По следам исчезнувших

Каменев кивнул, примерно представляя, чему учат в десантных войсках.

– Когда я нашел Киру, живую, невредимую и веселую, я уже три четверти лагеря перебил. Что мне оставалось? Только добить оставшихся и свалить вместе с Кирой. Я понимал, что, если вернусь с ней, меня посадят. Если верну только ее, а сам сбегу, больше никогда ее не увижу. А это было неприемлемо… Вот я и сбежал вместе с ней. Тогда все немного проще было, чем сейчас.

– Газетные вырезки о тех событиях ты собирал?

Иванов кивнул.

– Первое время иногда наведывался в эти края, покупал местную прессу, читал, что пишут, прислушивался к разговорам. Я не хотел, чтобы в том, что я сделал, обвинили кого-то другого. Даже не знаю, что бы я делал тогда, но этого, к счастью, не произошло. Официально было заявлено, что сектанты покончили с собой. Судя по тому, что я прочитал в газетах, у основателей такой план и был. Они заставляли своих последователей продавать все имущество, отдавать деньги общине. То есть им самим. И, скорее всего, готовили им отход в лучший мир. Потому, наверное, и принимали только одиноких и бездетных. На детей, видимо, рука не поднялась бы.

– Ну да, классика, – кивнул Каменев.

– Вот я тогда и подумал, что в сделанном мной нет большого греха. Последователи секты были обречены на смерть. А ее основатели ничего другого и не заслуживали!

– А наши коллеги? – чуть дрогнувшим голосом спросил Стас. – Они тоже были обречены? Это же вы их убили, так?

Иванов вновь вздохнул и продолжил свой рассказ, словно бы Стас ничего и не спрашивал:

– Мы хорошо жили. Я учил Киру тому, что сам умел, а она сама тяготела к этому… макияжу…

– Визажу, – машинально поправил Каменев.

– Ну да… С детства куклам любила лица подкрашивать… Губы, веки, щеки… Потом тушь где-то раздобыла, стала им и ресницы красить. Когда она подросла, мы переехали в город побольше, она чему-то такому обучилась, начала работать. Потом парня встретила, замуж вышла… Я оставался рядом, но в жизнь их не лез. И вдруг однажды ночью она мне позвонила. Мол, помоги, бать, я мужа своего убила. Оказалось, крепко ссорились они. А он же не знал, на что моя Кира способна. По пьяни отвесил ей оплеуху. Она его сковородой и забила до смерти. А мне что делать было? Конечно, я помог ей избавиться от тела. А соседи только и слышали, как мужик домой сначала пьяный пришел, поскандалил с женой, а потом хлопнул дверью и ушел. Так и не нашелся. Обозначили пропавшим без вести, позже признали мертвым. А мы снова переехали, уже в Москву. То есть Кира-то в Москву, а мне тут родительский дом как раз по наследству перешел. Вот я домой и вернулся.

– А что потом? – поинтересовался Каменев.

– Ну, после того случая с Кириным мужем я завел себе мобильник, оформленный на чужое имя. Киру заставил выучить его номер, нигде не записывать. Она так-то теперь своей жизнью жила, а я своей… Но иногда созванивались. И тут она мне позвонила с чужого номера и говорит, мол, помоги, я двоих убила, меня ранили, здесь еще шесть потенциальных свидетелей… Одной не справиться, в общем.

– И вам пришлось приехать сюда и помочь ей убить остальных и избавиться от тел, так? – предположил Каменев.

Иванов понуро кивнул.

– Это ведь я ее такой сделал… Что мне теперь остается? Я велел ей спрятаться здесь. Сказал, что она должна умереть для всех, иначе станет понятно, что это она своих коллег убила. Пообещал, что когда-нибудь она сможет сменить личность и снова вернуться в мир… Но я не собирался ее отсюда выпускать. Понял, что она продолжит убивать. А мне уже немало лет, я не смогу всегда ее прикрывать. И она поселилась в лагере. А я устроился тут на работу, чтобы контролировать ситуацию.

– Она в административном корпусе жила?

– По большей части. Но тут еще система подземных бункеров есть. Что-то вроде бомбоубежищ. Поначалу она там пряталась. Вышла, когда старый сторож уволился. Мы его нарочно пугали, вот он и сбежал отсюда. Но потом выяснилось, что у него были некие договоренности с одними ребятами…

– Которые возили сюда неформальных туристов, – догадался Каменев.

– Да. За небольшой процент от стоимости туров он оставлял ворота без замка, а сам уезжал. Я согласился делать так же. Деньги получались неплохие. К тому же легкие. И были нелишними. Кира на время таких посещений уходила в бункер. Но на всякий случай я купил глушилку, чтобы в случае чего ее можно было включить.

– В случае чего?

– Если ее кто-то вдруг увидит, чтобы не дать об этом сообщить. И… зачистить утечку.

– Именно это и случилось неделю назад?

Иванов снова кивнул.

– Кира взбрыкнула. Я понял это, когда тот парень позвонил мне и спросил, на месте ли я. Мол, они кого-то видели. И замок висел, хотя я его снял. Я сразу сообразил, что это она чудит… Скучно ей, наверное, стало. Я поехал сюда. К тому времени она уже убила одну девчонку. И мне ничего не оставалось…

– Кроме как помочь ей расправиться с остальными и спрятать тела, – кивнул Каменев. – Как вы допустили, чтобы киношники сюда заехали? Неужели не понимали, чем это кончится?

– А меня разве кто-нибудь спрашивал? – хмыкнул Иванов. – Что я мог сделать? К тому же я надеялся, что после тех туристов она уймется на какое-то время. Кира обещала вести себя хорошо. Но что-то ее спровоцировало…

Он вдруг осекся, а Каменев почувствовал, как ему между лопаток ткнулся ствол.

– Дрянь эта меня спровоцировала, – прозвучал сзади глухой женский голос. – Брось пистолет.

– Кира, у него просто травмат, – предостерегающе сообщил ей отец.

– Плевать. Бросай!

Каменев не стал геройствовать. Швырнул травмат на землю и поднял руки так, чтобы психопатка их видела.

– Что дальше, Кира? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Убьешь нас всех? Я полицейский. Мое убийство на тормозах не спустят, здесь всех на уши поднимут и все вверх дном перевернут.

– Я никого не хотела убивать, – заверила Кира, видимо, делая шаг назад, поскольку дуло винтовки перестало утыкаться ему в спину. Однако она вряд ли опустила оружие. – Так получается. Мне приходится. И вас тоже придется убить. Вы просто исчезнете, как и предыдущая группа. Это породит легенду. Люди станут держаться отсюда подальше, и мы с папой сможем спокойно здесь жить.

– Или наоборот, – возразил Каменев. – Сюда направятся толпы любителей подобных историй. Владельцы, может, здесь еще новый туристический объект замутят на волне хайпа. Или все здесь снесут к чертям собачьим…

Кира промолчала. Ее отец так и стоял, молча и безучастно наблюдая за происходящим. Каменев невольно прикрыл глаза, каждую секунду ожидая выстрела в спину.

И выстрел действительно прозвучал. Но ему предшествовал шум потасовки, а пуля так и не настигла Каменева. Он рванул в сторону, упал на землю, давая знак Стасу сделать то же самое. Когда дело доходит до беспорядочной пальбы, лучше стать как можно меньше, чтобы не словить случайный рикошет.