Peshavar

– Но разве в хараме все женщины не знают друг друга?
– спросил Флай.
– Что они подумают о той, кто будет в комнате?

– Вы правы, ваше величество. Все девочки в хараме знают друг друга. Поэтому я сам проведу вас в комнату, а затем приведу туда амира. Девочки пусть думают что хотят. Будет им ещё один повод для сплетен.

IV

Qahwa

Флаю было страшно. Семенящей походкой он шёл за Сафиром, опустив глаза в пол. В доме господина Ильмара на Фесе не было таких строгих правил по поводу мужчин в хараме, вернее, не касались они только рабов. Возможно, потому что рабов никто не считал за мужчин, да и вообще за людей. Флая-то уж точно. Он прожил в хараме два года. Флай понимал, что харам амира Фейсалии, конечно, отличался от того, что был у Ильмара. Его хозяин не был амиром, и его дом не был таким роскошным.

Когда Сафир открыл дверь, и они зашли на женскую половину дворца, Флай поразился тому, что это крыло здания неслучайно называли так - половина. Он увидел огромный зал с фонтаном в центре. По всему залу стояли кадки с пальмами и цветами. Из зала двери вели в разные комнаты. В одну из них Сафир и повёл Флая. Он чувствовал на себе взгляды женщин, сидевших у фонтана, и ему хотелось провалиться сквозь землю. Комната, в которую они зашли, была небольшой, но богато убранной. Из мебели в ней были только постель и столик. Маленькое узорчатое окно выходило во внутренний двор.

– Присядьте пока, ваше величество, - тихо проговорил Сафир.
– Ждите. Я скоро приведу амира.

– А ко мне точно никто не зайдёт?

– Нет, я скажу девочкам, чтобы не беспокоили вас.

С этими словами евнух удалился. Флай опустился на мягкую постель. Он слышал женщин за дверью и не переставал бояться, что кто-нибудь из них решится войти. Так оно и вышло. Дверь открылась, и в комнату заглянула хорошенькая девушка лет двадцати. Её лицо не было прикрыто вуалью, а из одежды на ней были только лёгкие штаны и полупрозрачная блуза, совсем не скрывавшая её прелестей. Флай почувствовал, что краснеет. В руках у девушки была чашка.

– Я кофе тебе принесла, - сказала амма.

– Спасибо, - ответил Флай, взяв чашку.

– А чего ты лицо прячешь? Тут не надо прятать. Тут всё можно. Ты новенькая? Меня зовут Азиль. А тебя как?

– Исаф, - он назвался именем девочки-рабыни из дома Ильмара. Флай почти подружился с ней, но хозяин продал её кому-то.

– Так ты новенькая?

– Да.

– Ну, сними же ты вуаль!

Понимая, что Азиль не отстанет, Флай открыл лицо. Он накрасил ресницы и брови, но понимал, что если снимет и чадру, то девушка увидит его светлые волосы. К счастью, Азиль довольствовалась вуалью.

– Откуда ты?
– поинтересовалась она.

– Из Ихтыра, - ответил Флай, назвав родину Оюны.

– Это где такое?

– Очень далеко на востоке.

– Так ты сарби?

– Да. Наше поселение принадлежит шоносару.

– А как же ты в Фейсалию попала?

– Я сбежала от родителей, а потом меня поймали и продали.

– Зачем же ты убежала?

– За парнем, который мне понравился.

– Ой, как интересно! А он что?

– А он не взял меня в жёны.

– Так оно и к лучшему. Здесь ты будешь с амиром. О большем женщина и мечтать не может.

– Ты тоже наложница?
– спросил Флай.

– Вообще я служанка. Но если амир захочет, я стану его наложницей.

Король пил кофе, оказавшийся очень вкусным, и думал о том, что скажет Кабир, когда придёт и увидит его в обществе не совсем одетой девицы.

– А тебя Сафир ругать не будет?
– поинтересовался Флай.

– За что?

– Так он вроде сказал, что сюда нельзя заходить.

– Нельзя будет, когда амир придёт. А сейчас-то чего? Я уйду, когда он придёт. Слушай, а ты девственница?

Флай поперхнулся кофе.

– Чего ты?
– удивилась Азиль.
– Невкусно?

– Очень вкусно, - ответил король.
– Нет, я не девственница.

Девушка хотела что-то сказать, но в этот момент Флай услышал Сафира и Кабира, приближающихся к комнате.

– Амир идёт, - сказал он.

– Разве?
– Азиль прислушалась.

– Поверь мне, идёт.

– Но я ничего не слышу.

– Даже сейчас?

– Ну, вот вроде бы чьи-то шаги...

В открывшуюся дверь зашёл Кабир, а следом за ним Сафир.

– Я что говорил!
– возмутился евнух.
– Азиль, бегом отсюда!

– Простите, господин, - девушка смущённо выбежала из комнаты.

– Всё в порядке?
– спросил Сафир, пока Кабир стоял в немом удивлении.

– В порядке, - кивнул Флай.
– Она мне кофе принесла. Не надо её наказывать.

– Вы слишком добры. Я вас оставлю.

Сафир удалился, плотно закрыв за собой дверь.

– Это ведь была одна из служанок?
– Кабир сел рядом с Флаем.

– Ага.

– И чего она хотела?

– Говорю ж, кофе мне принесла. Ещё спрашивала, девственница ли я.

– А она ничего, правда?

– Правда.

– А она девственница?

– Извини, не успел узнать, - усмехнулся Флай.

– Мне она понравилась.

– А как же Сонал?

– Сонал - моя жена. Сонал мне тоже нравится. Но, Фарлей, Сафир сказал, что ты хочешь со мной поговорить о чём-то важном.

– Да. Речь об Алиме. Он ждёт приезда в Фейсалию моего брата, принца Густава, чтобы подписать договор, по которому Нэжвилль станет провинцией Фейсалии, а Густав - марзбаном.

– И он ведь ничего не мне не говорит!
– возмутился Кабир.
– Как он может так поступать, не спросив моего мнения?

– Может быть, он думает, что ты не согласишься. Или же считает, что ты ещё слишком мал для таких важных государственных дел.

– Мал?! Да что он понимает!

– Не кричи, Кабир. Женщины услышат. Нам надо с тобой договориться, что мы будем делать дальше.

Шепард понимал, что они ехали слишком медленно, чтобы успеть добраться до столицы к ночи. Сам он уже чувствовал в себе силы ехать быстрее, но видел, что Нираву становилось только хуже. Амма тоже это понимал.