Печать пожирателя 7

«Вход открыт. То, что ты дал, стало ключом. Продолжай. И получишь больше»

Сергей закрыл глаза. Попытался не думать о том, что только что сделал — и в голове крутилась лишь одна мысль, которая глушила всё остальное:

Я смог. Значит, я способен на большее.

Обучение продолжилось. Каждая новая глава предлагала новый ритуал. И каждый новый ритуал требовал новой цены…

Мыши. Попугаи. Крысы. Щенок, которого Сергей держал в квартире три дня, пока не привык к его глазам.

Он научился использовать кровь животных, чтобы создавать символы, которые позволяли ему читать дальше. Научился произносить заклинания, которые вызывали холод в костях и тени за спиной.

«Ледяной страх» и «Призрачный мясник» — так они назывались…

Львов стал плохо спать. Кошмары стали частью его жизни. Иногда они были о нём самом. Иногда — о том, кем он станет, если продолжит.

Но каждое утро он просыпался с одной же мыслью:

«Ещё один шаг. Ещё одна печать. Ещё чуть-чуть — и я стану сильнее всех»…

Сергей научился вызывать особое зрение — на несколько секунд мир вокруг менялся. Всё вокруг становилось другим. Люди превращались в силуэты, и Львов мог разглядеть их энергетику. Их потенциал, их запас магии. Он мог видеть мельчайшую структуру чужого колдовства…

Однажды он попробовал наложить проклятие на соседа, который слишком часто шумел ночью. И проклятье сработало — безо всякого «чернокнижного» следа — сосед просто заболел. Серьёзно. Ему вызвали скорую.

Сергей наблюдал за ней из окна, не чувствуя ни радости, ни сожаления.

Просто факт.

Эти мощные заклинания он «выжег» в своей Искре, словно тавро. Вот только чтобы использовать их, ему требовалась не только энергия, но и кровь…

Между ритуалами Сергей думал о людях. О тех, кто презирал его. О тех, кто считал недостойным.

Его отец. Варвара Долгорукая. Марк.

Особенно Марк…

Это было иронично, но имя Апостолова будто само по себе давало Сергею силы читать книгу дальше. Как будто каждое воспоминание о насмешках питало «Тёмные корни».

В конце ноября книга открыла ему главу под названием «Большая печать крови». Это был первый настоящий уровень. Первый шаг к полной силе.

Заклинание требовало большего, чем просто жертвоприношение животного. Оно требовало настоящей, живой и разумной души.

Прочитав это, Сергей закрыл книгу. Подошёл к окну и посмотрел наружу, на падающий снег.

Он уже какое-то время знал, что придёт и к этому. Что однажды книге станет мало животных, и она попросит убить человека.

И он знал, что сделает это.

Не сейчас. Но скоро.

* * *

31 декабря 2031 года. Канун Нового года. Москва.

В городе царил праздник — всюду горели разноцветные огни, слышалась музыка, по улицам и на площадях летали иллюзии, в небе взрывались фейерверки.

Но на самой окраине столицы, где дороги обрывались в пустоту, где заброшенный автосервис превратился в могилу для отжившей своё техники, была только тьма.

И Львов.

Он стоял посреди бетонного гаража. Стены были покрыты плесенью, в воздухе висела смесь запахов масла, ржавчины и чего-то ещё — чего-то горького.

Сергей был один. Почти.

Тело лежало рядом. Мужчина лет тридцати пяти, грязный, оборванный, от которого несло нечистотами, водкой и… страхом. Бездомный, найденный у теплотрассы. Сергей обманул его. Наплёл про новогоднее чудо, благотворительность. Обещал еду. Деньги. Укрытие.

И тот последовал за ним.

Сергей опустился на колени. Положил ладонь на грудь мужчины. Почувствовал сердце.

— Не бойся, — произнёс Львов спокойно, — Это будет быстро.

Он достал тяжёлый нож, который раньше принадлежал мяснику с Чистопрудного рынка. Тот, которым тот разделывал плоть. Тот, который Львов уже не раз обагрил кровью своих «мелких» жертв.

Нож вошёл глубоко. Мужчина захрипел, вытаращил полные страха глаза… И затих.

Сергей поднял лицо к потолку. Его руки были в крови. Он чувствовал, как воздух вокруг меняется, становится тяжелле и пропитывается запахом крови и… Серы?

Открытая книга лежала рядом. «Корни Тьмы» словно дышали. Страницы шелестели, перелистываясь сами собой, символы на них двигались, буквы складывались в новые слова, пока не остановились на главе:

«Кровавый клинок»

Это было не просто заклинание. Это была кровавая форма боевой магии. Оружие, сотканное из чистой смерти. Оно не требовало металла, не имело веса. Оно рождалось из крови жертвы и воли того, кто его вызвал.

Сергей начал читать — и слова эхом разносились под сводами заброшенной автомастерской, отдаваясь в ушах Львова.

Его голос стал громче. Не женский, не мужской. Это был голос множества людей, говорящих одновременно. Шепот, крик, плач, хохот.

«Ты принёс одну жизнь. Но этого мало. Назови тех трёх, кто тебя презирал. Кто тебя предал. Кто считал слабым. И получишь силу, которая разорвёт их судьбы!»

Сергей даже не запнулся. Не стал останавливаться.

Он знал, что это значит.

Он давно знал, кто находится в списке.

— Марк Апостолов.

Его вечный соперник. Человек, который всегда был выше него. Который смотрел на него с презрением. Который отобрал у него всё — славу, любовь, уважение.

— Варвара Долгорукая.

Бывшая невеста. Девушка, которую он даже какое-то время любил. Которую он хотел сделать своей. Она ушла прислав ему презрительное сообщение: «Я не хочу быть с человеком, который никогда не станет никем!»

— Леонид Львов.

Отец… Дворянин, бизнесмен, глава рода. Человек, который всегда видел в Сергее лишь слабое отражение себя. Который лишил его наследства, права голоса, будущего. Который учил его, что сила — это всё. А потом заявил, что сын недостоин её.

Сергей закрыл глаза. Мысли о каждом из этих людей вызвали внутри него ярость. Холодную, но безумную. Он начал произносить слова заклинания. И каждое имя добавляло ритуалу мощи.

Комната наполнилась тьмой. Не просто темнотой — живой, движущейся, дышащей и густой тьмой. Тени вытягивались из стен, из половиц, из самого воздуха. Они обвивали тело Сергея, проникали внутрь.