Paradisus

Христо протянул мне холодную руку.

– Удачи, - Киркоров хлопнул меня по плечу. Вовочка улыбнулся мне,

Букашка кивнула.

– До скорой встречи, Марина.

Она подставила щеку для поцелуя, задумчивая и безразличная.

Я махнул рукой и, повернувшись, пошагал навстречу разворачивающемуся

рассвету.

– Андрей!

Марина повисла у меня на шее. Губы ее впились в мои, словно она хотела

выпить меня до дна.

Я мягко отстранил ее.

– Марина, я скоро вернусь. Жди. Очень скоро.

Я зашагал прочь. Мне не нужно было оглядываться, чтобы видеть: Марина

смотрит мне вслед, а немного поодаль ее ждут четыре согбенные от холода

фигуры.

Часть четвертая

ПРОЛЬЕТСЯ ВИНО

1

ПРЕТЕНДЕНТЫ

Рассвет застал меня у стены, подобной той, что ограждает Московскую

резервацию от Джунглей. Резервация в резервации… Цитадель стрелков.

Когда-то этой стены не было. Под высоким голубым небом шумело

московское лето. Андрей Островцев с женой Галиной гуляли по тропинкам ВВЦ

мимо сидящих на скамейках парочек и мамаш с детьми, ели мороженое и сладкую

вату, фотографировались у барельефа на памятнике космонавтам. Островцев

вскарабкался на блестящее колено бронзовой женщины и Галина сфоткала его на

память. Впоследствии выяснилось, что китайская «мыльница», к огорчению

Галины, засветила пленку.

Я остановился перед глухими воротами. Видимо, нужно постучаться…

Отколупнув ногой кусок обледенелого снега, я с размаху швырнул его в

ворота. Лед разлетелся на куски, словно разбилась хрустальная ваза. А ворота

оказались не такими уж и глухими. Скрипнув, отворилось окошко; заспанные глаза

уставились на меня.

– Че надо?

– На рождественские испытания.

Караульный откашлялся.

– А еще раньше ты не мог придти?

– Не понял?

– А тут и понимать не х… Приказа запускать мясо пока не было.

Окошко захлопнулось. Под мясом стрелок, надо полагать, разумел таких,

как я. Ну что ж, мясо так мясо.

Я присел на корточки напротив ворот: жаль, не из чего развести костер.

Достав из-за пазухи сухарь, принялся жевать без особого удовольствия, просто

чтобы убить время.

– Не пускают, братан?

Рыжеволосый мужик в форме стрелка остановился напротив меня. Надо

же, как тихо ходит, - даже снег не скрипнул! Я поднялся на ноги.

– Как видишь.

– Вот козлы, блин, - рыжий смачно харкнул в сторону ворот.

Этот мужик был сшит природой весьма добротно. Стрелковая одежка, коей

следовало бы быть на пару размеров больше, выразительно подчеркивала его

мускулатуру.

– Борис, - он протянул широкую руку.

Не знаю: то ли язык мой как-то не так повернулся, то ли само естество,

носящее имя «Андрей», отказалось становиться стрелком.

– Артур, - представился я.

И мне стало легче. Пусть будет так: этот незнакомец - Артур участвует в

испытании, возможно – становится стрелком, а Андрей вроде как ни при чем.

– Смотри-ка, еще трое, - сказал Борис. – Ну, теперь потянутся…

Он оказался прав: у ворот собралось человек тридцать. И – молчание,

волчьи взгляды: скоро мы будем рвать друг другу глотки… Знать имя того, кто

рвет тебе глотку, либо того, кому рвешь глотку ты – непозволительная роскошь.

Похоже, из всех нас так не считал лишь Борис.

Он заговаривал с каждым новоприбывшим, но в ответ получал

презрительное молчание.

– Во, народ, - поняв, что с этим народом словесной каши не сваришь, Борис

снова подошел ко мне. – Суровые, б…дь.

Я усмехнулся: а ты чего ждал?

– Такое впечатление, что их только из Джунглей пригнали. Дикари.

– В Джунглях не дикари, - не выдержал я. – В Джунглях – игроки, которым

Теплая Птица так же дорога, как и мародерам.

– Правда? – он явно обрадовался моей отзывчивости. – А я думал – там

одно зверье, вроде тварей.

Кстати, о зверье. В толпе перед воротами началось движение.

– Запускают? – вытянул шею Борис.

Толпа выплюнула хрипящий клубок. Перекатившись несколько раз по снегу,

он распался на две части – узкоглазого скуластого мужика, прячущего за пазуху

нож, и бородача с залитой кровью грудью. Ошмонав карманы убитого, победитель

спокойно занял свое место в толпе.

Похоже, этот инцидент послужил для кого-то знаком. Ворота отворились.

Толпа хлынула было внутрь, но тут же подалась назад под ударами прикладов.

Нас встречал отряд стрелков в полной боевой готовности. Невысокий седой

командир что-то кричал караульному. Наконец, он вспомнил о нас:

– Не толпиться. Запускать по одному! Куда ты прешь?

Командир вскинул пистолет и выстелил в голову особо нетерпеливому

претенденту.

Разом все успокоилось. Толпа растянулась в длинную цепочку, в самом

конце которой очутились мы с Борисом.

– Несправедливо, - недовольно пробурчал Борис. – Пришли первыми,

зайдем последними.

Как раз в это время стрелки за руки за ноги выносили убитого командиром

претендента. Тело с хрустом упало в сугроб.

– И умрем последними, - добавил Борис.

Я невольно засмеялся.

– Кому весело? – крикнул командир. Он даже привстал на цыпочки,

осматривая цепочку.

Я поспешил проглотить смех, совершенно здесь неуместный.

– Прости, братан, - Борис положил мне руку на плечо. Я сердито скинул ее.

Этот болтун доведет до могилы.

Цепочка стремительно уменьшалась. Один за другим претенденты

исчезали за воротами. Наконец, очередь дошла до Бориса. Он кивнул мне:

– Удачи, Артур.

– И тебе удачи.

Борис скрылся за спинами стрелков. Хороший малый, - Христо был бы рад