Перекресток судеб

22 июля того же года, город Осирион, королевство Фариона, мир Тон-Тон

Честно говоря, я ожидала увидеть крепостные стены, сторожевые башни и глубокий ров, стражей у ворот и все такое средневековое. Но увидела я розовые башни с хрустальными крышами магической академии и бело-розовые крыши дворца, где жила правящая семья. А еще вместо крепостных стен были огромные мраморные столбы, на вершине которых сияли огромные голубые кристаллы, и они защищали город от вторжения врагов. Ров был, но он зарос розами и прочими цветами, а в город можно было попасть по двенадцати мостам. Город был сказочно красив. Все такое воздушное, ажурное и ярко-разноцветное до пестроты. Где-то этой яркости было даже чересчур и все же все вместе эти краски и ажурность строений создавали великолепную картину шикарного и самого древнего города на континенте.

Мы вошли в долину, где располагался Осирион, ранним утром, когда туман только отступал, и я, как завороженная стояла, открыв рот, и не могла налюбоваться на открывшийся передо мной город. Захар тоже стоял, как громом пораженный и не мог вымолвить ни слова. Один Сарим ничему не удивлялся, и все пытался сдвинуть меня с места, деликатно подергивая за руку, которую я упорно держала на его локте.

Бор Бар посмотрел на бедолагу рыцаря и решил смилостивиться над ним, он похлопал в ладоши передо мной и Захаром и жестом предложил продолжить путь. Кузнец шумно вздохнул и, молча кивнув, сделал первый шаг, а мне пришлось себя заставить его сделать. Ноги почему-то сопротивлялись, как будто какая-то часть меня не хотела входить в этот город. Но я не стала слушать ее, и пошла за товарищами.

В сотне метров от города дорога стала ярко желтого цвета, и я улыбнулась, вспомнив старую сказку, которую очень любила в детстве, про девочку Элли и ее друзей, что шли по дороге из желтого кирпича к мудрому волшебнику. Я почувствовала себя именно этой девочкой, вот только у нас был злой волшебник, а мы не шли к нему, а убегали от него. И все равно я улыбалась и с радостью шагала по желтой дороге в город с розовыми башнями. За руку я держала странствующего рыцаря, а рядом со мной шел красивый и добрый служитель Тишины. А позади шли моя подруга и очень красивый кузнец. Все было чудесно и очаровательно, настроение у меня снова было великолепным, и я уже почти забыла и про страшного колдуна, и про его ученицу, и про монстров из костей, что она на нас натравила, у меня было ощущение, что вот в таком городе со мной и моими друзьями ничего не может случиться, и потому, когда я проходила по мосту, под которым бушевала река из цветов, мне захотелось, чтоб вся моя жизнь была вот такой, как этот город… А ведь мне не раз говорили что нужно опасаться того, что мечты могут сбыться, но я все равно прошептала:

– Мороша, будь милостива ко мне и моим друзьям, и пусть милостью твоей моя жизнь будет как этот город!

И снова у меня появилось жуткое ощущение, что она меня услышала, и за моей спиной, как будто появилась ее тень, я оглянулась и увидела лишь слегка хмурого Тихоню.

– Что-то случилось, Бор Бар? — спросила я, но парень отрицательно покачал головой и, достав карточку, показал ее мне:

– Идите в трактир «Три поросенка» Юлы. Я вас там найду, а сейчас мне нужно выполнить свой долг служителя Тишины, — прочла я вслух, а Тихоня, развернувшись на каблуках, скрылся в одном из переулков.

– Я знаю, где этот трактир. — Сказал Сарим с сомнением. — Он в квартале кожевников и ткачей. Странно, мы могли бы найти место и получше, но раз он нас там будет искать, пошли туда.

Сарим посмотрел на мои сапоги и испачканную рубашку и добавил тоном, не допускающим возражений:

– Заодно наши девушки смогут купить приличную одежду и обувь.

Сначала я хотела возмутиться, но потом вспомнила слово «шопинг» и засияла, как золотая монетка. Я впервые в этом мире могла пройтись по местным магазинам, и эта перспектива меня очень порадовала, впрочем, как и Акаю. Она чуть не подпрыгивала от радости и, посмотрев на рыцаря, спросила:

– Так в какую сторону мы идем?

– Трактир на восточной окраине города, у реки, — объяснил рыцарь и зашагал вперед, прекрасно поняв наше нетерпение.

Трактир был темным, с маленькими, но разноцветными стеклами, наполнявшими помещение яркими солнечными зайчиками, но солнце попадало в окна только с утра, а после полудня оно скрывалось за соседними зданиями, и трактир из трех гостиничных этажей и двух обеденных залов погружался в мрачный полумрак, разгоняемый множеством магических огоньков под потолком.

— А владелец не бедствует, — тихо сказала Акая мне. — Столько денег в магию освещения вбухать, и защита от нежити и нечисти включена, и противопожарная магия есть, и вообще тут мы в полной безопасности. Даже удивительно, что тут столько на защитную магию тратят, в таком городе как Осирион, это как-то странно.

— Такое сейчас не только здесь, — тихо сказал нам Сарим. — Подобное сейчас почти во всех городах нашего континента. Неспокойные времена наступили. Темные маги стали поднимать головы, инквизиция не очень-то их истребляет, такое ощущение, что инквизиции вообще нет до них дела, они заняты какой-то своей охотой непонятно на кого. Гильдия магов не успевает отправлять боевых магов на отлов темных. Сами видели, как спокойно и уверенно вел себя Гор, а ведь он приговорен к смерти во всех княжествах, герцогства и королевствах, даже на островах он приговорен, и все равно спокойно творит что хочет. В общем, смутные и темные времена наступили.

Мы с Акаей переглянулись, и она шепотом меня спросила:

— Все еще хочешь тут у нас остаться?

— В моем мире эти темные и смутные времена никогда и не кончались. Всегда есть какая-нибудь война или кризис, или холодная война и снова кризис. Так что пока я абсолютно уверена, что не хочу возвращаться в родной мир, — ответила я и, посмотрев на Сарима, спросила его:

— А вы, благородный рыцарь, как вы думаете, что происходит?

— Древнее зло пробуждается! — буркнул он мне в ответ и ушел в свою комнату отдыхать.

С нами гулять по городу он не собирался, а потому сбежал от меня под защиту толстой деревянной двери своей комнаты. Акая и Захар делали вид, что не замечают, как я старательно довожу рыцаря, постоянно прикасаясь к его рукам, и как я постоянно сажусь так, чтобы прикасаться к нему локтем, или коленом и, как он с трудом сдерживается, чтобы не отсесть от меня подальше, а уж когда я завела речь о том, что нам нужно купить и нижнее белье, бедный рыцарь жутко покраснел и заявил, что с нами не пойдет. Я над ним смилостивилась и отпустила отдохнуть от моего присутствия в его жизни. А вот Захар, как простой деревенский парень, ни капли не смущался того, что его под руки держат две девушки, и гордо шел по дороге к лавкам с одеждой и обувью. Его мы, кстати, тоже приодели. Удобный дорожный костюм и ножны для его ятагана мы нашли сразу, и скажу я вам, одеть этого красивого и очень статного мужчину в дорожный костюм было прекрасной идеей, а когда его длинные волосы были слегка подстрижены и заплетены в замысловатую прическу, какую носят обычно состоятельные горожане, то мы стали ловить на нашем кузнеце восхищенные взгляды горожанок и завистливые взгляды в нашу сторону, а некоторые девушки даже фыркали нам вслед, думая, что Захар заслуживает более подходящих спутниц, чем две оборванки с растрепанными прическами и в запыленной запачканной одежде. Но когда мы вошли в одну из лавок для состоятельных горожанок, наступил наш час. Мы провозились с покупками больше четырех часов, и вот уже по городу шли один разнаряженный симпатичный и очень плечистый господин, и с ним две его спутницы, счастливые от обилия покупок и разодетые в красивые шелковые платья, а в свертках, что нес за нами помощник портнихи, были удобные дорожные костюмы для нас. Главное, поверх них легко можно было одеть броню.

День выдался замечательный, мы пообедали в гостевом зале трактира и полакомились местными пирожными, а потом в зал вошел Бор Бар, и мы увидели на нем чистую новую одежду служителя Тишины, на его лице не было и следа побоев, он выглядел бодрым и счастливым. К тому же оказалось, что хозяин трактира был обязан ему жизнью и потому он не взял с нас ни копейки за ужин.

Даже появление хмурого Сарима не смогло испортить нам настроение, да и рыцарь, похоже, выспавшись, перестал постоянно хмуриться и строить из себя ворчливого старика, он развеселился и даже порадовал нас несколькими веселыми дорожными байками. Мы сидели за столом и радовались удачному дню, когда над городом раздался гул набата и все, вскочив на ноги вышли на улицу, чтобы узнать, что происходит.

— Эй, господин стражник, что случилось? — спросил хозяин трактира у подошедшего к толпе зевак десятнику из городской стражи.

— Опять головоруб объявился! — зло и возмущенно сказал десятник, принимая кружку пива из рук трактирщика. — Опять всю ночь будем прочесывать город и опять ничего не найдем!

Неожиданно набат смолк, а потом, сменив ритм, загудел снова, и все повернули головы к башням дворца градоправителя. На главном шпиле подняли флаг, и горожане вздрогнули, а многие женщины заголосили.