Пленённая Призраком

– Помниться, однажды Тени не поленились нагрянуть в твою комнату, – спокойно отозвался Ярослав, – так что выражение: «Мой дом – моя крепость», в твоем случае, к сожалению, не действенно. И да, я еще не сошел с ума, чтобы отправлять тебя на утреннюю пробежку одну, – в голосе Ярослава слушались смешинки. – А теперь быстренько одевайся и выходи. Я жду.

– Что? Как это «ждешь»? Где?

– У подъезда.

– Ох, Ярослав… – Нина покачала головой, забыв, что молодой человек этого не видит. Она не могла поверить, что Ярослав так много делает для нее, жертвует временем. Он провел не менее получаса в пути, а, следовательно, поднялся ни свет ни заря. И всё это ради нее. Нину переполняли противоречивые чувства: с одной стороны ей было совестно, а с другой – приятно. Как бы старательно Ярослав не строил из себя благодетель, теперь-то Нина понимала, что его забота о ней вызвана отнюдь не только долгом охотника. Она ему не безразлична! И, не смотря на то, что Нина ненавидела ранние пробуждения, сегодняшнее утро было самым прекрасным утром в ее жизни.

– Я тебя жду, – повторил юноша. Нина счастливо улыбнулась, и, поцеловав телефон, принялась одеваться. Сон как рукой сняло.

Тихонько, чтобы не разбудить родителей, девушка прокралась в ванную, где наспех умылась и причесалась. На макияж времени не оставалось.

«Не спугнуть бы Ярослава своей естественной красотой, – мрачно подумала она, придирчиво разглядывая отражение в зеркале».

Выглядела она бледнее обычного, хотя, скажи она это родителям, они бы наверняка возразили, сказав, что серый стал привычным за последние два месяца, цветом ее лица.

Вдобавок к этому под глазами залегли темные круги, а от безупречного мелирования не осталось и следа – волосы стали тусклыми и какими-то… серыми. Китти упала бы замертво, увидь она, в кого превратилась ее подруга. Вместо миловидной голубоглазой блондинки с идеальной кожей и безупречно ухоженными волосами, на девушку из зеркала смотрела бледная, с болезненно-тусклыми глазами и неопрятной прической, незнакомка.

«Обязательно возьмусь за свой внешний вид, как только всё устаканится, – пообещала себе Нина».

Соорудив на голове «пучок», она вышла из ванной комнаты, после чего оделась и успешно покинула квартиру.

– Я уж думал, ты отдалась Морфею, – проворчал Ярослав, когда девушка села в его машину.

– Кому отдалась? – переспросила Нина, собираясь возмутиться.

– Морфею, – с улыбкой повторил охотник. – Это мифологический бог сновидений. Побольше читай.

– И всё равно ты пошляк и грубиян, – неожиданно выдала Нина.

– О, еще какой, – ничуть не обиделся юноша.

Машина тронулась.

– Куда мы? – забыв про перепалку, поинтересовалась Нина. В темноте она безуспешно пыталась разглядеть пейзажи за окном. Ярослав же решительно выехал на дорогу, свернув затем на север.

«Странно, зачем так далеко от дома? – с легкой тревогой подумала Нина. Ей было неприятно подозревать Ярослава, но когда имеешь дело с потусторонними существами, ожидать можно и нужно чего угодно».

– В парк, – просто ответил юноша, кажется, не заметив беспокойства спутницы.

– А-а-а, – протянула Нина. «Почему бы и нет? – успокоила она себя». – Знаешь, – после некоторого молчания сказала она, – я всё же думаю, что утренние вылазки – не самая хорошая затея.

– Засоня, – поддразнил Ярослав.

– Это да, – легко согласилась Нина. – А если говорить серьезно, то мне ужасно неловко от того, что из-за меня ты вынужден лишать себя сна. Говорят, утренний сон самый сладкий.

– Правда, так говорят? – изобразил удивление Ярослав, а затем скривил губы в насмешливой ухмылке. – Тогда они не знают истинного удовольствия. И ты тоже, коль слушаешь диванных экспертов!

– Фу-у-у, – брезгливо воскликнула Нина. – Вот же ты…

– Я говорю об утренней прогулке, – всё с той же насмешкой пояснил охотник. – Ты только представь себе: свежее, раннее утро, одинокие улочки и вокруг ни души. Только ты. Во всем мире только ты. Правда, создается такое ощущение, клянусь тебе! Это непередаваемое ощущение безграничной свободы.

– И одиночества, – невесело добавила девушка.

– Возможно. Но и им можно наслаждаться.

– Да ты интроверт! – воскликнула Нина, засмеявшись. Ярослав отрицательно покачал головой:

– Если только самую малость. Вот, скажи, что ты сейчас чувствуешь, когда мы одни, и эта дорога словно принадлежит нам, а? Разве тебя не охватывает опьяняющий восторг?

Нина пожала плечами:

– Честно говоря, особого восторга у меня нет. Может, от того, что спать хочется. А еще через два часа в школу. Мысли о ней вообще убивают все приятные чувства, даже если они есть.

Ярослав засмеялся:

– А ты, оказывается, разгильдяйка!

– Просто ты не знаешь моих одноклассников и учителей, – возразила девушка.

– Ребята, наверно, задирают тебя из-за всей этой истории, что с тобой приключилась? – с пониманием спросил Ярослав.

– Они считают меня сумасшедшей, – хихикнула Нина. – И сектанткой. Из-за всей этой истории, что приключилась со мной и ребятами, я теперь состою на учете, как трудный подросток. Замечательно, правда? Раз в неделю, по распоряжению директора, я посещаю школьного психолога. Поверь, та еще муть. Сегодня вот намечается собрание. Очередное. Каждый раз одно и то же: подростки и секта, подростки и криминал. «Что делать, если вас пытаются завлечь в сомнительное сообщество?»

– И что же нужно делать? – с изображаемым интересом поинтересовался Ярослав.

– Обратиться к классному руководителю, – мрачно продекларировала Нина.

Не удержавшись, Ярослав, все же разразился смехом.

– Да, действительно, очень смешно, – обидевшись, буркнула девушка.

– Прости. Просто странно, что после всех пережитых тобой событий; теперь, когда ты из дома выйти не можешь без риска быть похищенной злобным кланом ведьмаков или того хуже – Сумеречными Слугами, тебя так расстраивают школьные проблемы.

– Легко тебе говорить. Ты общаешься с себе подобными, а я для всех чокнутая, изгой. Даже родители не до конца понимают, что со мной происходит. Не верят они тому, что рассказали им ты и твой папа.

– Ты забываешь, что я вынужден работать, чтобы добыть денег, – мягко возразил Ярослав. – А значит, ежедневно иметь дело с обывателями. Приходится шифроваться, – он улыбнулся. – Ты должна понять, Нина, что теперь ты сильно отличаешься от своих товарищей и нетоварищей, тоже. Ты знаешь куда больше, чем и они, и твои родственники, и соседи, и просто знакомые и не знакомые тебе люди. Но это те знания, которыми ты не можешь поделиться. Я знаю, каково тебе, Нина. Я понимаю тебя. Для тебя мир будто разделился надвое. В какой-то степени, так оно и есть, и отныне ты должна существовать в обоих мирах. Твоя задача научиться этому. Не бойся, что люди будут считать тебя странной. Главное, не позволять им считать тебя слабой. Если твои одноклассники, как ты говоришь, думают, что ты сошла с ума, значит, они видят тебя больной, слабой. Покажи им, что они ошибаются. Приоткрой им немного завесу своей тайны. Покажи, кто ты есть. Заставь их уважать себя. В конце концов, ты – дочь мааврийского народа, ты защитница этих людей, что смеются над тобой. Ты особенная. Так продемонстрируй это!

– Как же мне это сделать? – нахмурилась Нина. – Взывать при них к духам предков на мааврийском? Воображаю, какой будет эффект!

– Исключено. Я говорю о внутренней силе, заложенной в тебе. Вот ее и продемонстрируй, но для начала тебе потребуется пробудить ее. А для этого нужно подготовить свое тело. Сильный дух никогда не проявит себя в слабом, безвольном теле. Мы, кстати, приехали.

– Что я должна делать? – максимально изображая энтузиазм, спросила Нина, когда они с Ярославом вошли в парк. Охотник оценивающе оглядел девушку, и, задержав взгляд на спортивных штанах и кроссах, удовлетворенно кивнул.