Печенье с предсказаниями

Он сдвинул тощую задницу, пoглядывая с любопытством стервятника. Сдохла добыча или ещё трепыхается?

– Тяжелая ночка? – посочувствовал он.

Я лишь плечом дернула и посоветовала:

– Вы еще шляпу перед собой положите, хоть на подаянии заработаете.

Он только ухмыльнулся. Выпирающие зубы делали его похожим на кролика.

– За материал о вас я получу всяко больше.

Насчет кофе я мигом передумала. От души хлопнула дверью перед его носом и закатала рукава. Что там у нас сегодня, рогалики? Что же, надеюсь, миссис Гилмор не обидится, если вместо ее любимых венских рогаликов я сделаю слоистые, тесто для которых нужно рубить ножом. Надо же отвести душу!

Выпить одну за другой три чашки кофе - и за работу!..

Я летала по кухне, успевая помешивать соус для манника, месить дрожжевое тесто, колоть орехи и печь вафли. Почему-то со злости работа всегда спорится.

Когда в дверь постучали, я поправила съехавшую на глаза косынку.

– Кто там?
– крикнула я, отряхивая руки.

– Это мы!
– донесся приглушенный голосок. – Джинджер и Лили.

Ах, да! Клалия же сегодня бегает по врачам и на работу придет к обеду, а официантки поодиночке не справятся. Так что Джинджер утром встанет за стойку буфета, Лили будет обслуживать столии.

Девушки суетились, даже обычно квелая Лили несколько оживилась, непонятно только,из-за вoлнения или из-за отсутствия шпыняющей ее Клалии.

Я набрала свежей выпечки на пробу и устроилась в углу. Официантки, хоть и новенькие, успели более-менее разобраться, что к чему, так что ко мне обращались нечасто. Наконец все было готово,и я повесила на входную дверь табличку «Открыто».

«Си-бемоль» тут же запoлнился гулом голосов, запахом кофе и звоном посуды. Негромко играл радиоприемник, заливисто смеялся ребенок, стрелки часов отсчитывали минуту за минутой. Я клевала носом над последним пирогом,из последних сил сплетая косички и листочки из теста для украшения, когда а кухню влетела перепуганная Лили. Глаза ее, обычно сонные и водянистые, переполняла паника.

– Там. Там!

Я приобняла трясущуюся девушку за плечи.

– Что случилось? Ну-ка, успокойся и расскажи толком.

– Санэпидемстанция!
– выдохнула она. – С проверкой. Что делать?!

На мгновение я тоже растерялась. Сталкиваться с проверками мне пока не доводилось. И надо же такому случиться, что сейчас я в «Си-бемоль» за старшую!

Так, крепко зажмуриться, вдох-выдох.

– Веди!
– я расправила плечи и заставила себя улыбнуться.

– ни с Джинджер сейчас, – пролепетала Лили, неопределенно взмахнув рукой.

Ладно, пусть отдышится немного.

По залу кружили две невысокие полненькие дамы. Похожие, как сестры, в одинаковых белоснежных халатах, только у одной на носу сидели очки с тoлстенными стеклами, а другая несла пухлую папку и грызла карандаш.

Они шныряли по «Си-бемоль», нервируя посетителей. Две юные мисс сбежали, даже не дoев десерт. Как я их понимала! Мало приятного, когда заглядывают под стол или суют нос в твое пирожное.

Я oткашлялась и сказала громко:

– Здравствуйте!

Дама с папкой вздрогнула и затормозила, как пес, которого дернули за сворку.

– Ну, здравствуйте!
– ответила она мерзким таким голоском.
– Вы кто, мисс?

– Представьтесь, пожалуйста, – не поддалась я на провокaцию, хотя внутри все дрожало от страха. Что-то не очень это похоже на обычную проверку, слишком нагло oни держатся.

Проверяющие переглянулись и обменялись только им понятными знаками.

– Старший инспектор санэпиднадзора Синдиретти, - представилась очкастая почему-то басом и показала удостоверение.

– Младший инспектор Бозуорт!
– выпалила вторая, трепетно прижимая к груди папку.

– Мисс Синтия Вирд, повар-кондитер, – назвалась я в свою очередь. С трудом сдержала крутящееся на языке «Зачем приперлись?», заменив его более нейтральным: - Что привело вас сюда?

Синдиретти неприятно, как-то маслянисто, улыбнулась.

– Внеплановая проверка, мисс Вирд. Извольте показать нам кухню!

Я наморщила лоб, изо всех сил пытаясь хоть что-то вспомнить.

– У вас есть… основания?

– Само собой! Бозуорт, дайте ей предписание.

– Ознакомьтесь!
– младшая с ловкостью фокусника, не глядя, достала из папки и сунула мне бумагу.

В глаза бросился жирный заголовок «Предписание». Строчки плясали перед глазами, корявые бюрократические обороты громоздились друг на друга, сталкиваясь, как льдины по весне. «Выявлено грубое нарушение закона о защите прав потребителей, а также норм и правил санитарной и эпидемиологической безопасности», «на основании ранее поданной жалобы потребителя, мистера Энтони Толетти»…

– Что?!
– взвыла я, отшвырнув от себя мерзкую бумажку. – Это неправда! Не было никакого таракана в его пирожном!

Вот же гад!

– вот это мы проверим. – улыбочка старшего инспектора стала откровенно неприятной. Наверное,так могла бы скалиться очковая кобра. – Дайте пройти.

– Сначала я позвоню хозяйке кафе!
– твердо заявила я.

– Звоните, – старший инспектор махнула рукой. – Только ждать ее мы не намерены. Бозуорт, за мной!

Я попыталась что-то вякнуть, но куда там, меня банально задавили массой. Топотали инспекторы, как парочка бегемотов. Я рванула следом за захватчиками, не оставлять же их без присмотра! Толькo и успела скомандовать на ходу:

– Девочки, звоните миссис илмор! Телефон записан под стoйкой.

Лили с Джинджер, жавшиеся друг к дружке, вразнобой закивали.

Я успела на кухню как раз к момету, когда старший инспектор бесцеремонно распахнула дверцу холодильного шкафа. Она вдруг оскалилась хищно и торжествующе.

– Так-так-так! Смотрите, Бозуорт. Что вы видите?

– Мышь, – угодливо поддакнула ее напарница и ткнула огрызком карандаша в разверстую пасть холодильника.
– У них тут мышь повесилась!

– Что?!
– придушенно булькнула я, одним прыжком оказавшись с ней рядом, и заглянула внутрь.

Там действительно была дохлая мышка. Жалкое серое тельце застряло шеей между прутьями решетчатой полки, а вокруг гордо красовались фруктовые пирожные, как погребальные подношения.

Но откуда?! Не могли же инспекторы у меня на глазах подбросить эту пакость!

Я заворожено таращилась на мышь, а Бозуорт уже с упоением строчила что-то в блокноте.

Холодильник протестующе заверещал, сообщая о слишком долго открытой дверце, и старший инспектор ее захлопнула. Поправила очки и поджала накрашенные жуткой сиреневой помадой губы.