По следам исчезнувших

– И вы ничего такого не упоминали, – добавила Маша с тем же скепсисом в голосе. – Хотя вчера могли бы это сделать. Стало бы недурным аргументом в пользу вашей позиции. Или вы это только сейчас придумали?

– Нет, я только вчера вечером нашел подтверждение этому. – Тон полицейского снова стал язвительным. – Заявление об их исчезновении поступило еще в понедельник. Вскоре выяснилось, что они собирались ехать сюда. По камерам определили, что они действительно двигались в этом направлении, но где именно и когда они пропали, оставалось неизвестным. Никаких следов их пребывания в лагере не нашли, а здесь на километры вокруг никаких камер. Но вечером я нашел в лесу именно их машины. Вполне вероятно, что их просто отогнали от лагеря поглубже в лес, насколько хватило просеки, чтобы спрятать.

На это быстрых возражений не нашлось. Маша снова переглянулась с коллегами, безмолвно спрашивая, что они думают по этому поводу.

– Вы нашли только машины? – наконец уточнил Родион. – А тела там… Или кровь?

Вопрос оказался не в бровь, а в глаз: Каменев заметно сдулся и был вынужден признать, что ни тел, ни крови в машинах не обнаружил.

– Но я провел только поверхностный осмотр в темноте, – тут же добавил он. – Сейчас там уже должен работать эксперт. Возможно, он что-то найдет.

– А пока, насколько я понимаю, вы не можете быть уверены в том, что с теми туристами что-то случилось в лагере, так? – оживился Крюков. – Может, они тут были, а потом просто не туда свернули? Захотели побродить по лесу, чтобы еще немного адреналина получить… Ведь именно за адреналином едут в места, подобные этому? Возможно, они просто заблудились и теперь бродят тут где-нибудь кругами. Или замерзли в первую же ночь, не сумев развести костер. С кучей людей ежедневно что-то случается. Особенно с теми, кто ищет острых ощущений. Мы-то здесь при чем?

Маша кивнула, присоединяясь к этому мнению. Остальные ничего в поддержку Крюкова не сказали, но и не возразили ему. Илья Владимирович, до сих пор стоявший чуть в стороне, как всегда в рабочие моменты, подошел ближе к Элизе.

– Люди, я вам просто поражаюсь! – взорвался Каменев. – Вы здесь снимаете фильм о том, как пропали – и скорее всего погибли – ваши друзья! Здесь кровь до сих пор повсюду! Я вам говорю, что совсем недавно здесь пропали еще семь человек, что я нашел их машины и видел рядом с ними неизвестного, который дал мне по башке, узнав, что я из полиции! У вас ключ торчал в замке неизвестно сколько времени! Я зашел – никто даже не заметил. Девчонка молоденькая у вас пропала… Вы ей хоть звонили?

– Звонили, – процедила Маша. – Сначала не отвечала, потом выключила телефон.

– И все это совершенно вас не тревожит? Вы нормальные вообще?

– А что вы от нас хотите? – Маша тоже повысила голос. – Мы приехали сюда работать. Как я уже говорила, съемки согласованы и с местными властями, и с полицией. Вы готовы дать нам официальное указание уехать? Потому что при текущих обстоятельствах я не могу взять на себя ответственность за принятие такого решения. За срыв съемок кто-то должен будет выплатить неустойку тем, кто их оплатил. Кто это будет? Вы? А вот и нет! Это буду я, а у меня, поверьте, нет таких денег. Но если я получу официальное уведомление от полиции о том, что съемки не могут продолжаться, что оставаться здесь опасно для наших жизней, это будет форс-мажором. Так что, вы предоставите мне такое уведомление?

Она вопросительно уставилась на него, и гнев Каменева моментально улетучился. Он потупил взгляд и едва заметно мотнул головой.

– У меня нет таких полномочий.

– Тогда не мешайте нам работать. Потому что у нас не так много времени.

– Пусть они снимают, – неожиданно предложил Илья Владимирович, глядя на Каменева. – А мы пока обойдем территорию и проверим, забрался сюда кто-нибудь или нет. Если никого не найдем, полагаю, можно будет не волноваться.

– А если найдем? – возразил Каменев. И с досадой добавил: – У меня даже оружия при себе нет, я не при исполнении! А если он вооружен? Что будем делать?

– У меня есть оружие, – спокойно сообщил Илья Владимирович.

– Травмат, надо думать? – усмехнулся Каменев.

Уголок рта Ильи Владимировича тоже приподнялся в кривой ухмылке.

– Не без этого. Но это лучше, чем ничего.

Глава 7

Погода продолжала портиться, поэтому много времени на выбор другого места для съемки рассказа о третьей версии случившегося тратить не стали. Просто развернули камеру и поставили Элизу на фоне деревьев и других корпусов, решив, что Никита поснимает еще немного внутри домика с куклами и на монтаже голос рассказчицы наложат на эти кадры.

– Третья версия полиции предполагает вторжение в лагерь неизвестного, – без запинки рассказывала Элиза, словно на нее не повлияли ни куклы, сидящие кружком, ни внезапное появление Каменева с его истериками и страшными историями, ни вынужденный перерыв, с этим связанный. – Четких следов этого предполагаемого неизвестного в лагере обнаружено не было: он не оставил отпечатков пальцев или следов обуви, не был ранен кем-либо из своих жертв, ничего не потерял на месте совершенного им преступления. Тем не менее полностью исключить его существование полиция не может. Предполагаемый убийца мог работать в перчатках, быть хорошо подготовлен, заставать свои жертвы врасплох. Он мог стереть следы обуви, оставленные внутри помещений, а на улице их, вероятнее всего, смыл дождь. Остается непонятным, пришел ли этот неизвестный за кем-то конкретным из группы, а остальные стали случайными жертвами, или же ему было изначально все равно, кого убивать. Единственное, что полиция исключает, – это нападение группы людей, действовавших сообща. Несколько человек вряд ли смогли бы сработать так чисто и совсем не оставить никаких зацепок для криминалистов.

– Стоп, снято! – объявил довольный Крюков.

Элиза моргнула, глядя в камеру, а потом вдруг посмотрела на Машу. Да так и пялилась на нее, пока выходила из кадра.

– Что-то хочешь спросить? – Маша не отвела взгляда.

– Да вот задумалась насчет этого потенциального неизвестного, который пришел по чью-то душу… Вас подозревали в связи с этим? Я хочу сказать… Ваш муж ведь спал с этой актрисулькой, игравшей главную роль. Основания ревновать были не только у Беркута, а обманутая женщина порой страшна в гневе. Вы знали, что муж вам изменяет?

– Меня допрашивали тогда, – не моргнув глазом, сообщила Маша, игнорируя последний вопрос.

– И что?

– Как видишь, – она развела руками, как бы говоря «я же здесь». – Меня не было в лагере в тот день.

?

Они довольно быстро нашли общий язык и, не договариваясь, перешли на «ты», хотя полицейский был лет на пятнадцать его младше. Но Илья не любил весь этот официоз и формальности, особенно в общении с теми, с кем ему доводилось делать одно дело.

Оставлять Лизу без присмотра не хотелось, но ей вряд ли могло что-то угрожать, пока она находилась в компании своих коллег. А проверить и убедиться, что никто посторонний на территорию лагеря не проник, было все же полезно и даже где-то необходимо.

В существование неизвестного, которого Каменев якобы видел в лесу, Илья, положа руку на сердце, не очень-то верил. Либо полицейский что-то опустил в своем рассказе, либо вовсе все выдумал. Их встречу по дороге в лагерь Илья хорошо помнил: парень едва не устроил им лобовое столкновение. Никаких других машин он по пути не видел, да и солнце тогда еще не село, а значит, было не слишком поздно. Как сильно надо треснуть человека по башке, чтобы он пролежал в отключке восемнадцать часов? Что-то здесь не сходилось.