Перекресток судеб

– Никогда больше не пойду тропой тишины! — простонала Акая и опустилась на землю, почесывая в правом ухе.

– Я, наверное, тоже, лучше буду сражаться с монстрами, — высказался Захар, и я увидела, как он вместе с рыцарем подхватил отключившегося служителя тишины.

20 июля того же года, лес королевства Фарион

Утро было теплым, ласковым и наполненным звуками птичьих трелей. Я проснулась оттого, что у меня в животе забурлило. Я хотела пить и есть, но признаться в этом я не могла, Акая и парни еще ни разу ни на что не пожаловались, вели себя смело и решительно, и мне казалось, жалобы на голод и жажду будут сейчас неуместны. Поэтому я полежала минут пять, уговаривая свой желудок потерпеть немного, и лишь когда услышала такой же бурлящий звук справа, посмотрела на Захара, тот смущенно ответил мне виноватым взглядом и сел. Рыцарь к тому времени уже не спал, а Акаи вообще не оказалось поблизости.

– А где?.. — хотела спросить я у Сарима о подруге, но тут она вышла из-за кустов орешника, и я с облегчением вздохнула.

– Вот, немного донилики и орехов нашла, а там в нескольких шагах от нас есть ручей, можно напиться и умыться, — сказала подруга, складывая все свои находки на небольшой платок у ног Бор Бара. Он по-прежнему не приходил в себя и был очень бледным и осунувшимся, темные тени под глазами стали темнее, и я стала беспокоиться за парня, как бы у него заражение крови не случилось, или еще какая проблема со здоровьем. Он явно ночью переутомился, спасая нас, а я понятия не имела чем ему помочь. В моей сумке был аспирин и таблетки от аллергии, но они мало могли помочь сильно избитому служителю Тишины. А вот Сарим и Акая точно знали, что делать и первым делом обработали все раны парня какой–то мазью из личных запасов рыцаря, а потом поменяв окровавленные повязки и оставили Бор Бара в покое. Сарим ушел к ручью за водой, а мы с Акаей взялись чистить орехи.

– Как теперь будем добираться до города? — спросила я, оглядывая каменистую и сильно заросшую лесом местность.

– Потихоньку пойдем. Захар с Саримом сделают носилки и понесут Бор Бара, а мы с тобой будем дорогу впереди проверять. Дойдем до тракта, а там может караван встретим, или еще чего подвернется. — Ответила девушка и протянула мне горсть ягод. — Попробуй, очень вкусные ягоды и сытные.

Ягоды оказались действительно вкусными, на вкус они были мятно-малиновыми и после шести штук я почувствовала, что уже не так голодна, а после горсти орехов в моем животе появилась приятная тяжесть, и мир вокруг меня стал более доброжелательным.

Шли мы медленно, тропинок или удобных спусков вокруг не было, а стройный на вид Бор Бар оказался парнем тяжелым, и спускать его с очередного обрывистого склона было очень неудобно.

Нам удалось напоить его водой и заставить проглотить несколько ягод. После чего он явно стал легче дышать, и бледность немного спала с его лица, но он по-прежнему был очень слаб и постоянно проваливался в сон.

К тракту мы вышли почти в полдень, жара уже стояла нещадная, и мы все были изрядно уставшими и потрёпаными, но зато нам повезло, и мы почти сразу вышли к площадке отдыха, на которой обедали два каравана, один шел с товаром в Артон, а другой направлялся как раз в город Осирион. Сарим с Захаром договорились на четыре места в караване за три золотых, а раненного служителя Тишины приняли и без оплаты, к тому же караванный лекарь быстро обработал ему все раны и напоил его общеукрепляющим бальзамом. Бор Бар впервые открыл глаза и, посмотрев на нас, слегка улыбнулся. Лекарь не позволил лезть к парню с расспросами, и нам пришлось ждать вечера и нашего прибытия на другую площадку отдыха, чтоб расспросить его о том, кто напал на него в храме Тишины и почему он не пошел в город.

Мы с Акаей сидели на повозке груженой чем-то ароматным и мягким, а парни шли поблизости и о чем-то разговаривали полушепотом.

— Думаешь, они о нас разговаривают? — спросила я, когда поймала взгляд украдкой Захара в нашу сторону.

— Думаю, они решают, что с нами делать, — ответила Акая. — Уж очень все вокруг нас странно. И этот постоялый двор, и Гор с его сосудом, и это нападение на Бор Бара. Кстати, жутко неудобное имя, может, будем называть его «Наш Тихоня»… Обычно служители на такое прозвище не обижаются, а некоторые даже настаивают на таком наименовании, имена, видите ли, могут служить оружием в руках врагов. Так для этого родители и дают своим детям тайное имя, которого и сами дети зачастую не знают.

— А у меня нет тайного имени, — тихо сказала я. — В нашем мире в магию мало кто верит.

— Ну, тогда просто перестань говорить всем свое настоящее имя. Давай мы все будем называть тебя просто Поля. — Ответила Акая и показала на наших спутников. Они явно пришли к какому–то решению и теперь шли молча.

— Хорошо, я Поля, Бор Бар теперь будет Тихоней, а рыцаря я буду звать Дуболомом, — пробормотала я, и Акая, вытаращив глаза, спросила:

— За что ты его так?

— А что? Посмотри, какой он мощный и крепкий, прям как дуб, и сломать ему дуб нетрудно, наверняка одним ударом срубить. Вот и дуболом. — Непонимающе ответила я.

— У нас дуболомами называют каторжан. — Объяснила Акая и я почувствовала, что краснею.

— Ой, я не хотела его обидеть. Хорошо, что ты меня предупредила. — Прошептала я и замолчала. Акая тоже замолчала, а потом достала одну из своих книжек и намекнула мне, чтоб я тоже бралась за дело.

Я засунула руку в свою чудо сумку и только подумала, что мне нужен учебник по первоосновам магии, как он тут же оказался в моей руке, и я восхищенно посмотрела на свою сумку. Ну, очень она была удобной и практичной, я готова была благодарить всех богов этого мира за ту потайную комнату и за наши находки.

Читать, сидя на тряской повозке, было не очень удобно, но я быстро приспособилась и погрузилась в интереснейшую книгу, мир вокруг меня перестал существовать, и я больше ничего не слышала и не видела, только буквы, рисунки и схемы из учебника окружили меня, и я утонула в магических терминах. Я даже не заметила, что повозка остановилась, и только толчок локтем в бок от подруги заставил меня обратить на нее внимание.

— Слезай, приехали, на ночлег останавливаемся, — сказала она. Я, с трудом распрямляя затекшую спину, спрыгнула на землю и, заохав, стала разминать и шею, и ноги, и спину.

Ужином нас накормили жены купцов, и мы благодарно съели все, что нам предложили. Суп с крупой и соленым мясом, кусок пирога с сыром и травяной взвар исчезли почти мгновенно и добрые женщины, улыбнувшись, дали нам по еще одной тарелке супа.

Наш Тихоня пришел к нам сам и, обняв каждого, поцеловал в щеку и сел между мной и Акаей. Он выглядел бодрым и выспавшимся, вот только побои на его симпатичном лице, все еще выглядели жутко.

— Что с тобой произошло? — спросил его Сарим и Тихоня, вздохнув, достал свою карточку.

— Я шел в город Карис-Тон, по дороге мне встретился странный мужчина в черном плаще и в маске, он не ответил на приветствие и не желал уступить мне дорогу, — быстро появлялись слова на карточке. — Когда я попытался обойти его, он напал на меня, но я сумел отбиться. Потом из ниоткуда появились те странные люди что пытались убить меня, и у них был умертвие, он им подчинялся. Они хотели убить меня, и тогда я побежал в свой храм. Тишина защитила меня, она сделала так, чтобы умертвие напал на своих хозяев, а мне удалось убить умертвие. А потом вы спасли меня. Спасибо.

— Ты тоже нас спас, — тихо сказал Сарим, а я аккуратно коснулась перебинтованных пальцев Тихони и, заглянув ему в глаза, благодарно улыбнулась, и он понял мое молчаливое спасибо.

— Куда мы теперь идем? — спросила карточка Тихони и я улыбнулась еще шире.

— Мы идем в Вековечный лес, — прошептала Акая, так чтоб кроме Тихони ее никто не услышал.

— Я пойду с вами, мне нужно в главный храм Тишины, доложить патриарху о нападении на мое святилище, — прочитали мы на карточке, и все кивнули, принимая в нашу компанию еще одного товарища.