Петербургская Коломна

ДОХОДНЫЕ ДОМА КНЯГИНИ ЮСУПОВОЙ

Дома № 36 и 38 на Офицерской улице принадлежали княгине Зинаиде Николаевне Юсуповой, графине Сумароковой-Эльстон. Трехэтажный доходный дом № 36 приобретен князем Юсуповым в 1850-м году у наследников почетного потомственного гражданина Антипы Петровича Кокушкина.

Композиция фасада здания предельно проста и лаконична. Окна оформлены не только прямоугольными, но и классическими наличниками, с сандриками треугольной и плоской формы на кронштейнах. Стены первого этажа обработаны рустами.

Ул. Декабристов, 36. Современное фото

Дом № 38 представлял собой небольшой двухэтажный старинный особняк постройки конца XVIII – начала XIX века. Достопримечательностью здания являлся небольшой красивый фонарик-эркер, построенный на уровне второго этажа. Судя по архивным документам, здание существовало до середины XIX века, и, вероятно, обветшавший дом позже снесли домовладельцы. Инвентаризационные планы второй половины XIX века подтверждают принадлежность участка княгине З.Н. Юсуповой и официально обозначают его как «пустопорожнее место».

Владелица многочисленных доходных домов и дворцов, известная общественная деятельница, Зинаида Николаевна Юсупова увековечена прекрасным портретом В.А. Серова. Художник не любил писать портреты представителей имущего класса, но для Зинаиды Николаевны он сделал исключение. Да и как он мог поступить иначе? Княгиня – стройная, изящная, грациозная женщина. Прекрасные черные волосы оттеняли ее голубые с поволокой глаза. Она была не только умна, воспитанна и аристократична, но и являла собой воплощение душевной доброты. Никто не мог устоять перед ее очарованием.

Княгиня обладала природным даром к сценическому искусству. Серов искренне восхищался ее игрой на сцене театра Юсуповых и полностью соглашался с К.С. Станиславским, увидевшим ее в благотворительном спектакле и на коленях упрашивавшим Зинаиду Николаевну все бросить, вступить в его труппу и посвятить себя театру.

З.Н. Юсупова.

Портрет работы В.А. Серова. 1902 г.

Облик княгини глубоко импонировал художнику. Он работал над парадным портретом Зинаиды Николаевны в течение восьмидесяти сеансов, каждый из которых продолжался по два-три часа и более.

«Я худела, полнела, вновь худела, – с доброжелательностью рассказывала впоследствии княгиня, – пока исполнялся мой портрет Серовым, а ему все мало, пишет и пишет!»

Портрет княгини Юсуповой, показанный впервые на выставке «Мира искусства» в 1902 году, никого не оставил равнодушным.

Бенуа уверенно назвал портрет шедевром. Действительно, талантливый художник сумел создать образ женщины аристократического круга, в которой осознание переданной по наследству значительности своего существования сочеталось с душевным теплом, естественной добротой и пониманием ответственности своей роли в жизни.

Потрясенный обаянием Зинаиды Николаевны, Серов писал друзьям: «Славная княгиня, ее все хвалят очень, да и правда, в ней есть что-то тонкое, хорошее».

Дом № 36 получил определенную известность благодаря тому, что в нем весной 1848 года некоторое время жил Федор Николаевич Глинка – активный участник Отечественной войны с наполеоновской Францией, автор «Писем русского офицера» и многих поэтических творений, в том числе стихов, ставших народными песнями, – «Вот мчится тройка удалая» и «Не слышно шума городского». Среди близких знакомых Федора Николаевича были и те, кто в 1825 году выступил с оружием в руках на Сенатской площади. Ф.Н. Глинка сам не принимал активного участия в деятельности тайного общества, но, заведуя канцелярией военного губернатора столицы, генерала М.А. Милорадовича, имея доступ к документам тайной полиции, оказал огромную помощь руководителям восстания. В его квартире на Театральной площади собирались члены «Союза благоденствия», обсуждали планы восстания. В январе 1820 года здесь проходило совещание, на котором П.И. Пестель выступил с докладом об утверждении в России республиканского правления и свержении монархии.

Ф.Н. Глинка.

Фото Р. Реслера. 1860-е гг.

Глинка не принимал непосредственного участия в акции на Сенатской площади и к восставшим не примкнул, хотя, находясь в это время там и не боясь себя скомпрометировать, подходил к мятежникам, разговаривал с Рылеевым и Кюхельбекером.

Через два дня его арестовали и препроводили в Петропавловскую крепость. Ему удалось оправдаться, но 11 марта 1826 года его вновь арестовали по обвинению в правительственном заговоре. В конечном итоге приказом Главного штаба Федора Николаевича уволили из армии и перевели на гражданскую службу в Олонецкую губернию. Двадцать лет Глинка прослужил в различных губерниях России, вышел в отставку и поселился в Москве. В 1846 году, запросив III отделение Собственной Его Величества канцелярии, он получил наконец разрешение на въезд в Петербург. Об этом ему официально сообщил руководитель III отделения граф А.Ф. Орлов, не преминув при этом упомянуть, что в столице Глинка «сможет оправдать оказываемую ему доверенность и будет вести себя прилично его званию».

Лишь через два года Федор Николаевич смог воспользоваться милостивым и снисходительным разрешением. Он приехал в город весной 1848 года, поселился на Офицерской улице в доме № 36 и прожил в нем несколько месяцев. Шестидесятисемилетний Глинка выглядел маленьким сухоньким старичком, скромным и тихим. На крошечном лице его светилась доброта. В обществе он появлялся при всех своих старых военных наградах (они хранились у него дома в специальной витрине под стеклом).

В доме № 36 обычно предпочитали селиться люди искусства. В 1903 году «Петербургская газета» объявила, «проживающий в Офицерской улице, д. 36, кв. 26, известный маэстро и артист Императорских театров Б. Амирджан возвратился и возобновил уроки пения». В разное время здесь также снимали квартиры писатель Д.В. Аверкиев, художник А.А. Редковский, художник и раввин хоральной синагоги Д.Г. Маггид, председатель Армянского общества изящных искусств, композитор и хормейстер Г.А. Казаченко. Кстати, и само Армянское Общество изящных искусств арендовало помещение в этом здании. В 1917 году здесь размещалось Музыкальное художественное общество им. М. Глинки. После войны в доме поселились поэт и прозаик Н.П. Колпакова, художник-прикладник Л.Ф. Беленькая и живописец Р.Б. Коган (все они занимали квартиру № 7).

Управляющий домом регулярно сдавал в аренду помещения в первом этаже здания купцам и торговцам, содержавшим здесь магазины и лавки. В конце XIX века в доме находились булочная Иоганна Гесселя, магазин колониальных товаров Алексея Федоровича Чеснокова, а в 1902 году на доме появилась вывеска книжного магазина «Новое время».

21 марта 1956 года газета «Ленинградская правда» опубликовала заметку, проливающую свет на дальнейшую судьбу участка дома № 38. Статья называлась «Строительство плавательного бассейна». Вот ее содержание: «На пустыре по улице Декабристов, д. 38, строители Главленинградстроя приступили к рытью котлована под здание. Здесь будет строиться плавательный бассейн Института физкультуры им. П.Ф. Лесгафта. Длина бассейна – 25 метров, ширина —

15 метров, глубина – 4,5 метра. Предусмотрено строительство 10-метровой вышки с трамплином для прыжков. В бассейне одновременно могут заниматься 100 человек, присутствовать 200 зрителей». Проектную документацию плавательного бассейна разработал архитектор В.Д. Эксэ. Строительство нового спортивного сооружения завершили в 1959 году.

«ДОМИК С ФОНАРИКОМ»

Дом № 40 построили в 1895 году на месте разобранного старого жилого строения – небольшого двухэтажного особняка с овальным эркером и традиционным для начала XIX века треугольным фронтоном.

«Домик с фонариком». Фото конца XIX в.

В историю Офицерской улицы это здание вошло под названием «Домик с фонариком». Участок и возведенный на нем особняк вначале являлись собственностью полковницы Софьи Петровны Крюковской, а затем по наследству перешли ее родственнице – купчихе Леонтине Николаевне Воткей, богатой домовладелице. Ей только в Коломне принадлежали три доходных дома. Кроме того, купчиха владела оптико-механической фабрикой, фирменным магазином, располагавшимся на Офицерской улице, в первом этаже дома № 40.