Перелетная птица 3

— Не получится лёгкого и смешного фильма, каким оказался наш первый.

— Несомненно жаль, но такова уж жизнь. Видимо «Искатели приключений» навеки останутся недостижимым идеалом, и не только для нас, но и для многих иных леди и джентльменов. — мудро заключил Макаду.

Официанты разносили напитки и лёгкие закуски, разговор оказался очень интересным так что время ожидания оказалось невеликим.

— Дамы и господа! — раздалось в динамиках — Возьмите бинокли или зрительные трубы, по нашим расчётам скоро должен появиться спускаемый аппарат.

Некоторое время ничего не происходило, затем в безупречной голубизне неба появился белый росчерк, который утолщался и удлинялся в немыслимой высоте. Потом белая линия истончилась и прервалась, зато стали появляться парашюты. Сначала ленточный, оказавшийся ярко-красной полосой, потом он оторвался и затрепетав отстал от пока почти невидимого спускаемого аппарата. Потом появился небольшой белый парашют, но и он быстро оторвался. Зрители смотрели с огромным интересом, но без волнения: о предстоящих событиях их оповещал через динамики академик Лазарев.

Наконец над спускаемым аппаратом расцвёл яркий бело-красно-жёлтый парашют, и он стал плавно спускаться куда-то на запад. Стая больших и малых самолётов бросилась вслед за ним, а академик удовлетворённо объявил:

— Господа, я считаю, что посадка совершена с ювелирной точностью. Дело в том что при имеющихся вычислительных мощностях точность приземления варьируется в радиусе до трёхсот километров, а тут… Слов нет, какие мы молодцы и умницы.

Не прошло и часу, как рядом с разгонной дорожкой приземлился «Аист». Из него два десантника вынули знакомую капсулу и установили на тот же стол. Зрители снова собрались и встали вокруг капсулы. Крышка открылась и все увидели, что собачки всё так же лежат в своих гнёздах, пристёгнутые ремнями.

Дружный вздох облегчения раздался над толпой: все нешуточно волновались за четвероногих путешественников. К столу подошли два ветеринарных врача в белых халатах поверх зимней одежды и быстро, но тщательно и дотошно освидетельствовали собачек.

— Ах как я хочу получить одну из этих собачек! — еле слышно вздохнула Джесси, но академик её услышал.

Он повернулся к знатной американке и слегка поклонился:

— Нюшка и Мишка, если так можно выразиться, семейная пара. Думаю что разлучать их будет чрезмерно жестоко. Но щеночков, которые появятся у Нюшки довольно скоро, мы вам подарим.

— Правда? — вспыхнула Джесси — Я буду ждать с нетерпением!

Глава 15 Выводы

— Заходи, дорогой! — махнул рукой князь Игорь и снова взялся за револьвер, который то разбирал, то снова собирал, попутно о чём-то напряжённо думал.

Да, механические действия часто помогают нам в сложные моменты размышлений. Принцесса Химэ сидела за другим столиком и раскладывала сложный пасьянс из полюбившихся ей гадальных фишек, найденных в заброшенном городе домайянской цивилизации. Она милостиво кивнула на поклон Александра, а её фрейлины встали и отвесили полноценные книксены.

— Над чем ломаешь голову, мой друг? — спросил Александр, присаживаясь за стол великого князя.

— Сложный вопрос Для меня сложный. Давеча на эпохальном запуске ракетоплана я стазу не сообразил, спрошу сейчас.

И замолк.

— Там было много интересного и довольно неожиданного даже для меня, а ведь я постоянно общаюсь с учёными и инженерами.

— Я знаю. И знаю, что ты можешь многое объяснить. Раскрой для меня такую вещь: почему собаки так легко перенесли перелёт? Ракетоплан начал движение по горизонтали, потом перешел в вертикаль, на орбите, надо полагать, он снова перешел в горизонталь, потом была страшная тряска при вхождении в плотные слои атмосферы. Ещё более суровая тряска, когда отработал ленточный парашют… А ведь собачкам хоть бы хны!

— Правильная постановка вопроса. Ты позволишь дать развёрнутый ответ?

— Именно такой ответ мне и нужен.

Увидев, что князь Игорь вынырнул из смутного и мрачного состояния, Химэ подошла к их столу, изящно поклонилась:

— Я вам не помешаю?

Мужчины встали, и Игорь помог даме присесть.

— Мы готовы припасть к источнику вашей великой премудрости, многоуважаемый сэнсэй. — речь принцессы иронична, на устах лукавая улыбка, но глядит она серьёзно.

— Тогда слушайте, государи мои. Начну с того, что вес каждой собачки, на мой взгляд, не более трёх килограммов. А вот системы жизнеобеспечения, которые снабжали животных воздухом и светом, а также контролировали их положение в пространстве, весили более двухсот килограммов. Почему так много? Потому что нужно учесть множество параметров, которые в обычной жизни мы не замечаем. Параметры, о которых я сказал, заслуживают отдельной лекции,а сейчас я расскажу о том главном, как обеспечили комфорт четвероногим пассажирам. Ты позволишь? — Александр протянул руку к револьверу князя Игоря.

— Пожалуйста.

— Вообразите, что револьвер это ракетоплан, а барабан, вот я его вынимаю, являет собой обитаемую капсулу с собаками внутри. Капсула, вернее механизм, в который она вставляется, устроен так, что при любой ситуации сохраняет горизонтальное положение. За этим следит стабилизатор, работающий по принципу гироскопа, вернее подчиняясь ему. Не стану вас перегружать техническими деталями, просто покажу на примере. Вот ракетоплан разгоняется на дорожке, при этом капсула находится в горизонтальном положении. Вот ракетоплан задрал нос и пошел вверх. Капсула и в этом случае сохранила прежнее положение. Ракетоплан на орбите совершает различные эволюции. — Александр покрутил револьвер туда-сюда — А капсула осталась в прежнем положении.

— Теперь понятно и даже кажется просто. — улыбнулся Игорь — Но тогда возникает вопрос: человек намного больше и тяжелее собаки. Это значит, что системы, обеспечивающие его жизнь, будут весить не двести килограммов, а несколько тонн?

— Ну, всё-таки в гораздо меньшей пропорции. Как мы знаем и видим воочию, наука и техника развиваются, и мы находим всё более выгодные и удобные решения.

— Резонно. А теперь скажи нам: как скоро на земную орбиту поднимется человек?

— Очень скоро. Полагаю, что не более пяти-семи лет. Если позволите, я немного порассуждаю, а вы решите что в моей болтовне серьёзно, а что можно пропустить мимо ушей.

— Даже твои комические скетчи полны смыслов. — сказала принцесса — Говори, мы внимательно слушаем.

— Как вы знаете, сейчас идёт война, и в прессе даже пишут, что это самое кровопролитное военное столкновение за всю историю человечества.

— Да, количество жертв достигло полутора миллионов человек. — подтвердил князь Иван. Воистину Мировая война.

— Вам известно, что мировые финансисты хотели спровоцировать конфликт неизмеримо больших масштабов, и в этом случае счёт жертв исчислялся бы на миллионы для каждого крупного участника. Полагаю, что в общей сложности в землю закопали бы миллионов десять, и если меньше — то ненамного. А потом пошла бы чреда крушений империй — Германии, России, Австро-Венгрии и Турции, а их следствием стали бы гражданские войны, влекущие за собой ещё миллионы трупов и миллионы беженцев.

Александр посмотрел на собеседников. Те внимательно слушали. Они учили историю и потому понимали ужасные перспективы такого развития истории.

— Не забудем о неимоверных финансовых расходах на войну, бесчисленные разрушения, которые потом пришлось бы отстраивать, и эти деньги никто бы не подумал отдать науке. А главное вот что: в бессмысленной мясорубке канули бы сотни тысяч светлых голов. Это их умом и руками придуманы и построены все удивительные вещи, что мы видели накануне. И средства на них потрачены те, что не ушли на дурацкую, никому кроме толстосумов, не нужную войну. В определённом смысле войны нужны. Без них останавливается развитие общества, деградируют государственные институты и просто тупеют люди. С другой стороны войны, особенно войны индустриального века, становятся неимоверно дорогостоящими как в смысле материальных затрат, так и в смысле людских потерь. Посмотрим на войны средневековья: воевало профессиональное сословие и при этом, по возможности не затрагивало окружающих. Уже в версте-другой от поля очередного боя никто и не знал, что идёт война. Теперь же в войну вовлечены миллионы вчерашних пахарей в роли солдат, а офицерами становятся просто образованные мужчины, а с некоторых пор и женщины. Опять повторю: война приобрела индустриальный характер, её задача максимально эффективно переработать живых и тёплых людей в удобрения. В ней больше нет места чести, доблести, благородству.