Пикник и прочие безобразия

– Нет, спасибо. Только еще вина.

Инноченцо принес вино, откупорил, налил мне две капли на пробу, пожирая глазами книгу. Я одобрил вино, он наполнил бокал.

– Девять книг, - произнес он, осторожно свинчивая со штопора пробку.
– Девять книг о сексе. Мама миа!

– Да-да, - подтвердил я.
– Хэвлок поработал добросовестно.

Инноченцо удалился, и я снова обратил взгляд на тексты Хэвлока, основательно и дотошно изучавшего нравы пылких сицилийцев. Откуда мне было знать, что мой пылкий сицилиец рассказывает официантам, что у мистера Даррелла есть девять томов о сексе - рекордная цифра для постояльцев любой гостиницы в мире. Сия новость распространилась со скоростью степного пожара. Когда во второй половине дня я вернулся из очередного похода в магазины, сразу два швейцара поспешно открыли мне двери, а за стойкой, ослепительно улыбаясь, собрался целый цветник из прелестных регистраторш. Столь неожиданный энтузиазм слегка озадачил меня, однако мне не пришло в голову связать его с тем фактом, что в моем владении находились девять томов Хэвлока Эллиса. Поднявшись в свой номер, я заказал по телефону чай и лег на постель с книгой. Вскоре явился с моим заказом дежурный официант Гэвин, высокий, стройный молодой человек с изящным профилем, большими голубыми глазами и шапкой белокурых волос, напоминающих нечесаную гриву арабского скакуна.

– Добрый день, - сказал он, уставясь на мою книгу.

– Добрый день, Гэвин, - отозвался я.
– Поставь чай на стол, если не трудно.

Он выполнил мою просьбу и остался стоять, глядя на меня.

– Да?
– спросил я.
– Тебе что-нибудь нужно?

– Это у вас та грязная книга?

– Грязная!
– возмутился я.
– Это Хэвлок Эллис, крупнейший специалист по психологии секса. Грязная книга - скажешь тоже!

– Ну да, - настаивал Гэвин.
– Я насчет секса.

– Секс, что бы ни думали англичане, отнюдь не грязный предмет, - резковато ответил я.

– Ну, понимаете… я знаю, что это не так, - уступил Гэвин.
– Но, понимаете… я хотел сказать… все думают так, разве нет?

– К счастью, существует небольшое меньшинство, придерживающееся других взглядов, - возразил я.
– Надеюсь, ты принадлежишь к этому меньшинству.

– О да. Я хотел сказать, что я всецело за секс, да. По-моему, так всякий волен делать, что хочет, в каком-то смысле. Конечно, кроме того, что не положено… сами понимаете, например, одурманивать девушек и отправлять их в такие места, как Буэнос-Айрес…

– Верно, - серьезно согласился я.
– В сексе тоже все должно быть честно.

Он прерывисто вздохнул, перебирая пальцами салфетку. Его явно мучила какая-то проблема.

– Ну и что там говорится?
– спросил наконец Гэвин.

– О чем?

– О сексе, конечно.

– Какой именно аспект тебя интересует?

– Как это понимать - аспект?
– озадаченно справился он.

– Ну, ты хочешь что-то узнать про обычный секс или про лесбианство, гомосексуализм, садизм, мазохизм, онанизм?

– Ух ты!
– воскликнул Гэвин.
– Он про все это пишет? Честно?

– Честно, - ответил я.
– Все это разные виды секса.

– Силы небесные! Да-а-а… Что ж, наверно, вы правы. Сам живи и другим не мешай, как говорится.

– Вот именно.

Гэвин завязал узелок на салфетке и похлопал им по ладони. Ему не терпелось о чем-то спросить.

– У тебя есть проблемы?
– спросил я.

Он вздрогнул.

– У меня?!
– Он попятился к двери.
– Ничего подобного! У меня никаких проблем. У меня? Никаких.

– Стало быть, доктор Хэвлок Эллис не может тебе помочь?

– Нет-нет… То есть… У меня нет проблем. Какие бывают у некоторых людей. Я зайду за подносом попозже, ладно?

Он поспешно удалился.

И я представил себе, что вести о Хэвлоке Эллисе сейчас взбудоражат всю гостиницу, как будоражат джунгли сигнальные барабаны. Попивая чай, я ждал, что последует дальше. Не прошло и часа, как снова появился Гэвин.

– Как вам чай?
– справился он.

Прежде Гэвин никогда не спрашивал меня об этом.

– Спасибо, все в порядке, - ответил я выжидательно.

Гэвин помолчал, ловко вертя поднос на одной ладони.

– Прочитали еще?
– спросил он наконец.

– Несколько страниц.

Он надул щеки, вздохнул.

– Должно быть, это подходящая книга для человека, у которого… ну, есть проблемы?

– Очень полезная. Он обо всем судит здраво, так что у человека не возникает комплекса вины.

– Ну да… это хорошо. Комплексы - это плохо, верно?

– Очень плохо. Даже вредно для человека.

Опять наступило молчание. Гэвин перебросил поднос с левой ладони на правую.

– Да-а-а… - протянул он задумчиво.
– Есть у меня один друг, страдает от комплекса.

– В самом деле? И что же это за комплекс?

– Ну, я даже затрудняюсь объяснить. Он совсем недурен собой, как говорится… Словом, парень хоть куда. И девушкам нравится, да. По правде говоря, так две даже передрались из-за него, - не без гордости сообщил Гэвин.
– Две португальские горничные… Здорово потрепали друг дружку. Вцепились в волосы, били кулаками. Больно они вспыльчивые, эти иностранки, верно?

– Очень вспыльчивые, - подтвердил я.
– Это и есть проблема, которая мучает твоего приятеля? Слишком много пылких португальских девушек просятся к нему в постель?

– Нет-нет! Нет… нет… не в этом дело. Понимаете, они ему не нравятся.

– Ты хочешь сказать, что у него уже есть подружка?

– Нет-нет! Дело в том… ему не нравятся девушки, понимаете?
– с отчаянием выпалил Гэвин.
– То есть ему не нравится… ну, понимаете… возиться с ними.

– Ты хочешь сказать, что ему нравятся парни?

Он покраснел.

– Ну, как бы это сказать… ну, он говорит… понимаете, что возился с некоторыми парнями… ну, и он говорит…

Гэвин совсем растерялся.

– Говорит, что предпочитает их девушкам?
– спросил я.

– Ну… да… что-то в этом роде. Так он говорит.

– Что ж, в этом нет ничего дурного. Его это беспокоит?

– Вы хотите сказать, что можно жить… со странностями, и ничего?

– Если человек таким уродился, это вовсе не грех. С этим ничего не поделаешь, как нельзя изменить цвет глаз.

– О!
– произнес Гэвин, пораженный таким суждением.
– Ну да… Пожалуй что и впрямь нельзя.

– Твой приятель хотел бы одолжить Хэвлока Эллиса, посмотреть, что тот говорит о гомосексуальности?

– Думаю, хотел бы, - нерешительно ответил Гэвин.
– Скорее всего, да. Я… гм, спрошу его и скажу вам.

– Не хочешь прямо сейчас взять книгу на всякий случай?

– Ну… - он уставился на том, который я ему протянул, - ну, пожалуй, я мог бы ее взять… на случай, если он станет читать… н-да, я мог бы… и сразу верну. Хорошо?