Печенье с предсказаниями

Грохот шагов, казалoсь, отдавался в голове, к горлу снова подступила тошнота, а потом ко рту прижалось холодное стекло.

– Пей!
– велел Джерри, приподнимая меня за плечи.

Я послушно глотнула, потом еще и еще.

– Умница, - похвалил он, мимоходом погладив меня по щеке.
– А теперь будь хорошей девочкой, цветочек, скажи, что случилось?

– Не знаю. Не помню. – Говорить было трудно. – Я устала. Так устала.

И нова провалилась в липкое бессилие.

Звуки доносились как сквозь вату. езкий трезвон. Стук двери. Шаги. Негромкие голоса.

– Переутомление, - быстро и уверенно говорил кто-то, щупая пульс на моей руке. – Магическое истощение.

– Как лечить? – спрашивал смутно знакомый голос.

– Сейчас я сделаю укол. Дальше только покой и горячее питье. Ночь пациентка проспит, а утром я пришлю медсестру.

– Не нужно, - возразил другой знакомый голос, помоложе. – Я останусь с ней.

– Кхм, всю ночь? – возразил ему тот, что старше.

– Да!
– рявкнул молодой.
– Доктор, я один справлюсь?

– Вполне, - ответил тот, кто щупал пульс. Потом руку что-то кольнуло, но сил вскрикнуть не было.
– Сейчас она откроет глаза, подождите пять минут.

Они негромко переговаривались, потом мне на лоб опустился холодный компресс, почти прогнавший боль. Какое блаженство!

Веки разлепились сами собой. Надо мной склонились какие-то люди.

– Джерри?
– выговорила я, с трудом фокусируя взгляд.

– Да, цветочек, это я!
– обрадовался он и очень бережно взял меня за руку.

– Кхе-кхе, – мистер Оллсоп неодобрительно кашлянул, но Джерри его откровенно игнорировал.

– Скажи мне, – допытывался он. – Ты вчера… феячила? Магичила? Не знаю, как это назвать.

– Я… - я осеклась и покосилась на доктора в белом халате. – Ой!

Двигать глазами оказалось больно.

– Можете говорить, мисс Вирд, – разрешил ллсоп, правильнo поняв мои колебания.
– Доктор в курсе.

– Д-да, – с трудом выдавила я. – Приют.

– Что было в приюте?
– не отставал Джерри, нежно сжимая мои пальцы.
– Ну жe, цветочек, скажи мне.

– Я… Я пожелала детям, ну, новые семьи.

– Всем? – недоверчивo уточнил Оллсоп.

– Да, - призналась я.

Джерри присвистнул.

– Там же детишек под сотню! Ну ты и дура, цветочек!

Мне почему-то стало так обидно! Я же… я хотела как лучше, а он!

Губы потрескались и шевелись с трудом, но как промолчать?

– Я... не знала… что нельзя…

– Не знала?!
– взвился Джерри и наехал на Оллсопа: - Вы что, ей вообще ничего не рассказали?

– Что надо - рассказал!
– заявил Оллсоп, которого рыжий ухватил за лацканы пиджака.
– Отпусти! Синтия сама должна разобраться.

– Знаете, что? – прошипел Джеpри ему в лицо.
– Из-за ваших тайн она чуть не надорвалась!

Оллсоп ни капельки не устыдился.

– Так надо, – произнес он раздельно.
– Руки убери, мальчишка!

Джерри выплюнул ругательствo и нехотя разжал пальцы. Отвернулся к окну, пыхтя, как закипающий чайник.

– Пациентке нужен отдых, – вмешался доктор. – Раз диагноз подтвержден, я могу дать ей снотворное, пусть поспит.

Джерри поправил съехавший мне на глаза компресс и кивнул доктору.

Короткая боль укола - и я нырнула в блаженное прохладное забытье, почему-то пахнущее ромашками…

***

Проснулась я под негромкое похрапывание. Кто-то рядом сладко дрых, выводя носом рулады. Храп?!

Я ойкнула и буквально взвилась, чуть не спихнув Джерри на пол. Он дернулся и распахнул сонные ярко-голубые глаза.

– Эй, цветочек,ты чего буянишь?

– Что ты тут делаешь?!

– Сплю!
– он прикрыл зевок ладонью. – Что, не видно? Ты как?

Валялся Джерри поверх одеяла, полностью одетый, даже развязанный галстук болтался на шее.

– Нормально, – откликнулась я удивленно. – что? И вообще, как ты здесь оказался?!

– А ты не помнишь?
– приподнявшись на локте, он пригладил ладонью встрепанные волосы. – Кое-кто вчера нафеячился до изнеможения и чуть не отбросил коньки!

Я только глазами хлопала. В голове всплывaли обрывки воспоминаний и разговоров, но что из этого реальность, а что сон?

– Не помню, – созналась я и попыталась встать. Ойкнула и снова накрылась одеялом.

– Ладно уж, горе. девайся, я пока кофе сварю.

Сделав это сенсационное заявление, он сладко потянулся и утопал на кухню.

Часы показывали шесть, за окном уже бодро сияло солнце и пели птицы. Что так тихо, куда подевались прохожие? х, да, воскресенье.

Кое-как приведя себя в порядок, я пошла на соблазнительный запах. Джерри на моей кухне уже вполне освоился, нашел и кофе,и сахар, даже бутерброды соорудил!

В животе у меня гулко заурчало,и Джерри обернулся.

– Садись, ешь. И рассказывай, как ты дошла до жизни такой.

– Какой? – невнятно переспросила я, вгрызаясь в упоительно вкусный бутерброд. Разве у меня были ветчина и сыр? Впрочем, какая разница?
– Так как ты попал в квартиру?

н разбил на сковородку яйца (по-моему, сразу десяток) и объяснил, не оборачиваясь:

– Замок вскрыл. Дважды. Сначала когда ты не отзывалась, потом когда меня Оллсоп выпер, моралист хренов!

– Но… - я запнулась. Вообще-то теперь я всегда закрываюсь изнутри на засов, вот только вчeрашний вечер почти совсем выпал из памяти. Наверное, я была в таком состоянии, что забыла.

– И никаких «но»!
– в голосе Джерри прозвучала злость.
– Ты не отвечала на звонки и не открывала дверь, хотя мы договорились встретиться. Это ты помнишь?

– Помню, - согласилась я и прикусила губу. В голове постепенно всплывали oтдельные детали. – Тут были Оллсоп и доктор,так? Он сделал мне укол.