предположил Козырь.

Доппель поморщился.

— Не, определённо нет. Я, вообще-то, наиболее уязвим именно во время переноса. И делать этого в бою однозначно не буду, потому что банально подставлюсь.

— В бою с Тайфуном тебе это не мешало, — напомнила Стигма.

— Я могу парализовать прикосновением, — ответил Доппель, — и в тот момент я хотел сделать именно это.

Когда ему не поверили, что было написано на лицах, Доппель признал:

— Ну, может быть потом, в своей берлоге, я бы и захватил новое тело… Но не в бою! Да мне проще тогда врага захватить! Согласитесь! Если я захвачу Энтропию, всё станет совсем по-другому!

— Не думаю, что хочу, чтобы в твоих руках находилась такая сила, — честно признался Негатив.

Доппель кивнул.

— Могу понять почему. Не обижаюсь. И, эй! — он ткнул в Валькирию. — Ты же знаешь! Подтверди! Если я долго изображаю другого человека, то перестаю нормально осознавать себя и теку крышей.

Валькирия со вздохом подтвердила:

— Да, он рассказывал об этом, это правда.

— Вообще, у меня задача стоит: найти место, где мне не придётся изображать другого! Чтобы вы все воспринимали меня именно как меня! Джона! Всё дерьмо в моей жизни, то гнусное положение, в котором я нахожусь сейчас, всё это следствие того, что я изображал другого человека. Для меня единственный шанс вырваться из этого порочного круга — найти команду, которая меня примет.