Пешки Сдвига

Сзади что-то вякнул продавец, по поводу проверки оружия, но Лихо на мгновение обернулась, и поглядела на него такими взором, по сравнению с которым - взгляд Медузы Горгоны был не более, чем каким-то нелепым недоразумением, способным превращать в камень, в лучшем случае - собачьи экскременты. Торговец тут же заткнул фонтан, и слинял на своё место.

Алмаз, увидевший стремительно шагающую процессию, и Лихо, разве что самую малость - не дышащую огнём, без малейших признаков абстинентного синдрома, поперхнулся водой из бутылки.

– Что стряслось?

– Деактиватор упёрли.
– Сумрачно заявил Книжник.

– Налетело мелкота какая-то, "Гюрзу" у меня умыкнули....

– Да хрен с ней, с "Гюрзой"!
– Рявкнула блондинка.
– Там три рюкзака этого металлолома! Сука, я сейчас от этого Перекрёстка, начну откусывать крупными кусками, и подавится он, а не я! Прибарахлилась, мать его ети...

– Не получится...
– Шатун озадаченно покачал головой.
– Это тебе не в ангаре у Ашота резвиться.

– Точно.
– Подтвердил Книжник, с некоторым сожалением расставаясь с возможностью заработать себе ещё один шрам на задницу.
– Не выйдет...

– Потрясти кого-нибудь.
– Предложил Алмаз.
– Наверняка ведь знают, кто и что...

– Можно. Но сложно.
– Очкарик снял очки, принявшись протирать их.
– Мы же не кустаря-одиночку за вымя держать собираемся. Здесь - Система. Одного зацепим - остальные, скорее всего - на дыбы встанут. Экономика, это вам не хухры-мухры... Самое плохое даже не в том, что их тут больше, чем нас. А в том, что мы - чужаки. Сами за себя. А они - давно сформировавшийся организм. Явно наловчившийся отторгать всё чужеродное, любыми доступными способами.

– И что ты предлагаешь? Всё бросить?

– Для начала - пойти ещё раз поискать. Может, выловим кого-нибудь. Если нет... то - не знаю.

– Пошли.
– Лихо яростно напялила приобретённую куртку, оказавшуюся в самый раз.
– Ох, попадись мне кто-нибудь из этих...

Прочёсывание рынка ничего не дало. На задаваемые вопросы, торгаши самым банальным образом не отвечали, превращаясь в подобие классической троицы - "Ничего не вижу, ничего не слышу, никому, ничего не скажу", в одном лице. Лихо тихо сатанела, впустую мечась по рядам. Книжник держался рядом с ней, как привязанный: и, где-то параллельно крутился Шатун, в поле зрения которого, тоже не попадалось ни одной мальчишечьей фигуры.

Спустя почти час, троица вернулась к внедорожнику. Завидев понурые лица, Алмаз грустно вздохнул и, вымещая неудачу - пнул покрышку "Горыныча".

– Полный абзац...
– Прокомментировала блондинка, устало присаживаясь возле машины.
– Это даже не в стогу смертушку златочахнущего выщупывать. Это вне конкуренции...

Вспотевшие Шатун и очкарик, молча соглашались.

– Отлить схожу.
– Громила поднялся, и пошёл по направлению к видневшемуся неподалёку, явно заброшенному строению.
– Никто компанию не составит?

Страждущих не нашлось. Шатун зашёл за угол и, по прошествии всего-то десятка секунд, показался снова, быстрым шагом возвращаясь к "Горынычу".

– Что, уже всё?
– Вяло спросил Алмаз.
– Что-то быстро. Обычно минут по пять журчишь. Перехотелось?

– Белобрысая...
– Громила наглухо проигнорировал высказывание "стеклореза".
– Иди, там с тобой побазарить хотят. Давай, в темпе. Только спокойно, не привлекая лишнего внимания.

Лихо непонимающе посмотрела на него. В следующий миг, сообразив что-то, вскочила на ноги, как подброшенная пружиной. Потом сдержалась, чтобы не рвануть со всех ног, и пошла, придав лицу естественное выражение человека, обуреваемого жаждой избавления организма от лишней жидкости.

За углом, переминался с ноги на ногу, нескладный, редковолосый субъект, с немного дёргаными движениями, и забавной мимикой.

– Ну?
– Блондинка остановилась в двух шагах от него.
– Выкладывай. Только учти, если меня разочаровывают - я становлюсь невменяемой, и не отвечаю за дальнейшие действия. Говори.

– У вас сегодня что-то украли?
– Стоящий напротив Лихо человек, пошевелил пальцами возле своего кармана.
– Что-то, очень важное.

Вдобавок к забавной мимике и дёрганым движениям, у него обнаружилась лёгкая шепелявость.

– Ты хочешь мне это вернуть? Или у тебя приступ банального любопытства?

– Неважно. Но вы хотите это вернуть?

– Это у тебя?

– Нет.
– Редковолосый смешно поднял брови, словно изумляясь наивности Лихо.
– Но я знаю, где и у кого, это может находиться. Могу поделиться информацией. Не за так, конечно же...

– У меня есть встречное предложение.
– Лихо положила руку на рукоятку "Потрошителя".
– Я не отрежу тебе твой шершавый дуэт, а ты мне всё выложишь.

– Постойте!
– Визави блондинки отчаянно замахал руками.
– Я же не требую у вас машину, или ещё что-то непосильное. Ну, в самом-то деле - это не мной, и не вами установлено: должны же соблюдаться какие-то правила, пускай даже и неписаные. Мы же адекватные люди. Разумная цена, за бесценную информацию. Все будут довольны.

– А кто сказал, что я похожа на адекватного человека?
– Лихо подняла верхнюю губу, по хищному показывая зубы.- Ошибиться не боишься? Фатально?

– Да не пугайте... Видел я на своём веку всяких. Не похожи вы, на дурковатых-то... Скорее - на бесшабашных. Но здравомыслящих.

– Что ты хочешь?

– Пару стволов, и несколько обойм к ним. Поверьте, я мог бы сказать и так, но взимание некоторой, так сказать - награды: это чисто принципиальный аспект. Плата чисто символическая. Тем более, что у вас этого добра с избытком: я заглянул украдкой, пока вы по рынку рыскали безо всякой пользы. И, давайте договариваться побыстрее. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. Чревато, знаете ли... Весьма.

– А если убрать принципиальные аспекты?
– Лихо изобразила подначивающую полуулыбку.
– В виде платы за сведения. Что останется? Я так полагаю, что какие-то личные претензии...

– Угадали...
– Чуточку нервно улыбнулся редковолосый.
– Есть и личное. Вы правильно сориентировались...

– А я тебе больше скажу.
– Лихо посмотрела на него, практически в упор.
– Я не угадываю. Я точно знаю: лепят ли мне прелого бздунчика толстым слоем - по всей личности, или чистосердечное выкатывают... Веришь - нет, и такое бывает.

– Допустим, верю...

– А больше и не надо. Выкладывай сведения особой важности, и будет тебе материальное поощрение. В полном объеме. Не нагрею, не бойся...