Печенье с предсказаниями

Можно подумать, у меня действительно был выбор.

– Обещайте, что больше никогда-ниогда ко мне не обратитесь!
– потребовала я. Подумала и уточнила поспешно: - И никому обо мне не расскажете.

– Клянусь!
– заверил он торжественно, прижав руку сердцу. – Слово Тони Толетти.

Я ивнула, принимая клятву. Никаих гарантий, что он сдержит слово, но это лучше, чем ничего. К тому же скоро вернется Джерри, оторый сумеет меня защитить.

т мыслей о женихе на глаза вновь навернулись слезы. Джерри сейчас азался таким далеким…

– Превосходно!

– Толетти захлопал в ладоши и нажал кнопку, вызывая слугу.
– Ужинаем мы в восемь,та что времени достаточно. Вам предоставят все необходимое.

Я взглянула на часы и прикинула. Еще больше четырех часов в запасе, успею. В крайнем случае состряпаю что-нибудь простенькое, вряд ли семейство Толетти будет в претензии.

***

Дом семьи Толетти стоял обособлено, окруженный высоким забором. Охрана, собаки, глухие ставни… Не хотела бы я тут жить! Прямо как в тюрьме.

Горничная в глухом сером платье тенью скользила передо мной по коридору, где пахло свечным воском и ладаном.

– Прошу вас, недолго, мисс, – шепнула она, прежде чем впустить меня в покои Маргериты Толетти, матери Тони.
– Миссис Толетти нельзя напрягаться.

– Конечно, - согласилась я поспешно.

Заслышав скрип двери, женщина в кресле у окна подняла голову. В комнате царил полумрак. У фото на столике в углу горели cвечи, а сама миссис Толетти была облачена в строгий траур. Колени ее, несмотря на жару, прикрывал клетчатый плед.

– Подойдите!
– велела миссиc Толетти каким-то сухим и ломким голосом.

Я нерешительно приблизилась. Выглядела она больной, на елтом морщинистом лице углями тлели глубоко запавшие черные глаза.

– Здравствуйте. Меня зовут Синтия Вирд.

Она не отрывала от меня острого взгляда.

– Сын рассказывал о тебе, – сказала она неожиданно. – Значит, ты можешь исполнить заветное желание?

Я удивилась. Выходит, он не скрывает от матери свои дела?

– Наверное, - смутилась я. – Я постараюсь.

Она кивнула, принимая это уклончивое обещание.

– Тони ошибался, когда посчитал, что больше всего я хочу снова ходить. Запомните, мисс Вирд! Мое заветное желание - чтобы мой Тони был в безопасности. Понимаете?

– Понимаю, - пробормотала я, отчаянно желая сбежать. Слишком большое горе сконцентрировалось тут, слишком много боли сажей осело на этих стенах.

– Я - мать.
– Миссис Толетти комкала плед на коленях, держа меня взглядом, как бабочку на булавке. – Конечно, я понимаю, что мой сын уже взрослый. Но я так за него боюсь! Даже переживаю, покушал ли он, хорошо ли спал… Никак не смирюсь, что не могу его защитить!

Повинуясь порыву, я крепко сжала ее сухую горячую руку.

– Я постараюсь помочь.

Пусть он гангстер, но мать егo любит. Ради этой любви я помогу Тони Толетти. Оставалось только молиться, чтoб это не стоило жизни кому-то еще.

– Спасибо!
– сказала она просто.
– А теперь идите. Я устала.

***

Молчаливая служанка привела меня на кухню, где хлопотали полная седая женщина в простом платье и молодая, чуть старше меня, девушка c потухшими темными глазами. Девушка так походила на миссис Толетти, что в их родстве сомневаться не приходилось.

Кухня была на удивление уютной и очень светлой - окна здесь выходили во внутренний дворик.

Пожилая повариха продолжала возиться у плиты, а девушка отряхнула руки от муки и вопросительнo взглянула на меня.

– Меня зовут Синтия Вирд, - представилась я смущенно.
– А вы - мисс Толетти?

Девушка кивнула.

– Мария Толетти. Брат предупреждал, что вы хотите что-нибудь испечь к ужину. Я сама тоже часто стряпаю. Меня это у… развлекает.

По крошечной заминке было ясно, что сказать она хотела что-то другое. Утешает? Успокаивает?

– Замечательно, - я попыталась улыбнуться, пряча ервозность.
– Может, вы подскажете, что лучше приготовить?

Ничуть не удивившись вопросу, она вынула из ящика чистую косынку и фартук.

– Любимый десерт Тони - тирамису.

Я развела руками.

– Извините, я не знаю рецепта.

– Хотите, научу? – предложила она.
– Это лакомство со сливочным сыром маскарпоне, кофе и бисквитным печеньем. Я как раз начала его делать. Можешь идти, Джина. Мы справимся сами.

Пожилая женщина кивнула, выключила oгонь и, накрыв кастрюльку крышкой, вышла из кухни.

Мария тут же перестала улыбаться.

– Скажите мне честно. Он собирается на вас жениться?

– Он? – переспросила я непонимающе. Если она о Джерри,то откуда ей знать? И тут до меня дошло: - Боже, нет!

Я схватилась за обручальное кольцо на своем пальце.

Мария медленно кивнула.

– Верю. Это кольцо совсем не такое, какое он мог бы подарить своей невесте. Хорошо. Значит, у вас есть жених?

– Да. Он полицейский и… Я очень его люблю!

Я умолкла, сообразив, чтo только что ляпнула. Нашла, в чем признаваться сестре гангстера! И внутренне сжалась, готовая к любой реакции - от плoщадной брани до ледяного презрения. Я ожидала чего угодно,только не печальной улыбки, искривившей ее побледневшие губы. И не тихого:

– Вы тоже?

Ох, ну ничего себе! Или я неправильно ее поняла?

– Постойте, хотите сказать, что ты тоже любите полицейского?

– Не верите?
– Мария улыбалась, глядя куда-то в пространство. – Мой Майкл недавно стал сержантом.

– Вам никогда не дадут пожениться, – поняла я.

Она опустила темные ресницы, скрывая заблестевшие от слез глаза.

– Я даже заикнуться об этом боюсь!

Я кашлянула.

– А… ваши женихи?

Зачем я лезу не в свое дело?

Мария до побелевших костяшек стиснула нож.

– Затея Тони! Я этого не хотела, никогда не хотела.

Я долго колебалась, прежде чем спросить:

– Это вы их убили? Своих женихов?

Взрыва негодования не последовало. на лишь покачала головой.