Побег из города отморозков

– Ерунда! – не согласился Ли. – Ты просто бежишь!

– Я никогда ни от кого не бегаю.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

– Где твоя семья? – не унимался Ли.

– Мертвы.

– А друзья?

– Вы все равно их не знаете, - на время замешкавшись, ответила она Ли.

– Девушка, я не имел в виду, что ты бежишь от монстров, с ними ты отважно сражаешься, ты бежишь от людей, боишься сблизиться с кем-нибудь.

– Знаете, чего я действительно боюсь? – Паркер взяла паузу и сделала пару шагов навстречу Ли. – Что меня реально пугает? Дико. До смерти.

– Что же? – после секундного замешательства произнес Ли.

– Милли Ванилли.

Ли покачал головой.

– Не знаю даже почему, - продолжила свое откровение Паркер. – Может, из-за причесок.

– Если это такая изощренная шутка, то я ее не понял.

Улыбка сошла с лица Паркер.

– Значит, все же вот так уйдешь?

– Прощайте, мистер, - кивнув головой, сказала Паркер.

Тремя кварталами далее девушка уже стояла у Чарджера, который был ровно там, где, как она помнила, оставила машину: рядом с домом Мюрреев. Но вот что она по какой-то причине напрочь забыла, так это о то, что двигатель был убит слэшером. И красочный вид топора, торчавшего из капота, освежил воспоминания.

– Типичный вечер Паркер Эймс, - со вздохом пробормотала девушка.

XXV.

На парковке закусочной Хитер стояло несколько машин. Но из них только одна была с запотевшими стеклами, за которыми были Кортни и Даррен.

Девушка поняла, что тоже принадлежит к той категории дам, кого тянет к плохим парням. А Даррен был просто олицетворением такового. Длинные волосы, как у Bon Jovi, драные джинсы, никаких авторитетов, полнейшее презрение к властям, образованию – и далее по списку. Если бы во второй половине восьмидесятых на Сансент Стрип^[17]решили бы создать идеальную глэм-рок-группу под названием Плохие Парни, участники должны были бы выглядеть в точности как Даррен.

Но в действительности никакой такой тяги у Кортни не было. Девушка ее себе придумала. Причина того, что она находилась с Дарреном в де Вилле, заключалась в невероятном опустошении и отчаянии, которое нахлынуло той ночью после расправы над Топором Бобом. Когда опасность миновала, девушка осознала, насколько она теперь одинока, она не понимала, как дальше жить, и ей просто нужно было побыть с кем-то рядом.

Даррен был в де Вилле по значительно более простой причине. Корни была огненной девахой!

Вот такие разные побудительные мотивы были у этой парочки, которая уединилась в салоне машины. Вернее сказать, думала, что уединилась. Поскольку в тот момент, когда все должно было начаться, к автомобилю приблизилась какая-то фигура. Сначала ночная мгла и туман не позволяли ее детально рассмотреть. Но с каждым ее тяжелым шагом очертания фигуры проступали в лунном свете. Фартук. На голове сетка для волос. В руке сковорода. Вся в крови. Как Вы уже наверняка догадались, это был слэшер. Известная в определенных кругах как Повариха. И как подобает любому уважающему себя слэшеру (если не брать в расчет необходимые моменты погони), передвигалась она с подчеркнутой вальяжной неспешностью. Улицы Уиттиера были тихи и безлюдны, так что торопиться Поварихе было некуда. Нет, конечно, в поле зрения был де Вилле с Кортни и Дарреном, но они тискали друг друга в машине и никуда уходить не планировали.

Размеренной походкой Повариха приблизилась к машине, осторожно обогнула ее, прислушиваясь к просачивающейся наружу серенаде звуков любви и похоти. Закончив осмотр, Повариха остановилась у багажника, наклонилась и прислонила лицо к заднему стеклу.

XXVI.

Кортни замерла.

– Ты слышал?

– Что слышал?

Девушка и Даррен внимательно прислушивались, затаив дыхание, стараясь не проронить ни звука, как два поддатых бомжа, опасающихся выдать место своей дислокации хозяевам дома, в котором спрятались на ночлег. Но ничего не было слышно, а все стекла запотели, поэтому понять, есть ли кто снаружи, было проблематично.

– Все нормально. Ложная тревога.

– Тс-с-с, - оборвала его Кортни.

Парочка вновь обратилась в слух. Тишина. Ни единого звука.

У Кортни почти отлегло от сердца, но потом она придвинулась к окну. Заднему. Тому самому, к которому чуть ранее прильнула Повариха.

Несмотря на то, что конденсат не давал просвета, Корни почувствовала на каком-то сверхъестественном уровне, что по ту сторону кто-то есть. Девушка поднесла руку, чтобы протереть стекло, как...

– Нет, - остановил ее Даррен. – Не делай этого.

– Но почему?

– Вдруг там кто-то есть?

– А разве не это нам нужно выяснить?! – громким шепотом возмутилась Кортни.

Даррен, поразмыслив, кивнул головой.

Кортни сделала глубокий вдох, прислонила ладонь к стеклу и стерла конденсат.

Никого.

Повариха успела скрыться.

– Видишь, - укорил Даррен. – Я же говорил, что все нормально.

Но тут же оба наших героя убедились в обратном. Прямо над их головами, на крыше де Вилле кто-то прыгнул. Повариха стояла на машине, сжимая в руке окровавленную сковородку. Она принялась молотить по крыше и окнам своим орудием, словно это была не сковорода, а ядро для сноса зданий. Стекла разлетались, в обшивке машины появились выбоины и прорези, сквозь которые Даррен и Кортнии смогли увидеть ее. Самую стремную работницу общепита, какую только можно себе представить. И одновременно завопили от ужаса.

XXVII.

Крик был настолько громким, что перекрыл песню Синди Лопер из музыкального автомата, и все посетители закусочной Хитер вздрогнули.

Ли первым выскочил из здания, но тут же остановился, увидев Повариху, уничтожавшую де Вилле. Шансы Кортни и Даррена уцелеть под этими шквальными ударами были нулевыми.

Хитер при виде этого месива из металла, костей, мяса и волос зажала рукой рот, но даже это не заглушило ее вопль, который отозвался эхом на улицах Уиттиера.

Повариха прекратила крушить остатки де Вилле и переключила свое внимание на парализованных ужасом Ли, Хитер и Терри.

– Ваша подружка? – раздался голос.

Застывшая у закусочной троица повернулась на звук. Это была Паркер Эймс. Со своим верным мачете в руках.

– По-твоему, она может быть похожа на нашу подружку? – возмутился Ли.

Паркер смерила взглядом слэшера, словно оценивая возможные варианты атаки.

– Дамочка, на кухне работаешь? Похожа на повариху.

Но слэшер молчала.

– Каким слэшерам я только бошки не рубила?! И каннибалам, и кожаным лицам, и даже плюшевым мишкам! Но вот слэшера-повариху вижу впервые.

Повариха спрыгнула с машины, и ее ноги с глухим стуком приземлились на асфальт. Потом она протяжно взревела. Этот жуткий долгий вопль, от которого у Ли на шее вздыбились волосы, словно исходил из самих недр преисподней

– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?
– мужчина вновь обернулся к Паркер. – Есть у меня для нее один сюрприз.
– Ли вынул из-за пояса молоток.