Перворожденный
Шрифт:
Нэйт решил в этот раз быть добрым. Он поднялся с пола, прошелся по камере, разминая ноги, после чего уточнил:
— Что конкретно тебя интересует?
— Что ты наложил на слуг Верноэля? — тут же спросила Катрина, ни мгновения не раздумывая, что спросить первым.
— «Пьяный глаз».
Так она и подозревала. Вернее, догадывалась, что он использовал что-то в этом роде, но что речь идет о простеньком, даже детском заклятии, ей бы и в голову не пришло. Впрочем, для самолюбия было приятно, что интригану Корвину — тоже.
«Пьяный глаз» почти не требовал энергии, а потому был практически
В основном этим заклятием пользовались именно дети, чтобы подшутить над кем-нибудь. Например, накладывали на одного из своих друзей, и когда тот появлялся, все разбегались в разные стороны, потому что видели перед собой не человека, а, скажем, медведя. Зачарованный мог звать, кричать, делать, что угодно, но зрители видели лишь то, что вложил в заклятие создатель.
Кроме как среди молодежи «Пьяный глаз» нигде не прижился, потому что был полностью бесполезен — иллюзия была слишком кратковременной, к тому же, только визуальной (дотронувшиеся до такого «медведя» обнаруживали не ожидаемую мохнатую шкуру зверя, а человека).
— Постой, — Катрина покачала головой. — «Пьяный глаз» работает минут пять. Ну пятнадцать, если хорошо постараться.
В ответ Нэйт поднял вверх один палец.
— Одну.
— Что? — не поняла, нахмурилась.
— Одну минуту. Я просто его переделал, — охотно пояснил Нэйтан. — Мне не нужно было, чтобы оно было долгим, мне надо было, чтобы оно срабатывало на конкретного человека. Я завязал его на принце Верноэле, так, чтобы действовало недолго, но зато только для него.
Она глубоко вздохнула.
— Знаешь, — честно призналась, — даже не стану спрашивать, как ты это сделал.
В основном маги пользовались готовыми заклятиями, вдолбленными в голову с детства учителями и заученными назубок, постепенно пополняя свой запас умений в течение жизни. И Катрина впервые слышала, чтобы кто-то мог так походя играть магическими энергопотоками.
Нэйт развел руками в воздухе.
— Карлос считал, что у меня талант.
— Вспомнила! — Катрина в запале хлопнула ладонью по колену. — Я читала в одной из легенд о Перворожденных. Там было сказано, что Перворожденные могли управлять энергопотоками, как им вздумается. — Она постаралась вспомнить, что читала еще в детстве. — Там еще было, что магия слушается их гораздо охотнее.
Нэйтан посмотрел на нее с укоризной.
— Мне больше нравится версия о моем таланте.
— Кажется, я уже говорила тебе, что ты хвастун?
— Было дело.
Она улыбнулась ему и снова стала серьезной.
— Если я правильно поняла разговоры Верноэля о муках совести и твою коррекцию «Пьяного глаза», принц видел убитых им людей?
Нэйт вздохнул.
— Ничего лучше мне в голову не пришло.
— То есть, Верн несколько дней ходил по замку и вместо людей видел призраков? — продолжала рассуждать Катрина.
— Именно, — подтвердил Нэйтан. — А еще они стонали всякий раз, когда зачарованный человек что-то говорил принцу.
— Но ты накладывал заклятия на слуг, неужели он так часто с ними контактировал? — Все по-прежнему не укладывалось в голове.
Нэйт скривился.
— О
да. Он обожал лично отчитывать обслуживающий персонал. Мог даже не полениться заглянуть на кухню, чтобы заявить, что ужин был отвратительный, и приказать страже выпороть виновного.Глаза Катрины округлились. Это было так… мелочно.
— Я прочел все это как раз у слуг в сознании, вот и пришла в голову идея, — продолжал Нэйтан. — На то и был расчет: если принц так мелко самоутверждается, то он не побежит к Придворному магу с рассказом, что его преследуют призраки. Испугается, что его поднимут на смех.
— Он мог к нему побежать, — серьезно сказала Катрина.
— Но не побежал, — напомнил Нэйт.
Немыслимо, весь план был таким шатким, сколько всего стояло на кону, жизни висели на волоске… Но он сработал!
— Мне уже потом рассказали, больше всех его проняло от вида призрака даже не отца, а Анжелики Найлеро. Он вдруг закричал на стражника, провожающего его после завтрака в покои, чтобы одеться к коронации, что не хотел убивать, любил с детства, что, если бы она не сопротивлялась, ничего бы не было.
— А стражник? — спросила Катрина, затаив дыхание.
— А стражник побежал за ним, когда он понесся прочь.
— И Верн видел не обеспокоенного охранника, а стонущее приведение, несущееся за ним?
— Угу.
— Но ведь ты сказал, что заклятие действовало всего минуту, — спохватилась Катрина, пытаясь разобраться во всем до мельчайших подробностей.
— Оно запускалось на минуту, стоило принцу перевести взгляд на объект.
— Ладно, — Катрина приняла такое объяснение. — Так куда же побежали принц и стражник?
Нэйт поморщился.
— На балкон.
В Хрониках о самоубийстве наследника не было сказано ни слова. Погиб — и точка.
— Я думал довести его до истерики, — признался Нэйтан, — заставить наговорить лишнего при свидетелях, пойти признаваться — не знаю, что-нибудь в этом роде, а он пошел и прыгнул с балкона.
Катрина издала нервный смешок.
— Не смейся, — тут же укорил Нэйт. — Я хотел его судить, а не размазать по камням внизу.
Благородное желание, но Катрина не могла бы сказать, что ей было жаль принца после всего того, что он натворил.
— И что было дальше? — попросила она продолжать.
— А дальше… — Нэйт принялся расхаживать по камере туда-сюда, хотя та была всего два шага шириной. — Дальше у лорда Ригли, следующего наследника, как ты помнишь, — бросил на нее взгляд и дождался кивка, — были в замке шпионы, как и полагал Корвин. Ему немедленно доложили, что принц мертв, и теперь трон его по праву. Он захватил с собой Эрика и его дядю, с которыми за день до этого благоразумно залег на дно, и рванул в замок.
— А Корвин?
— Честно говоря, я так понял, что Корвин слишком растерялся стремительности происходящего, что изначально не спорил. Потом понял, что ему не удастся втереться в доверие к новому королю, а убрать его чисто и быстро не сумеет, вот и сбежал, пока Кнот и Эрик занимались мной.
Катрина помолчала. Потом встала, устав смотреть на собеседника снизу вверх.
— Сбежал? — переспросила серьезно, теперь смотря Нэйтану в глаза.
— Сбежал, — подтвердил он.
— Но ты его нашел, — это не было вопросом.