По рукам и ногам

– Чего щетинишься? – миролюбиво поинтересовался Кэри, легонько касаясь губами к шеи.

Я невольно расслабилась, принимая аккуратные ласки. Не очень-то на него похоже. Неужели от меня и правда так несет отчаянием?

– Я тут подумала, что и правда на хрен никому не упала, как ты сказал. Вы только используете меня по мере необходимости. Чейс – как рабочую силу, ты – как подстилку, а теперь еще и матушка моя. Я, честно сказать, даже ни на что не надеялась уже. Думала, что даже не узнаю ее при встрече. Но чтобы все так гадко вышло. В итоге она тоже меня использует. А как дочь я ей не нужна.

Это неожиданно вышло какой-то жалобной и жалкой тирадой. И я сама чувствовала себя глупо, потому что в моем положении от жизни ничего не требуют и не ждут. К тому же Ланкмиллеру сетовать на то, что он считает обычным делом – ну разве я не идиотка?

Но Кэри даже не усмехнулся. Вместо того он чуть отодвинулся и заглянул мне в глаза.

– Думаешь, ты была нужна ей, когда родилась в трущобах от подзаборного алкаша? Или когда она тебя с ним оставила, отправившись за красивой жизнью? Думаешь, я своей матери был нужен, когда она со скалы в этот прогнивший залив прыгнула? Никто никому не нужен, Кику. Добро пожаловать в реальность, – тихо проговорил он, так и не позволив мне отвести взгляда.

– Как ты вообще можешь такое говорить, – я даже оттолкнуть его попыталась, потому что стало вдруг как-то даже противно. – У тебя есть Алисия, Элен, Феликс. Генрих, в конце концов. Им всем ты нужен. А ты… – я вдруг осеклась, прежде чем назвать его бесчувственным идиотом, и взвесила все еще раз. – И тебе на них тоже не наплевать. Вообще, спасибо за сочувствие. Всегда приятно с тобой поболтать. И знаешь, что, если Элен для тебя действительно что-то значит, освободи ее. Даже мне было не так больно быть твоей… «цепной собачкой».

Мучитель отстранился и посмотрел на меня с не поддельным удивлением. Он явно не ожидал сейчас чего-то подобного. Но я действительно много думала об Элен, и о том, какая она сильная. И как это одуряюще больно.

Несколько секунд мы просто молчали, не глядя друг другу в глаза, а потом Кэри поднялся с подоконника и исчез за дверью нашей комнаты.

Комментарий к

Я действительно не думала, что мне придется так задержать главу. Но кто ж знал, что в летней школе у меня окажется меньше времени, чем в обычной.

И да, в примечаниях к следующей главе мне, вероятно придется распивать, кто чей родственник для тех, кто запутался.

Спасибо, что остаетесь со мной, ребятки, хотя – и я это знаю – задержки глав у меня зверские.

А, еще пару слов, для тех, кто у нас мечтает о завершении работы. Нет, не через пару глав, не через пять, и даже, скорее всего не через десять я не планирую конец. Можете сворачиваться хоть прямо сейчас. Закрываете вкладку и забываете. Все.

========== Часть 84 ==========

Я раздосадованно сплюнула. Да что за пакость у меня на душе всякий раз после наших с ним разговоров?! Правду он мне говорит. Да меня уже тошнит от этой правды.

А ну и пусть. У меня тоже было, что ему сказать. На душе прямо даже легче стало, когда это наконец получилось. Только теперь, если задуматься, мне становится даже стыдно. Элен… Она последовательная и твердая, хоть и твердость эта привела ее в конце концов на цепь. Зато не пришлось изменять себе. То ли дело я. Когда провалился план втереться Ланкмиллеру в доверие, я сто раз давала себя обещание перед ним хотя бы не унижаться. И точно те же сто раз нарушала его – из страха. Отвратительно-то как.

Я со вздохом обратила свой утомленный взор на дверь в ожидании появления мучителя, который вот уже около получаса назад засел в комнате, как партизан, и никак не желал выходить, совершенно не принимая во внимание тот факт, что мне тоже хотелось туда пробраться, потому что задницу на жестком подоконнике я отсидела только так.

К сожалению, возможности приземлить ее на кровать у меня совершенно не было. Не врываться же в самый разгар любовной прелюдии. Нарушать их томное уединение я не хотела и не могла, да и вообще всячески старалась не быть невольным свидетелем даже их случайных прикосновений. Сама не знаю, что со мной делалось. Это было не больно и не обидно, а так, будто я вторгаюсь во что-то чужое и слишком личное. Неловко.

Неловко и стыдно.

С другой стороны, если они хотели перепихнуться, то должны были уже успеть. А если мне придется ждать ночь их любовных объяснений в коридоре, будет совсем невесело. Плюнув на обесцененное в гареме приличие, я тихонько прокралась к двери и, приоткрыв ее, готова была уже на любую реакцию. Происходившее в комнате заставило меня застыть только на какую-то секунду. Но этого оказалось достаточно, чтобы Ланкмиллер, угрожающе рыкнув, за многострадальное запястье втянул меня внутрь, не позволив обратно захлопнуть дверь.

Кэри бесцеремонно швырнул меня на кровать и с упоением вернул полное свое внимание к делу, которое даже не прервать не удосужился. И сверхъестественного ничего в нем не было. Мучитель просто Элен целовал. Жарко, страстно и взасос. И он уже так делал невесть сколько раз. Но именно на этот я почему-то вспомнила, что когда-то Кэри поцелуи в губы на дух просто не переносил. А сейчас вон как энергично лижется, просто загляденье…

Я поймала себя на том, что бесстыдно пялюсь на них.

В голову закралась до чертиков странная мысль. Интересно, его первый поцелуй действительно принадлежит мне? И до этого он никого и никогда… Хотя, конечно, это маловероятно. У него же столько девок. Да и не исключено, если это вообще Нейгаузовской инициативы дело. Тогда даже ясно, откуда отвращение.

Я поняла, что поцелуй прервался, когда услышала хриплое и отрывистое дыхание Элен. У Кэри оно было куда спокойнее. Мучитель обернулся ко мне, видимо продолжая какой-то прерванный еще до моего появления разговор.

– А вот Кику у нас хорошая, да? Она даже хлопотала за тебя, просила избавить от цепи. Но если она просила, значит, готова принять наказание на себя, так? – медленно растягивая каждое слово, прищурился Кэри.

Меня словно током ударило. Значит, по здешним порядкам, если просишь освободить кого-то от наказания, полагается принять его на себя?

Об этом разговора у нас не было. Не было, но отпираться теперь, мол, я добренькая, но за слова не отвечаю, трусливо пытаться отвертеться от цепи, значило опуститься так низко, как я в доме Ланкмиллеров еще не опускалась.

Поэтому я опустила голову и кивнула, выдавив глухое:

– Да…

– Да? О, как великодушно, – с наигранным восхищением усмехнулся Кэри, – но если ты так хочешь получить наказание, тебе следует попросить. Как полагается.

Я дернулась, словно от пощечины, и судорожно втянула воздух.