Письма живых

Пил Бользен чистый виски. Закуска… Конечно, что-то там заказал. Кажется, под конец ему принесли шнапс.

До квартиры майора довезли друзья. Хватило мозгов оставить машину на базе. В таком состоянии Рихард ехать мог, но держаться дорожной разметки уже нет.

Утром Бользена разбудил стук в дверь.

— Сэр, вас срочно требует генерал Пибоди, сэр! — четко отрапортовал капрал.

— В штаб?

— Так точно, сэр! — на лице посыльного мелькнуло сочувственное выражение.

Похмелье боевому офицеру не помеха. Наскоро одеться, умыться, побриться, отдать долг природе в туалете. Перед выходом на улицу Рихард забросил в рот плитку табака. Популярное американское средство от перегара.

— Хорошо гульнул? — первым делом поинтересовался Пол Пибоди.

— Было дело, — Рихард без приглашения плюхнулся на стул напротив генерала.

Благо в кабинете они одни. Пол покачал головой и молча поставил перед подчиненным графин с водой.

— Отмечал наше поражение при Мидуэе, — генерал все понял по-своему.

— А нас разгромили?

— Размен два на два. Без Панамы это поражение. Ладно. Это все лирика, — Пибоди стиснул кулаки, его лицо побагровело. — Ночью контрразведка забрала полковника Рокоссовского. Ты видимо не слышал. Мне наплевать на этого русского поляка, но первый полк остался без командира. Прямо сейчас принимаешь командование.

— Я?

— Да! Ты! И не смей отнекиваться. Я читал твой послужной список из этого скотского Коминтерна. У тебя опыт командования целой бригадой, успешная оборона от кратно превосходящего противника, отбитые танковые атаки. Я лучше продвину тебя, чем академика пороха не нюхавшего, или герильяса, которого на родине за наркоторговлю и содомскую зоофилию ищут. Не обсуждается.

— Пол, но я давно все забыл, мне и батальоном тяжело командовать, — последняя попытка отвертеться.

— Ты можешь. Рихард, не обсуждается. Иди и приведи людей в чувство, — генерал криво ухмыльнулся. — Это тебе не в «Поросятах» заставлять кантри-группу играть «Взвейтесь знамена». Глаза на лоб не выкатывай, я тоже вчера там был.

Глава 27 Гваделупа

3 августа 1943. Иван Дмитриевич.

— Полагаю, милейший Петр Александрович малость перегрелся на солнце, — капитан Никифоров почесал в затылке.

Речь шла о командире 12-й мехбригады генерал-майоре Манштейне. Две недели назад танковый полк бригады полностью обновил механическую часть. Это дело хорошее и полезное, саперам полковника Чистякова тоже пришлось поучаствовать в докеровке транспортов с танками. Особенно всех впечатлили и обрадовали новые машины тяжелого танкового батальона. Однако, сейчас командир бригады явно чудил.

— Оценка природного душевного равновесия командования не в нашей компетенции, — говорил это Чистяков сугубо порядка ради, на лице командира Отдельного саперного батальона отражалась вся гамма смешанных чувств в отношении приказа из бригады. — Давайте думать, как нам все сделать правильно и никого при этом не убить.

— Первое проще пареной репы, второе проходит по разряду чуда.

— То есть входит в компетенции моего помощника, — сделал вывод командир батальона. — Действуйте, дайте поручение рассчитать мощность зарядов.

— Десант встретим. Все рассчитаем, — набычился Никифоров. — Только давайте помолимся. Чтоб все обошлось.

Повод для серьезных опасений был. Получив новую технику и дав своим людям время изучить и обкатать танки, комбриг решил провести учения по высадке на необорудованный берег. Танкодесантные суда и штурмовые боты выделил флот. Вопрос на удивление решился быстро. Видимо, моряки даже обрадовались возможности воспользоваться знаменитой методикой генерал-фельдмаршала Суворова.

Хуже другое, Манштейн за что-то явно невзлюбил своих танкистов и решил провести учения в условиях максимально приближенных к боевым. То есть саперам поручили заминировать весь пляж пороховыми зарядами.

С одной стороны, решение правильное. Люди давно не были в настоящем деле. Но именно саперы прекрасно понимали — растут шансы на неприятный исход учений. Риск столкновений, наездов растет многократно. Новый штурмовой «Мамонт» машина хоть и массой более полусотни тонн, но перевернуть ее не так уж и сложно. Как говорится, умеючи можно и не такое сломать.

Капитан Никифоров не успел отойти от штаба, как из-за казарм выехал внедорожник с открытым верхом. Рядом с водителем восседал полковник Субботич. Командир танкового полка бригады прям чувствовал, когда стоит заглянуть к саперам.

— Добрый день, Иван Дмитриевич! — танкист выпрыгнул из остановившейся буквально в двух шагах от сапера машины.

— Рад видеть, Даниил Петрович! Ко мне или к Алексею Сергеевичу?

— Полагаю, к обоим. Вам уже донесли о планах учений?

— Осведомлен, — сухо ответил Никифоров.

— Превосходно. Пойдемте, я вам с Алексеем Сергеевичем все расскажу.

Полковник Чистяков не сказать так чтоб обрадовался визиту танкиста. Субботича такие нюансы ни в малейшей степени не беспокоили. Он выложил на стол карту пляжа с уже отмеченными им пожеланиями на счет размещения и мощности зарядов. Вглядевшись в карту и цифры оба саперных командира схватились за голову.

Похоже жаркое тропическое солнышко подействовало не на одного генерал-майора Манштейна. В 12-й механизированной решили провести мероприятие с прямо-таки гусарским размахом.

— Я все понимаю, — выдавил из себя Иван Дмитриевич. Сапер тыкнул пальцем в значок на карте и медленно проговорил: — Если эта штука взорвется в метре от танка, броня от контузии не спасет. Если под гусеницей, гусеница улетит вместе с парой катков.

— Господа, вот и сделайте так, чтоб взрывалось рядом с техникой, но на безопасном расстоянии.

— Может быть, мощность зарядов уменьшим? — попытался найти компромисс Чистяков. — Судя по вашему техническому заданию, по плану учений район высадки обстреливает линкор.

— Нет, у линкорного калибра эффект сильнее. Мы рассчитываем протащить людей через имитацию заградительного огня тяжелых гаубиц.

— Пехота высаживается одновременно?

— Не такие уж мы звери, Иван Дмитриевич. Если погода не подведет, выбросим на следующий день. Как раз после ваших пиротехников пейзаж выйдет подходящий.

Никифоров хотел кое-что добавить, но благоразумно прикусил язык. Раз генералы настаивают, значит есть резоны, кои командованию батальона не по погонам. Остается только выполнять.

— Кстати, господа, мне рассказывали, доблестные кексгольмцы на днях лихим кавалерийским наскоком забрали со складов две тонны консервированных лаймов, — Субботич вспомнил о куда более тонком и животрепещущем вопросе.

Увы, тропики коварны. Под местным солнышком цветет и благоухает самая всевозможная жизнь, энергии хватает всем, не только флора и фауна процветают в изобилии, но и самые экзотические возбудители, бациллы и заразы чувствуют себя вольготно. Лихорадки передаются жесткие. Витаминные препараты и консервы, профилактика и дезинфекция здесь не роскошь, а залог выживания. В том числе регулярное потребление лаймов и лимонов по примеру английских колонизаторов.