Первое задание

– Нравишься. Просто когда ты синий – ты холодный, а я тварюшка теплолюбивая.

Локи изгибает брови, постепенно приобретая нормальный, человеческий цвет.

– А создай еще одну бабочку! Ну, пожалуйста!

– Какую?

– Большую! Красивую!

Локи поворачивается боком и вытягивает передо мной ладонь. Я вижу, как на ней из облачка золотистого сияния ткется большая, размером с книжку, золотисто-зеленая бабочка. Она шевелит усиками и смотрит на меня круглыми глазами, расправляя крылья.

– Какая ты красивая…

Я протягиваю руку, бабочка переползает мне на запястье, как к старой знакомой, и шевелит крыльями, пытаясь взлететь.

– Лети, маленькая!

Я качаю запястьем, и бабочка отрывается от моей руки, обдавая меня волной воздуха, присоединяется к своей сине-желтой подруге.

– Надо будет их выпустить потом в окно.

– Зачем?

– Как – зачем? Они же живые. Пусть летят. И… спасибо, Локи.

Он полностью разворачивается ко мне, удивленно разглядывая мою счастливую физиономию.

– За что?

– За нее, – я киваю головой на потолок.

– Мне не трудно. Это мелочь.

– Не важно. Жизнь вообще складывается из мелочей. Одна бабочка может изменить всю историю.

– Как?

– Появившись или умерев. Знаешь, есть такой писатель – Рэй Бредбери. Гениальный человек, на мой взгляд. У него есть рассказ* о том, как в будущем люди изобрели машину времени и отправлялись на сафари в прошлое. Охотиться на динозавров. Да, на таких же зверей, чей скелет мы с тобой видели в музее. Но охотились они только на тех, кто в этот момент должен был умереть, и уходя обратно, не оставляли за собой следов. Во время этой охоты люди двигались по специальной тропе над землей, чтобы не задеть даже травинку.

– Такое в Мидгарде возможно?

– Сейчас – нет. Но это же книга. Так вот. Во время одного из таких сафари один из его участников сошел с тропы и раздавил бабочку. Просто размазал ее сапогом по земле. И, вернувшись в будущее, в свое время, он его не узнал – другие люди, другие названия, другие события. Изменился ход истории. Из-за одной-единственной маленькой бабочки, которая погибла не так, как должна была.

Лицо Локи, смотревшего на меня с усмешкой, постепенно меняет свое выражение, сменяясь задумчивым.

– Одна бабочка смогла изменить историю?

– Да. Потому я и говорю, что все в этой жизни складывается из мелочей – жестов, слов… бабочек. Кстати, почему она зелено-золотая?

– Потому что я так захотел.

– У тебя костюм таких цветов.

– И что?

– Ничего, – я улыбаюсь ему, прищурившись. – Сдается мне, что это неспроста.

– С чего ты это взяла?

– С того, что просто так ты ничего не делаешь.

– Быстро учишься.

– Да ты и зайца курить научишь.

– Что делать? – Локи разглядывает меня с неподдельным интересом. Я начинаю тихо хихикать.

– Зайца. Курить.

– Как мелкое животное может следовать человеческой привычке?

Я начинаю хохотать в голос.

– Да выражение это такое, Локи. В переводе – научишь кого угодно чему угодно.

– С тобой периодически невозможно разговаривать, смертная.

– Я в курсе. А почему опять смертная? Чем я провинилась перед богом, чтобы снова оказаться без имени?

– Потому что ты смертная. А я бессмертный.

– Локи, ты…

– Бог?

– Зараза! – я попробовала стукнуть его подушкой, но эффекта не добилась, оказавшись прижатой его руками и этой самой подушкой к кровати. Уперевшись, Локи задумчиво рассматривал меня сверху.

– Чего нового увидел?

– Да вот думаю, придушить тебя сейчас или с собой взять?

– Куда?

– В Асгард.

– В Асгард?! В твой мир? А как мы туда попадем?

– Мы? – Локи поднимает бровь. Как же ж тебе это идет, а.

– Ну, ты же меня до сих пор не придушил. Так как мы туда попадем? С Тором?

– Нет, у меня есть идея получше. Устрою сюрприз Хеймдаллю и Всеотцу, – улыбка Локи нравится мне все меньше и меньше.

– Как? У тебя же… извини.

– Нет магии? Зато у тебя есть осколок тессеракта.

– Чего у меня есть?

– Ты думаешь, я не знаю, что дал тебе Тор?

– Кулон он мне дал и сказал, чтобы орала, да погромче, если он вдруг понадобится. Подожди… так это и есть осколок того самого тессеракта? Это не та штуковина…

– Та самая, – выражение его лица становится хищным. – Собери самое необходимое в рюкзак. И приготовь что-нибудь поесть.

– Чего это ты раскомандовался? – я перекатилась по кровати и встала на ноги.

– Я твой бог.

– О, господи, – я картинно закатила глаза. Под раздавшийся хохот до меня дошел смысл сказанной мной фразы, и я снова запустила в Локи подушкой.

Попала.

*рассказ Рэя Брэдберри «И грянул гром».

====== 33. Мосты ======

Catharsis – Семь Дорог

Мы уже три часа стояли у въезда на Бруклинский мост в ожидании непонятно чего. Я сидела на стоявшем на подножке Фаере, болтая ногой – ну не достаю я нормально до земли, не достаю. Локи стоял ко мне боком, заложив руки за спину и устремив взгляд на начинающее светлеть небо.

Я уже успела здорово устать и замерзнуть – полная экипировка из куртки, штанов, мотобот, черепахи* и кучи щитков не способствовала удобству и теплу, если ты стоишь на месте.

– Локи, какого мы тут стоим уже три часа?

– Ждем рассвет.

– А дома его подождать нельзя было? Смысл торчать три часа на мосту, когда мы могли подъехать сюда и сейчас?

– Привыкай.

– Не поняла?

– В Асгарде ты должна будешь делать все что, я тебе скажу. Не вздумай заниматься самодеятельностью. Если жить хочешь, конечно.

– Как страшно.

– Страшнее, чем ты думаешь.

– Я ничего не думаю – я не знаю. Объясни, будь любезен, чтобы я хоть понимала, что меня ждет.

– Что тебя ждет? – Локи разворачивается ко мне, и я вижу знакомую змеиную усмешку. – Меня там не слишком жалуют, хоть Тор и говорит, что Один желает моего возвращения. А ты для них – вообще существо непонятное, а, значит, враждебное. Ты человек. Смертная женщина. Но ты сделала то, что не удавалось еще никому из асов. Даже Одину. Так что тебя может ждать что угодно.