Побег из города отморозков

– Паркер, ну ты же не будешь сильно на меня сердиться, если я пристрелю этого жалкого недоноска?

– Не надо. Пусть уходит.

– Пусть уходит? – процедил Ли.

Но Паркер мягко прикоснулась к стволу и осторожно направила его в землю.

– Если начнем друг друга убивать, мы станем ничем не лучше тех чудовищ, что охотятся на нас. Пускай валит на все четыре стороны.

Терри не нужно было повторять дважды, он сиганул с пирса в воду и через непродолжительное время был уже у лодки. Он схватил весла, ловко провел свою шлюпку между останками рыболовецкого судна и отправился прочь.

– Как думаете, мы его когда-нибудь увидим? – поинтересовалась Хитер.

Не успело последнее слово слететь с уст девушки, как из воды за шлюпкой Терри, словно гигантская акула, взмыла фигура огромного обгоревшего слэшера. Исполинская рука схватила Терри и увлекла его вниз. Несколько секунд, и вода успокоилась. Ни бурления. Ни пузырька. Тишь да гладь.

– Не думаю, - резюмировала Паркер. – Теперь это крайне маловероятно.

XXXII.

Никто не горел желанием возвращаться в закусочную Хитер. Рассматривался вариант забаррикадироваться в полицейском управлении, но Паркер вспомнила, что на момент ее визита в это заведение там находилось семь или восемь трупов разной стадии разложения. Поэтому данное предложение было незамедлительно отвергнуто. Ли предложил переночевать в психбольнице, но Паркер моментально ее отклонила. По ее мнению, если и есть какое-то место, которое гарантированно возбудит слэшеров, так это заброшенная психиатрическая лечебница. Так что нашим героям все же пришлось вернуться туда, откуда для них и началось настоящее безумие. Закусочная уже укреплена, окна заколочены. Насколько эта защита была серьезной – вопрос неочевидный, однако бесспорным плюсом заведения Хитер были запасы провизии, которые при удачных обстоятельствах помогли бы продержаться отряду сопротивления слэшерам достаточно долго.

Паркер припрятала часть оружия на улице, по периметру закусочной, на случай, если начнется настоящий ад и придется отступать. Тогда на бегу можно будет подобрать что-нибудь колющее, режущее или стреляющее.

Хитер приготовила сэндвичи с пастромой, выложила на тарелку и принесла к седьмому столику и поставила рядом с Ли. Паркер не была голодна, но понимала, что для поддержания сил необходимо поесть, поэтому надкусила один из краев треугольного бутерброда и запила холодным кофе.

– Могли себе представить, что после того, как мы прорвались к автобусу, доехали до туннеля, оказались на причале, мы в конечном счете опять окажемся здесь, где все началось? – спросила Паркер.

Впервые за весь долгий вечер у девушки появилось время спокойно осмыслить происходящее.

– Это просто бред какой-то, - продолжила она. – Я была в дюжине городов, где промышлял слэшер. Несколько раз случалось, что их было двое. Но я не то что не видела... Даже не слышала, что их может быть так много. А услышав, не поверила бы! Ни за что. А у меня довольно богатый опыт.

– Уиттиер не обычный город, - Хитер постаралась подобрать нужное слово. – Неспроста его прозвали Отмороженным. – Девушка сделала затяжку и положила сигарету в пепельницу.

– Черт бы ее побрал, - вновь пробормотал Ли, прикуривая сигару. Мужчина был погружен в собственные мысли, и было непонятно, что он имеет в виду. – Черт бы ее побрал.

– Ли, я теряю Вашу мысль. О чем Вы? – поинтересовалась Паркер.

– Я знаю, с кого все это началось, - Ли выпустил дым из носа.

Паркер и Хитер обменялись взглядами и посмотрели на мужчину.

– А можно с этого места поподробнее, - попросила Паркер. – Может, Ваша информация окажется полезной?

– Черт бы ее побрал, - в третий раз повторил Ли. – Эта история началась давно.

– Насколько?

– В 1944-м.

– Тогда, может, как-нибудь вкратце? Только не душните, тезисно, опустив лишние детали,– предложила Паркер.

– Нет, - лицо Ли окаменело. – Вкратце тут не получится. В этой истории нет лишних деталей.

XXXIII.

В 1944-м году Ли еще не был старым седым чертом, сражавшимся с потрошителями, наводнившими улицы Уиттиера, штат Аляска. Спешу Вас заверить – нет. В 1944-м Ли был скромным двадцатипятилетним молодым человеком, вот уже два года как истреблявшим нацистов. Он прошел миссии в Польше, Париже, Навароне и Берлине. На счету парня было больше тридцати немецких скальпов. И к его услугам прибегали в самых исключительных случаях, когда все иные варианты были исчерпаны.

Восемь утра, Лондон, майор Джеральд Ли идет мимо джипов, укреплений из мешков с песком и обломков строений, не уцелевших во время вчерашней бомбардировки. И пусть тогда он был менее ворчлив и более строен, но железный характер и отвагу, отличавшие молодого офицера тогда, Ли пронес сквозь все прожитые годы. Он и сорок лет спустя оставался предельно крутым мужиком.

Майор закурил третью за утро сигарету и вошел в здание. Ничем непримечательное. Обычное административное строение. Коих было много вокруг. Ни вывески, ни таблички. Никаких идентифицирующих знаков.

В вестибюле два солдата с автоматами Томпсона наперевес. Из породы таких, с которыми не то что связываться опасно, даже, посмотрев косо в их сторону, рискуешь тем, что эти мрачные физиономии – последнее, что в жизни увидишь. Караульные, даже не задав вопрос, расступились и пропустили Джеральда внутрь. Они знали Ли, майор был здесь частым гостем.

Джеральд поднялся на несколько этажей, проследовал по коридору в небольшой кабинет, в котором за маленьким столом сидела секретарша в модных очках, с приподнятыми верхними внешними уголками. Девушка сказала Ли, что генерал ожидает Джеральда, и проводила в его кабинет. Мгновение спустя Ли уже сидел за дубовым столом, а генерал Уоллес стоял у окна и смотрел на дымку, еще оставшуюся после ночной бомбардировки.

– Насколько все плохо? – спросил Ли.

Уоллес отвлекся от созерцания разрушенных строений.

– Насколько плохо что? Поясните, майор.

– Насколько все плохо там, куда Вы меня посылаете.

– А с чего Вы решили, что я Вас посылаю куда-то, где плохо? – спросил Уоллес, смерив Ли долгим взглядом.

– За последние двенадцать месяцев Вы меня забрасывали в оккупированную немцами Францию, оккупированную немцами Грецию, а потом еще и непосредственно в Берлин. Сэр, позволите говорить откровенно?

– Извольте.

– Эти миссии были почти невыполнимы, я чудом остался в живых, одно пекло жарче другого, - признался Ли, после паузы добавив "сэр".

– Боюсь Вас разочаровать, майор, - признался Уоллес. – Но велика вероятность, того, что Ваше следующее задание будет проходить в значительно более сложных условиях. Выражаясь Вашим языком, это пекло будет погорячее всех предыдущих. Вместе взятых. Теперь для Вас это стало проблемой? Какие-то сомнения?

– Нет, сэр, - после паузы ответил Ли. – Сделаю все от меня зависящее.

– Вот так-то лучше, узнаю моего парня, - Уоллес с удовлетворением налил в два бокала по порции бурбона и покатил один по столу в сторону Джеральда. Ли взял фужер, на какое-то время задумался и сделал глоток.

– Буду откровенен, - продолжил генерал. – Наша разведка и координаторы считают, что эта миссия как раз из числа невыполнимых. Шансы выжить минимальны.

– Как и в трех предыдущих, сэр.

– Тем проще. Значит, Вам не привыкать, - Уоллес за один присест опустошил содержимое своего бокала и налил новую порцию. – Два месяца назад мы потеряли связь с нашим пилотом, перевозившим одного австрийского доктора, когда те пролетали над Польшей. Доктор работал на союзников. Мы предполагали, что самолет сбили и все, кто был в нем, погибли. Но поступила информация, что мы ошибались. Три дня назад мы перехватили переговоры, из которых можно заключить, что доктор выжил и сейчас заключен немцами в один австрийский замок, где заканчивает свои исследования. Теперь под контролем врага.