Письма живых

— Если вам интересно, объект работает в «Большом яблоке». Ночует в городских апартаментах или на загородной вилле.

— Спасибо. Я не намерен валить небоскреб ради одной цели.

С предоплатой Чезаре не обманул. К этому времени трое камрадов спокойно закрывали дела в Теннеси. Для своих Герхард обмолвился, что собирается на разведку прокачать один интересный штат на предмет хорошего бизнеса.

Распускать организацию Эйслер не собирался, это всегда выглядит подозрительно. Причем первыми реагируют конкуренты и партнеры, а не полиция. Контакты и долговременные проекты бывший коминтерновец переключил на Удо Шиллера, еще одного помощника, которого лучше оставить в Штатах. Нет, человек правильный, но доверие всегда имеет разные степени. Шиллер очень хочет быть главным, вот пусть и получит шанс.

Махаэль уехал в Нью-Йорк. Разведка и обустройство базы. И еще пара щекотливых вопросов. Герхард не спешил, он спокойно подбил итоги, договорился с нужными людьми, только затем собрался в дорогу.

— Где твое желтое безумие? — радостно оскалился Курт, когда Герхард забрался в его машину.

— Подарил Удо. Нам теперь такая приметная машина без надобности.

— Понял. Думаешь, его примут за тебя?

— Звучит хорошо. Ты, успел переговорить с Папашей Френки?

— Да, встретился. Двух дуболомов он дает.

Речь шла о главе местной мексиканской организации, неплохие тихие ребята, занятые своими делами, иногда оказывающие услуги серьезным парням. Немцы с мексиканцами дружили, благо их деловые интересы не пересекались.

— Пора вспомнить молодость, засиделся я что-то, — Курт уверенно держал руль одной рукой, вторая возлежала на рычаге переключения скоростей. «Плимут» машина резвая, по многим параметрам выдающаяся из ряда массовых авто. Что самое ценное — не привлекает с себе излишнего внимания.

— Если оторвал задницу, значит ты еще молод. Снаряжение в багажнике?

— Разумеется.

Базуки немцы успели испытать и даже попрактиковаться на подходящем пустыре. Естественно, черными учебными ракетами. Игрушки хорошие, но, как и предупреждал Рихард, более чем на двести ярдов стрелять бесполезно, а лучше на сто. На большей дистанции не то что в машину, в дом не попадёшь.

Нью-Йорк как всегда великолепен. Правда в сам город камрады не заезжали, Курт сразу свернул по указателям на Гуттенберг. Именно в этом прилегающем к мегаполису городке Михаэль снял квартиры. А ещё целый дом в деревеньке Ардсли.

— К делу! — Герхард сыто рыгнул.

Обед сытный и обильный, изголодавшиеся мужчины мигом очистили тарелки. Михаэль разлил по стаканчикам коньяк.

— С дороги. Чтоб лучше переварилось.

— Кому жить за городом?

— Это пусть старший решает, — отреагировал Михаэль. — Я специально подбирал дом с участком как оперативную базу. Недалеко от Покантико-Хилс, можно быстро выйти на перехват.

— Добро. Правильно сделал. Майкл, нам надо переодеваться?

— Пойдет и так, костюмы добротные, — камрад пробежал взглядом по фигурам соратников. — Но лучше с утра пройтись по магазинам, взять что-то по последней моде. Я правильно понимаю, в расходах мы не ограничены?

— Неправильно. Лимит есть всегда. Вопрос в его размере, — Герхард поднял стаканчик. — Давайте, камрады.

— Третья машина?

— Подожди. Майкл, ты уже почти как местный, а нам с Куртом надо оглядеться, вспомнить город. Давай завтра потратим день на рекогносцировку, — командир намеренно назвал камрада американской формой имени.

Глава 30 Тринидад

29 ноября 1943. Кирилл

Этот остров стал для Кирилла чем-то вроде Земли Обетованной. Эскадры возвращались сюда после походов, боев, дерзких набегов. Здесь корабли ремонтировались, а люди отдыхали между рейдами. Глупости конечно, Тринидад не единственная база европейцев в Новом Свете, не самый обустроенный порт, далеко не самое лучше место отдыха. Но именно для Кирилла он стал Островом Счастья. Здесь жила и работала Она.

Кириллу рассказывали, Инга всегда расспрашивает моряков о вставших на рейде кораблях под Андреевским флагом. Когда бросает якорь небольшой несуразный корабль с придавленным громоздкой коробкообразной нашлепкой ангара и навесной палубой корпусом крейсера лицо девушки светлеет, небесной синевы глазища светятся счастьем.

Кирилл сам рвался на берег вслед за своим сердцем. Благо летчикам в порту всегда давали увольнения чтоб не мешались под ногами у настоящих моряков.

Вот и сейчас штабс-капитан с пирса бросил взгляд на свой авианосец, одернул белый парадный китель тропической формы и поспешил к контрольно-пропускному пункту на границе базы. На часах два по полудни по-местному. У аборигенов должна быть сиеста, но на европейскую часть Порт-оф-Спейна эти обычаи не распространяются, жизнь кипит круглые сутки подряд только немного стихая, сбавляя обороты на время комендантского часа. Еще одна интересная особенность, комендантский час только для местных и только для тех, у кого нет разрешений. Последние же выдаются всем, кто связан с военными базами, интендантствами, госпиталями, ремонтными цехами, то есть половина города точно.

— Кирилл Алексеевич, компанию составишь? — Никифорова догнал Ворожейкин.

— Увы. Не могу.

— Даже не спрашиваешь, куда и на что?

— Извини, Арсений Васильевич, не могу.

— Понял. Свидание, господин штабс-капитан?

— Сам знаешь, — рот Кирилла расплылся в широкой улыбке.

За воротами порта к офицеру сразу бросились таксисты. В основном мулаты и самые фантастические помеси всех рас и народов на смеси английского, русского и немецкого предлагали подвезти куда угодно совсем не дорого. Никифоров с отстранённым видом и брезгливой миной на лице прошествовал мимо. Его холодный взгляд обжигал и заставлял убраться с дороги непонятливых. Не первый раз в Порт-оф-Спейне, давно изучил местные особенности, принял нужную манеру общения. У этих самых шустрых и крикливых самые высокие расценки и самые хамские манеры. Ловятся новички. Впрочем, как и на вокзалах в России, где городовые недосматривают.

Кирилл пересек площадь. За перекрестком в тени деревьев отстаивалось с полдюжины таксомоторов. Авто разных марок, разной степени сохранности и доработанности местными умельцами. Водители сидели на тротуаре под пальмой, степенно отхлебывая из глиняных кружек. Хотелось верить, что мате, а не местный продукт перегонки тростника.

Навстречу потенциальному клиенту поднялся пожилой негр в жилетке с множеством карманов на голое тело.

— Господин, куда едем? — водитель подошел к старому Фиату и открыл дверцу.

— Едем, — улыбнулся в ответ клиент.

Мотор довез Кирилла до ювелирной мастерской близ штаба Люфтваффе. Вся поездка 10 копеек. Бросавшиеся первыми на перехват моряков у ворот порта прохиндеи могли и полтинник запросить, уверяя что больше таких цен ни у кого нет. Все верно, таких цен точно нет.

Заказ мастеру Кирилл сделал в прошлых заход на Тринидад. Все готово. Седой англичанин с моноклем в левом глазу поставил на стол коробочку красного дерева.

— Очень хорошо. Спасибо, мастер, — улыбнулся Кирилл, придирчиво разглядывая искусные изделия.

— Я старался, господин офицер.

— Очень красиво.

— Ей понравится, — уверенно заявил ювелир.

Кирилл даже не сомневался. Он заплатил оговоренную сумму и набросил сверху двадцать рублей. Цены на ювелирку на Тринидаде весьма скромные, а сделано на удивление хорошо.

К госпиталю штабс-капитан направился пешком. Однако уже через квартал рядом с человеком остановился «Блиц», за рулем знакомый офицер с «Гинденбурга», разумеется, оказалось, что им по пути.

Слава Богу нагрузка на врачей в последние месяцы немного, но снизилась. Кирилл поднялся по крыльцу для медперсонала, сразу свернул к залу отдыха. В госпитале молодого летчика знали.