По следам исчезнувших
Шрифт:
Стас снова помотал головой.
– Не факт. У нее пробиты все четыре колеса. Ну, то есть… Два точно, остальные мы не успели проверить. Появился тот мужик… Напал сначала на Никиту, а когда я попытался его отбить, он чуть не порезал меня! – Стас продемонстрировал им прореху на куртке.
– Что за мужик хоть? – спросил Каменев взволнованно. – Как выглядел?
– Да черт его знает! Темно же… Он в чем-то вроде плаща с капюшоном, лица не видно было. Но высокий, крепкий. Никита бросился бежать в лес, я тоже побежал, но мы потерялись… А потом я увидел огонь и побежал сюда. Что здесь случилось?
Маша с Каменевым синхронно обернулись,
– Стрелок… или кто он там?.. В общем, пока мы вас провожали, он похитил Лизу, – сообщила Маша. И сама удивилась тому, как безучастно прозвучал ее голос. – Потом запер ее в том корпусе, где Климов якобы видел Родиона… и поджег его. Илья кинулся за ней в огонь, но… крыша обвалилась… – Лишь на последних словах ее голос сорвался. – Они не выбрались.
Стас только прикрыл глаза и в очередной раз покачал головой, на этот раз отрицая действительность.
– Но как же? – пробормотал он. – Кто же тогда напал на нас с Никитой?
– Их определенно двое, – озвучил очевидное Каменев. – И нам лучше бы не торчать здесь лишнего. Идемте в здание. Здесь мы слишком на виду.
Маша не стала возражать, хотя в глубине души уже чувствовала бессмысленность любых действий. Их было восемь, с Каменевым – девять, а теперь осталось трое. Что они смогут втроем против двух психопатов?
Они снова заперли входную дверь, но на этот раз это не дало ощущения безопасности. Каменев велел идти на кухню, где так и горела настольная лампа. По пути Маша не удержалась и заглянула в комнату Лизы и Ильи. Там все было так же: тоже горела лампа, на одной кровати лежала кукла, вторая была смята, верхнее одеяло свисало на пол, на другом, застилавшем кровать, темнели пятна засыхающей крови.
Стас подтолкнул ее вперед, Маша дошла до кухни и плюхнулась на ближайший стул. Она вдруг почувствовала себя такой уставшей, что твердо решила: больше не встанет. И будь что будет! Нет смысла бороться… Их все равно убьют. Ее так точно, ведь из тех, кто остался, она самая слабая.
– И что теперь делать? – спросил Стас, когда Каменев закрыл дверь кухни и подпер ее свободным стулом.
– Не знаю, – честно отозвался тот. – Учитывая расклад сил, пытаться сбежать слишком рискованно. Даже если Маша сможет перелезть ворота, мы окажемся в уязвимой позиции. Остается сидеть и ждать, когда нас хватятся, пытаться держать оборону до тех пор…
– Столько нам не продержаться, – глухо отозвалась Маша. – Нас хватятся не раньше завтрашнего вечера. По плану мы должны были сегодня весь день снимать, а завтра утром тронуться в обратный путь. Раньше середины дня нас не ждут. Но никто не станет паниковать, если мы не явимся к этому сроку. Мало ли… Что-то решили доснять с утра и позже выехали… Возможно, начнут звонить и не дозвонятся. Но сразу не бросятся сообщать в полицию.
– Есть шанс, что меня хватятся раньше, – не особо уверенно предположил Каменев. – Я связывался и с местными, и с московскими, делал запросы, а теперь недоступен. Плюс эти машины в лесу… Кто-то должен приехать проверить лагерь.
– Сторож еще обещал заезжать к нам, – вспомнила Маша. – Правда, это было до того, как я выпросила у него ключи. Но утром он наверняка приедет, чтобы их забрать. Хотя вряд ли нам это сильно…
Она осеклась, когда вокруг вдруг стало так темно, что первая мысль, проскочившая в голове, была: «Я уже умерла?» Но по
ощущениям ничего не изменилось, а через пару мгновений глаза снова стали различать предметы: отсветы огня снаружи делали темноту не такой абсолютной.А еще через пару секунд Стас достал смартфон и включил на нем фонарик.
– Это еще что? – спросил он напряженно.
– Возможно, просто пробки, – предположил Каменев. – Сигнала так и нет?
Стас покачал головой. И добавил:
– Моей батарейки надолго не хватит.
– Тогда надо бы попытаться включить электричество и зарядить телефоны, – решил Каменев. – Маш, где здесь щиток, знаешь? В подсобке под лестницей я его вроде не видел. Где еще он может быть?
– Кажется, с торца здания, где мусорная комната. Там рядом техническое помещение. Я покажу…
– Нет, просто дай мне свой смартфон в качестве фонарика и сидите оба здесь! Я пойду один.
– Плохая идея, – возразил Стас. – Их там двое!
– Будем надеяться, один по-прежнему охраняет внешний периметр. Или все еще ищет Никиту.
– Все равно, – поддержала Стаса Маша. – Разделяться – плохая идея.
– Я все-таки полицейский, – усмехнулся Каменев и продемонстрировал травмат. – И худо-бедно вооружен. Мне в любом случае будет проще одному, чем присматривать по пути за двумя гражданскими. Сидите тут и не высовывайтесь. Смотрите в оба, прислушивайтесь. Если что – отбивайтесь.
Он взял у Маши смартфон, отодвинул стул и выскользнул в коридор, прикрыв за собой дверь.
Маша потерла лицо руками, да так и оставила ладони прижатыми к щекам.
– Ты как? – мягко поинтересовался Стас.
– Никак, – отозвалась она. – Веришь, вообще ничего не чувствую. Даже страшно немного… Холодно только…
Маша обняла себя руками за плечи, понимая, что ее действительно буквально трясет. А еще минуту назад она этого не чувствовала.
– У тебя шок, должно быть, – предположил Стас. – Надо согреться.
И прежде, чем она успела напомнить ему, что электричества нет и чайник не вскипятить, он достал из шкафчика бутылочку коньяка, которую всего пару-тройку часов назад забрал у Никиты.
– Я не хочу, – запротестовала Маша, но Стас уже сел на соседний стул и всучил ей чашку с коньяком.
– Надо. Как лекарство. Пару глотков.
Она сдалась, задержала дыхание – запах коньяка всегда казался ей мерзким – и выпила. К собственному удивлению – все налитое. Пищевод обожгло, на мгновение перехватило горло, и Маша закашлялась, но почти сразу дискомфорт исчез, внутри стало тепло. Ее перестало трясти, и она наконец смогла вдохнуть полной грудью, только теперь осознавая, что прежде ей не хватало воздуха.
– Лучше? – улыбнулся Стас.
Маша видела его лицо благодаря тому, что он положил смартфон на стол фонариком вверх. Карие глаза смотрели на нее с тревогой, но в то же время безмолвно обещали, что с ней все будет хорошо.
– Немного, – признала она, чувствуя, что пальцам стало тепло еще и потому, что Стас взял ее руки в свои. Это снова заставило ее почувствовать себя неловко, занервничать. Возможно, именно поэтому Маша брякнула: – Зачем он это делает?
– Кто?
– Убийца. Знаешь, мы с Юрой нашли в закрытой комнате… которая вдруг оказалась открыта… Так вот, там были газетные вырезки. Статьи о той первой резне в лагере. И фотографии в них. На одной были куклы. Они тоже сидели кругом, их было столько же, сколько и убитых сектантов…