Первоклассная учительница, дракон и его сын

– Конечно, - кивнул Кайлен, понимая, что каждое слово может быть использовано против него.
– У этого Лорана, естественно, есть поддержка и спонсоры. Сам-то он беднее церковной крысы.

– Но ты ведь это выяснишь, - миролюбиво произнесла я. Кайлен ухмыльнулся - если бы мы не летели в вертолете, то я убежала бы от такой многообещающей ухмылки. Так смотрят, когда собираются спустить шкуру - для начала.

– Разумеется. Медир Хоннери, я хочу, чтобы наш разговор остался между нами, -процедил Кайлен.
– Для вашего же блага, разумеется.

Перед носом вертолета вдруг разлилось розовое свечение, и я услышала легкий хлопок, словно рядом с нами лопнул воздушный шарик. Голова закружилась, в горле заворочался ком тошноты, и я вцепилась обеими руками в сиденье - мне показалось, что я куда-то проваливаюсь. Но почти сразу все прошло - свечение померкло, и я увидела, что вертолет летит над аккуратными желто-зелеными клетками полей, украшенных гребешками лесов. Далеко впереди белел город.

Ник вздохнул и провел ладонью по лбу.

– Выбрались! В Пекло эти карманы, господин министр. Как хорошо, что вы с ними боретесь.

Кайлен усмехнулся.

– Ну еще бы. Представляете, сколько магии на это ушло? Магии, которую похитили у вас, у меня, у остальных...

Ник понимающе кивнул. Мне почему-то казалось, что он так и хочет поддеть Кайлена -не больно, но неприятно.

– Помните случай с наркоторговцами из Лайсона?
– спросил он.
– Там карман был меньше.

Кайлен кивнул.

– Помню, разумеется. Их очень хорошо прикрывали, - он покосился в мою сторону и счел нужным объяснить.
– Такие карманы используются только в криминальных целях. Наркоторговля, работорговля, отмывание денег.

Я поежилась. Если Кайлен работает с такой гадостью, то неудивительно, что у него много друзей, которые так и ждут, чтобы всадить нож в спину.

– Кто прикрывал тот карман?
– поинтересовался Ник.
– Вроде бы ниточка вела к первому министру.

Над головой Кайлена снова появилась искра. Ник в прямом смысле играл с огнем.

– Министр Тамин порядочный человек, - холодно произнес Кайлен.
– Внутреннее расследование подтвердило его полную невиновность.

Я мысленно усмехнулась. Когда так говорят, то сразу ясно: от такого человека нужно держаться, как можно дальше. Почему-то от имени министра веяло чем-то холодным, и мне не нравилось, что Кайлен заступался за него.

– А мои источники считают, что он просто подставил тех, кому и так светил отдых за решеткой, - парировал Ник. Ухмылка Кайлена сделалась еще шире, и я с ужасом подумала: что будет, если мы вспыхнем в воздухе?

– Ваши источники ошибаются, - отчеканил Кайлен, и я увидела, как напряжены его губы, словно он с трудом сдерживал самую грязную брань.
– Королева никогда не приблизила бы к себе того, кто хоть чем-то себя запятнал.

– А служба безопасности...

– Делает свою работу лучше, чем вы, - прорычал Кайлен.
– Хоннери, вы же в отделе культуры! Как вы вообще сюда попали?

Ник накрыл мою руку своей, и я впервые в жизни поняла, что значит находиться между двух огней.

– Это личное. Медира Юлия моя подруга, генеральный директор нашего издательского дома выдал мне аккредитацию, - сообщил Ник и добавил уже не так официально: - Вы видели мои документы, господин министр. Они вас устроили.

Кайлен вздохнул.

– Я страшно волновался, - признался он. Ник понимающе кивнул.

– Неудивительно. Хорошо, что все уже позади.

Кайлен усмехнулся.

– Позади? Нет. Все только начинается.

Глава 6

Первым делом нас отправили в больницу.

Джолиона хотели положить в отдельную палату - он сразу же поднял такой крик, что со всей больницы сбежался народ, и я увидела врача со шприцом в руке. Джолион тоже его заметил и поднял вопль на недосягаемую высоту.

«Юлия!
– слышала я его испуганную мысль, которая билась, словно птичка в силках.
– Юлия, не уходи! Я боюсь! Не надо! Не надо!»

«Я с тобой, маленький, - думала я, пытаясь удержать ребенка, который упал на пол, вырвавшись из рук Кайлена.
– Я с тобой, все хорошо. Тебя никто не обидит!»

В итоге нас разместили вдвоем. Джолион сразу же успокоился, разрешил себя осмотреть и учинил вторую истерику, когда у него попытались взять кровь. Когда все кончилось, мальчик свернулся клубочком на кровати и потребовал:

«Посиди со мной».

– Конечно, мой хороший, - я села на край кровати, Джолион взял меня за руку и спросил: «Где папа? Где Мадс?»

«Я не знаю, - призналась я.
– Ты видел, сколько там было репортеров? Наверно, папа отвечает на вопросы».

В больничном холле действительно было столько народу с камерами и микрофонами, что пришлось вмешаться охране, чтобы нам дали пройти. Кайлена сразу же обступили журналисты и, уходя с врачом, я услышала нетерпеливый голос Ника:

– Не старайтесь, господа, эксклюзив уже у меня!

В палату заглянула медсестра, окинула нас пристальным взглядом и спросила:

– Все в порядке? Ужинать будете?

– Будем, конечно, - ответила я, и Джолион сразу же сказал:

«А я не буду!»

«Будешь, - подумала я со всей возможной строгостью.
– Тебе нужны силы».

Но вместо медсестры с едой в палату вошла целая компания. Первой шла светловолосая женщина в дорогом костюме - она смотрела так, словно была хозяйкой всего - и больницы, и Халлорана, и нас с Джолионом. Это сочетание властности и мягкости было таким, что я машинально поднялась с кровати и выпрямила спину. Кайлен шел за ней, вид у него было подчеркнуто официальный и холодный, но я чувствовала, что он взволнован. Рядом с Кайленом неторопливо шел мужчина, которого можно было бы представить на афише какого-нибудь фильма: не красавец, но настолько брутальный и холеный, что трудно было отвести взгляд. Но он смотрел на женщину - так, словно в его мире не было никого, кроме нее.

Он был влюблен, не прятал свою любовь, и женщина знала об этом.

– Вот ты где, Джолион, - дружелюбно промолвила женщина, присев на край кровати. Мальчик никак не отреагировал на нее - он лежал, смотрел в пустоту и молчал.
– Здравствуй. Как ты, мой хороший?

Джолион не ответил. Я поймала взгляд Кайлена и подумала: это же королева! Ее величество лично пришла навестить своего министра и его ребенка в больнице.

«Мы пропали», - поняла я. Судя по лицу Кайлена, он подумал о том же. Надо было брать дело в свои руки, и я сказала: