Пепел после тебя

Мне даже говорить ничего не хочется. Я просто смотрю на парня. На то, как он сосредоточенно следит за скользкой дорогой, на его напряжённый лоб и расслабленные губы. Они у него тоже охренительные. А вон ту великолепную родинку на его скуле я раньше не замечала.

По венам струится чистый кайф от происходящего. Никаких больше войн, побегов, страданий. Я – девушка Егора Грозного. Сама себе не верю!..

– Скажу то, что ни разу в жизни не говорил, – бросает на меня взгляд, когда встаём на светофоре. – Ты меня смущаешь.

– Да?.. Прости, – и я тоже вмиг смущаюсь и отвожу взгляд.

За подбородок поворачивает обратно.

– Нет, лучше смотри. Буду и дальше смущаться, но ты смотри на меня, пожалуйста.

В голосе нежность и немного печали. Не удержавшись, подаюсь к нему и приникаю губами к его скуле. Целую маленькую родинку. Слышу тихий стон парня, и мурашки бегут по позвоночнику от этого вибрирующего звука.

Сзади кто-то сигналит. Кажется, уже зелёный...

Наконец мы прибываем в кинотеатр. Куртки оставляем в гардеробе, покупаем попкорн и напитки. Я даже не обращаю внимания на то, какой сок мы берём и с каким вкусом попкорн. Есть совсем не хочется. Мой организм хочет насыщаться только Егором.

– Почему ты передумал насчёт шестичасового сеанса? – спрашиваю я, когда занимаем места в кинозале.

– Хотел поскорее тебя увидеть.

– Я тоже...

Егор поднимает подлокотник между нами. Обнимает меня за талию, притягивает к своей груди. Я удобно устраиваюсь на ней, прижавшись щекой. И дышу-дышу-дышу, напитывая лёгкие ароматом его тела. Что-то морозно-свежее с нотками хвои...

Свет выключается, и мы смотрим кино. Ну как смотрим... Если кто-то спросит меня минут через пятнадцать после фильма, о чём он был, я точно не отвечу. Потому что вообще не улавливаю сути. Хотя кино должно быть классное. Новинка, полный аншлаг в кинотеатре. Космический боевик.

К попкорну мы так и не притрагиваемся. Время от времени Егор обхватывает моё лицо руками, притягивает к себе и надолго завладевает губами... Потом, спохватившись, отпускает, словно вдруг вспомнив, зачем мы сюда пришли. А через несколько минут всё повторяется снова. Его губы, мои... Сбившееся дыхание... Мурашки по всему телу... Пожар в груди... Пресловутые бабочки в животе... Рядом с Егором они бунтуют и бьют крыльями.

Свет в зале загорается, и я отчаянно моргаю, возвращаясь в эту реальность. Мы не торопимся вставать, дожидаясь, пока большая часть зрителей его покинет. Не хочется толкаться. Рядом с нами сидит какая-то парочка. Парень с усмешкой говорит своей спутнице:

– А о чём хоть фильм-то был?

Она награждает его игривой улыбкой.

Эти двое тоже целовались весь сеанс. И теперь мы с Егором переглядываемся, едва сдерживая смех.

– Хороший был фильм, – невозмутимо говорит Егор. – Не скучный.

– Ага. Я бы сказала, романтичный.

Ребята уходят, посмеиваясь. Мы тоже покидаем кинозал.

– Надеюсь, ты проголодалась, – Егор тянет меня за руку в сторону фуд-корта. – Потому что я очень голодный.

Его глаза так блестят, что мне кажется, что едой он свой голод не утолит.

Господи, бабочки, успокойтесь...

Глава 28.2

– Расскажи мне про своего чёрного пушистого друга.

Егор втягивает колу через трубочку, хитро улыбается.

– Он наш земляк. Жил рядом с твоим домом. Ну... там... бегал от собак, жил своей кошачьей жизнью. А потом повстречал меня и решил, что мы теперь друзья. И вот... он тут.

– Ты забрал его с улицы?

Егор кивает. Кажется, теперь я влюблена в этого парня ещё больше.

– Оо, наш заказ, – спохватывается Егор, когда на табло появляется наш номер.

Возвращается с подносом, на котором бургеры, картошка фри, креветки в кляре, пирожки с малиной... Похоже, мы заказали всё, что было в меню.

Гроз набрасывается на еду, а я невольно думаю, чем он обычно питается. Наверняка не силён в готовке. И мне просто необходимо накормить его домашней едой. Из-за ранней смерти мамы мне пришлось приспосабливаться, и я научилась готовить. Юлиана не хотела этого делать. Кухня всегда была на мне.

Развернув бургер, жую, не чувствуя вкуса. Видимо, от острой влюблённости вкусовые рецепторы временно перегорели. Или реагируют только на вкус губ Егора.

– Если думаешь, что я тебя отпущу сразу после того, как прикончу этот поднос, то даже не рассчитывай! – с деланой угрозой в голосе говорит Егор.

Подражая ему, парирую строгим тоном:

– Даже не надейся, что сплавишь меня так просто. Кино, кафе... Пфф!.. И это всё, что ли?

Мы улыбаемся и пожираем друг друга глазами. Голос Егора просаживается:

– Я бы хотел пригласить тебя к себе. Обещаю, ничего, кроме поцелуев, не будет.

– Обещаешь? – кокетничаю, хлопая ресницами.

– Обещаю.

– Я подумаю, – прячу улыбку за стаканчиком колы, губы смыкаются на трубочке. И вдруг из меня вылетает: – Блин!..

Потому что в поле моего зрения появляется самодовольное лицо Маши. Она нас увидела. И теперь выглядит так, будто наткнулась на сенсацию. К ней подходит Милана. Следом появляется Купидонов. Эта троица переговаривается, поглядывая на нас.

Здесь полно свободных столов, но они с подносами наперевес направляются именно к нам.

Я напряжена, и Егор невольно напрягается тоже. Бросив взгляд через плечо, видит приближающуюся к нам компанию. Тянется к моей руке, лежащей на столе, сжимает.

– Не парься. Сейчас они уйдут.

Перехватываю его пальцы.

– Не надо, пусть сидят.

– Уверена?

Киваю. Мы ведь одноклассники. Нам ещё четыре месяца вместе учиться.

– Какие люди! Надеюсь, не против нашей компании?

Первой за столик опускается Милана. Потом недовольный Максим. Видимо, не он инициатор подсесть к нам. Маша тоже присаживается. На последний свободный стул рядом с Егором. Окидывает его вызывающим взглядом и говорит бесцеремонно:

– Сначала Жанна, потом Таня, теперь Столярова. Да ты нарасхват!

– Алина! – поправляет её Егор ледяным тоном. И тут же огрызается: – Не лезь. Тебя это никак не касается.

– Ох, простите!.. – паясничает Маша.

А Егор смотрит на меня умоляющим взглядом и безмолвно просит разрешения послать её к чертям. Вообще их всех послать. Коротко качнув головой, запоздало отвечаю Милане:

– Не против. Конечно, располагайтесь.

– Вот и славно, – фальшивая улыбка не сходит с её лица.

Милана поправляет свои белокурые локоны и пробует десерт, который принесла. За столом повисает пауза. Маша ест картошку фри. Макс ничего не ест и выглядит довольно угрюмым.