Peshavar

Амир только пожал плечами.

Перед тем как Флай лёг спать, к нему подошёл Чен и протянул бутылочку с отваром.

– Пей, - проговорил Шепард. Король послушно отхлебнул из бутылочки и вернул её амарго. То ли благодаря отвару, то ли из-за усталости и приятной ночной прохлады Флай спал очень крепко.

Рано утром они продолжили путь в Пешавар. Дорога почти ничем не отличалась от той, по которой они ехали вчера. Флай вспомнил рассказ Кабира о том, как Гаяш и Юджин ходили в пустыню, и подумал, выдержал бы он подобное испытание. Флай видел настоящую пустыню только на картинках и немного читал о ней. Он понимал, что там должно быть ещё жарче, а воздух ещё суше. Король представил горячий песок под ногами и колышущийся от жары воздух, и ему сразу захотелось пить. Утолив жажду из бурдюка с водой, Флай взглянул вперёд и вдруг увидел тонкую голубую полоску.

– Это что, река?
– удивлённо спросил он.

– Да, это Дарё, - кивнул Кабир.

– А я уж подумал, что мне от жары померещилось.

– Нет, - улыбнулся амир.
– Это и правда река. Здесь она узкая совсем. У моря она становится шире. Если хочешь, мы можем подъехать поближе и умыться.

– Хочу.

Флай был рад внеплановому привалу и, тем более, у реки. Вода в Дарё была прохладной. Умывшись, Флай даже почувствовал, что ему стало легче дышать. Афра отошла подальше от всех и, сняв вуаль, тоже умыла лицо. Стражники поили лошадей. Кабир же развлекался, бросая в воду мелкие камушки. Шепард сполоснул руки, лицо и даже голову, намочив волосы.

Вдруг Кабир вскрикнул, отдёрнув руку от земли, с которой он собирался поднять очередной камень. Стражники и Шепард бросились к амиру и увидели крупного паука, сидевшего на камне. Он был чёрный в красное пятнышко.

– Я таких никогда прежде не видел, - проговорил Шепард.
– Он ядовитый, что ли?

– Ядовитый, - кивнул один из стражников и раздавил паука, наступив на него ногой.

– Больно, - сказал Кабир, держась за руку.

Вдруг к нему подбежала Афра и закричала:

– Спички! Дайте спички!

Стражник, тот самый, что раздавил паука, достал спичечный коробок и протянул его девушке. Она быстро достала одну спичку, зажгла её, потушила и тут же приложила горячую обуглившуюся головку к ране на руке Кабира. Мальчик вскрикнул.

– Всё будет хорошо, - проговорила Афра.
– Теперь всё будет хорошо.

– Спасибо, - ответил Кабир.
– Но откуда ты знаешь, что так надо? Я не знал.

– Слышала, мой господин, - ответила девушка.

– Теперь яд не распространится?
– догадался Флай.

– Да, - кивнула Афра.

– Поехали отсюда, - сказал Кабир.

Какое-то время они ехали молча, а затем амир проговорил:

– Афра, я хочу тебя вознаградить за то, что ты помогла мне.

– Это долг каждого амма, мой господин, - ответила наложница.
– Помогать своему амиру.

– Я сказал, что хочу тебя вознаградить. Такова моя воля. Что ты пожелаешь?

– Мне ничего не нужно, мой господин. Я счастлива служить вам.

– Когда вернёмся во дворец, я подарю тебе красивый браслет, - немного подумав, сказал Кабир.

– Благодарю вас, мой господин. Ваша щедрость не знает границ.

– А могла бы попросить свободу, - проговорил Шепард на родном языке. Афра не ответила.

Солнце уже клонилось к закату, когда вдалеке показалась крепость. Пешавар окружали каменные зубчатые стены и высокие башни с бойницами. С севера за стенами были отвесные скалы, на которых когда-то и была построена крепость.

– Дворец в Пешаваре ещё древнее, чем мой, - сказал Кабир.
– Сейчас им правит мой марзбан Викрам.

– Марзбан?
– не понял Флай.

– Да. Он правит крепостью от моего имени.

– Наместник, - сказал Шепард.

– Точно, - кивнул король.
– Это как Тар в городе или старейшины в деревнях.

Когда они подъехали к крепости, ворота уже были открыты, а гостей встречал сам марзбан. Викрам был уже немолод, его голова была почти вся седая, совсем седыми были и пышные усы. Поклонившись, он поприветствовал амира и его друга и предложил пройти в его дворец. Кабир был прав: Пешавар выглядел намного древнее фейсальской столицы. Строителей тогда гораздо больше заботила прочность домов и стен, чем их красота, хотя Флай находил эту неровную каменную кладку не менее привлекательной, чем яркая мозаика арок в Фейсалии. В этих старых стенах было что-то живое, что-то сохранившее историю и дух многих поколений.

Был уже поздний вечер, поэтому Викрам предложил гостям отдохнуть с дороги. Для амира и короля Нэжвилля были приготовлены соседние покои. К удивлению Флая, постель в его комнате была усыпана лепестками каких-то цветов, он замер рядом с ней, не очень понимая, что с этим делать и можно ли туда ложиться. Пока он раздумывал, за стеной раздался хохот Шепарда. Флай прошёл в туалетную комнату и обнаружил своего друга ржущим над ночной вазой.

– Ты чего?
– спросил Флай.

– Там цветок.

– Где?

– В горшке. Зачем там цветок?
– и Шепард снова расхохотался. В вазе действительно лежал распустившийся розовый цветок.

– Красивый, - проговорил Флай.

– И что? Мне в него?
– Шепард никак не мог перестать смеяться.

– Жалко. Но, с другой стороны, он всё равно завянет.

Король пожал плечами и оставил Шепарда наедине с его дилеммой.

– Господин хочет убрать лепестки?
– раздался рядом голос Афры, и Флай вздрогнул от неожиданности. Он успел забыть про неё.

– Хочу, - ответил король.
– Они завянут и станут неприятными на ощупь.

– Я помогу.

И девушка начала ловко убирать лепестки с постели.

– Откуда ты знала, что надо прижечь укус спичкой?
– поинтересовался Флай.

– Слышала, мой господин.

– Ты так и Кабиру ответила. Где слышала? От кого?

– Уже не помню, мой господин.

– Почему мне кажется, что ты врёшь?

– Не знаю, мой господин.

– У меня появилась мысль, - проговорил вернувшийся Шепард.

– О цветке?

– Нет, дурак. Я серьёзно сейчас.

– Сам дурак, - привычно отозвался Флай.
– Что за мысль?

– Ещё в Айланорте я столкнулся с некоторыми вещами, которые никак не мог понять. Меня дурачили, меня подвергали гипнозу, чтобы я забыл женщину, с которой встречался, и вообще было много непонятного. Всё это как-то было связано с работой на губернатора.

– Гаяш и Юджин работали на губернатора, - кивнул король.

– Вот да. Из всех рассказов капитана и Жюля про их экспедицию и из того, что я видел и знал сам, я сделал вывод. Юджин где-то специально обучался. Или тренировался. Не знаю.