Паутина натягивается

Какие именно способы я расспрашивать не стал, лишь кивнул.

— А что насчет поддержки кланов? Нужно ли мне пытаться ею заручиться?

Амана задумалась, потом покачала головой.

— Главное — поддержка Церкви. Если будет она, то кланы тоже никуда не денутся, как и Гильдии, как и все имперские министерства и канцелярии.

— Значит — пока просто ждать?

— Да. Просто ждать.

Амана, наконец, успокоилась достаточно, чтобы вновь придвинуть к себе тарелку и начать есть. Я, до этого в основном говоривший, что еде тоже мешало, присоединился, и некоторое время мы отдавали должное усилиям местных поваров.

Потом Амана начала рассказывать о делах в клане, о том, насколько изменилась жизнь после появления церковников. Слишком сильно в управление они не лезли, советоваться с ними приходилось только по серьезным вопросам, таким вот как принятие беженцев. В целом, после нашего с Кастианом отъезда, никаких крупных событий не произошло, а после того, как Церковь установила в корневых землях свою защиту, ни одного демона или монстра там не появилось.

Единственной новостью, да и то семейной, оказалось известие о беременности Далии.

— Мы планируем держать это в тайне как минимум до окончания Совета, — сказала Амана. — Если император узнает, что его двоюродная сестра ждет уже пятого ребенка, когда он сам никак не может породить даже одного, то он начнет вставлять палки в колеса всем нашим законопроектам.

То есть император, ко всем его недостаткам, был еще и завистлив? Я мысленно покачал головой.

Когда обед закончился и мы встали из-за стола, я подошел к Амане почти вплотную и взял одну ее ладонь в свои.

— Рейн? — она вопросительно подняла брови, чуть улыбаясь.

— Можно тебя обнять?

Взгляд Аманы стал печальным.

— Ты же знаешь, что я не могу. Моя магия…

— Да, знаю. Поэтому просто обнять. Ничего больше. Я… я очень по тебе скучал.

Амана тихо вздохнула, шагнула вперед и первая обхватила меня руками. Я обнял ее, прижал к себе.

— Я тоже по тебе скучала, — прошептала она. — Ты мне нравишься, Рейн. Очень-очень нравишься. Жаль, что этого недостаточно.

* * *

Амана планировала пробыть в столице несколько недель — столько, сколько продлится собрание Совета Старших кланов. Точного количества дней не знал никто — каждый год оно менялось в зависимости от числа и важности обсуждаемых дел. Сегодня ей еще предстояло посетить двух других глав союзных кланов, и последующие дни тоже были плотно расписаны.

В дормитории я не вернулся. В Академию тоже не пошел, хотя на какие-то занятия еще мог попасть. Вместо того отправился бродить по городу, рассматривая эти маленькие домики и величественные дворцы, эти бесчисленные узкие улочки и широкие проспекты, этих людей, таких похожих и таких разных… Не знаю почему, но вид всего этого мне не только нравился, но и успокаивал, и даже будто придавал сил.

К себе я пришел только ночью, лег было, но заснуть не смог. Устав без толку лежать, встал, забрался с ногами на подоконник, смотрел в окно на бледные звезды, а в голове теснились бесконечные мысли.

* * *

На следующий день, несмотря на отсутствие сна, я почувствовал себя лучше. Возможно, помогло принятое ночью решение как можно скорее овладеть всеми атрибутами своей магии на ее пике.

Да, отдавать силу Кащи было необходимо, чтобы не спровоцировать затор в течениях дикой магии и чтобы осваивать обычные заклинания, преподававшиеся в Академии. Но там никто не мог научить меня, что делать с моей магией на ее максимальном уровне, когда сила достигала то ли пятнадцати, то ли восемнадцати камней. Вероятно, этому меня не смог бы научить никто не только в Академии, но и во всей Империи. Разве что Райхан Сирота — но обращаться к нему я собирался только в самом крайнем случае и, естественно, только после того, как почищу память от всех намеков на заговор. Слишком уж господин императорский советник любил использовать ментальное давление.

После встречи с Аманой, неспособный заснуть, я вновь и вновь задавался вопросом — почему она не смогла увидеть мою любовь к ней и зажечь Искру? А потом подумал — не была ли в том вина Пресветлой Хеймы?

Да, богиню называли доброй и милосердной. Но она ревностно следила за тем, чтобы люди шли по выбранному ею пути, выполняя ее заповеди. Ревностно. Ревностно и ревниво…

Могло ли быть так, что Пресветлая Хейма не желала, чтобы ее посланник любил смертную женщину? Могло ли быть так, что она ни с кем не желала делить преданность исполнителя своей воли? Не желала и потому… что? Я даже не знал, как это правильно назвать… Закрыла мне сердце?

Я вызвал в памяти все, что знал о предыдущих посланниках богини. В хрониках их деяний рассказывалось лишь о совершенных подвигах и великих делах, но ни слова не говорилось о возлюбленных, женах, детях. Не говорилось потому, что людям, ведущим эти хроники, такие вещи казались не стоящими упоминаний, или же потому, что у посланников просто никого не было? И если верно второе, то я для себя такого будущего не хотел!

Но если я освою свою магию на пике ее мощи, если я сумею понять, как и что во мне работает, то, быть может, я сумею избавиться от ограничений, наложенных ревнивой богиней?

Если, конечно, эти ограничения существуют, и я их не придумал…

Так или иначе, я мог это сделать. Мог и хотел.

Глава 23

— Ты хочешь получить доступ в подземную лабораторию? — повторил мою просьбу старший дознаватель, когда после лекции я подошел к нему.

— Да. В хорошо защищенную, — сказал я. — И чем глубже она под землей, тем лучше. Это возможно?

— Все возможно, но сперва объясни, зачем тебе это?

— Профессор Яндре — он преподавал у нас первое время, но потом куда-то уехал — говорил, что смягченная магия, которую мы все вынуждены использовать после появления химер, не дает нам высвободить силу полностью.

— И ты хочешь сделать это в лаборатории? — дознаватель задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. — Но расположение ее под землей никак не поможет избежать затора в течениях дикой магии.

— У меня есть вот это, — я выложил на стол перед ним небольшой артефакт в форме серебряного треугольника со вставленным в центр отшлифованным сердоликом. — От Даны Дасан. Он удерживает тяжелую магию внутри запечатанного им же помещения и сам смягчает.

Когда я решил тренироваться на пике силы и обратился к Амане, оказалось, что необходимые мне артефакты давно существуют. Правда, работали они с ограничениями — только под землей, только в закрытых помещениях — отсюда и моя просьба про лабораторию.

Старший дознаватель провел над треугольником ладонью и что-то неразборчиво пошептал. Склонил голову набок, будто прислушиваясь, и кивнул.

— Хорошо, разрешение для тебя я получу.

— А моему брату можно будет там тренироваться? — тут же спросил я, подумав, что Кастиан, узнав о моей идее, скорее всего тоже захочет участвовать.

— Можно, — дознаватель чуть улыбнулся.

Уже почти дойдя до дверей, я вспомнил об еще одном моменте, который хотел уточнить.

— Господин Гоал, вы знаете, почему Бинжи оказался сегодня на лекции?