Под эгидой льва

— Жалкий мальчишка! Наконец ты умрёшь! Убей его!

Волдеморт, нелепо взмахнув руками, зачем-то развернулся и в одно мгновение преодолел разделявшее их расстояние. Он протянул к Гарри скрюченные будто судорогой пальцы, и Гарри в изумлении замер, каким-то чудом разглядев его лицо — лицо человека, которого он меньше всего ожидал увидеть ночью в Запретном лесу. В следующий момент Гарри оглушил громовой, раскатистый рык. Волдеморта сбила с ног огромная чёрная тень, он только и успел, что нечеловечески взвизгнуть, как покатился кубарем по земле, а тень кинулась на него. Давящая боль во лбу Гарри разом утихла, но пока он проморгался и протёр глаза от слёз, битва уже закончилась. Волдеморт со всех ног метнулся в чащу, а громадный зверь, загородивший от него Гарри, выдал ещё один, похожий на гром рык.

Ещё не успев прийти в себя от столкновения с Волдемортом, Гарри вновь вжался спиной в дерево, молясь, чтобы зверь его не заметил. Напрасно: тот развернулся, тряхнул головой и, посмотрев на Гарри в упор, направился к оброненному Малфоем фонарю. Светильник мощным ударом лапы водрузили на землю, и в его лучах Гарри наконец сумел разглядеть, что перед ним стоял лев. Да не просто лев, а чудовищно огромный — одна его лапа была размером чуть ли не с голову Гарри. Шедший снизу вверх свет окрасил зверя в разные оттенки серого и чёрного, но тот, взяв в зубы фонарь, совершенно осмысленно поставил его на толстую ветку ближайшего дерева, и стало гораздо лучше. По крайней мере, звериная морда больше не представлялась злобно-оскаленной, с обнажёнными клыками. Гарри нервно хихикнул: животное вело себя так по-человечески!

Может быть, столь умный зверь не будет его есть?

— А-Аслан? — неуверенно предположил Гарри, когда терпеть тишину стало уж совсем невмоготу. Он всё ещё боялся пошевелиться, не зная, как поведёт себя лев, но они же находились в Запретном, магическом лесу возле волшебной школы, и Гарри на ум как-то инстинктивно пришло единственное волшебство, с которым он был знаком до Хогвартса по книгам Дурслей и то, урывками и тайком прочитанным. В них тоже существовал огромный лев, властитель и король, который был справедлив, защищал всех и вёл себя как настоящий человек.

Лев наклонил голову и изобразил на морде такое недоумённое выражение, что Гарри стало неловко. Он и не думал даже, что животные могут настолько выразительно двигать бровями.

— Д-да, п-простите, я не подумал. Вы же м-меня не съедите?

Ответом ему стал тяжёлый, совершенно человеческий вздох, и Гарри ещё больше устыдился собственной глупости. Его спасли, а он вместо того, чтобы поблагодарить, нёс какую-то чушь. И тут до него дошло.

— Вы анимаг? Как профессор МакГонагалл?

Зверь с заметным облегчением кивнул, и Гарри, слабо улыбнувшись, обмяк. Слава Богу, это и вправду человек. Гарри ничего не грозило. Не станет же тот, кто только что защитил Гарри от сумасшедшего маньяка, сам убивать его?

Слёзы хлынули градом. Выронив волшебную палочку, Гарри принялся тереть глаза кулаками, всхлипывая и шмыгая носом, и никак не мог остановиться. Жгучий стыд только ещё больше подзуживал плакать: он уже взрослый, ему целых одиннадцать, он Мальчик-Который выжил, не побоялся прийти на дуэль с Малфоем, победить тролля и спасти от смерти дракончика, но при этом плакал как несмышлёныш, как если бы вернулся в далёкое детство, когда не понимал, почему тётя с дядей и Дадли так грубо с ним разговаривают, запирают в чулане и поднимают руку.

— Т-там едино-единорог мёртвый, — прохлюпал он, надеясь хоть как-то оправдать свою слабость в чужих глазах, — а оно... кровь пило. И я...

И он заплакал ещё громче, выливая с этими слезами из себя весь ужас от такой близкой встречи со смертью, чужой и своей собственной.

Как же это страшно! И жутко, и мерзко, и противно, и... и... Гарри колотило от мысли, что, может, пара минут, и от него осталось бы ещё меньше, чем от того единорога! Это ведь не тупой вонючий тролль, которого удалось победить Левиосой! Гарри ошеломлённо задержал дыхание, вспомнив события прошлого Хэллоуина. В памяти особенно ярко вспыхнуло, как тролль крушил своей дубинкой кабины и раковины — какой-то деревянной дубиной в труху, щепки и осколки! А ведь так и самого Гарри, Рона или Гермиону могли огреть, и много бы они после этого прожили? Да им бесконечно повезло тогда, что они остались живы! Правы были профессора, когда ругались так, что уши закладывало, а Гарри, дурак, ещё злился, что не похвалили и не наградили баллами. Идиот! Кому нужны эти баллы, когда они могли умереть?!

Горячее дыхание взъерошило ему волосы, и Гарри часто-часто задышал, почувствовав, что большой и шершавый влажный нос коснулся его уха. Лев деловито обнюхал его и чихнул.

— Про-простите, — пролепетал Гарри, — я... Я в порядке, только испачкался весь.

Его довольно ощутимо боднули головой в плечо, ещё раз и ещё, пока Гарри наконец не понял, что анимаг так понуждал его подняться. И правда, пора выбираться из этого жуткого леса. Гарри больше никогда ни за что сюда не сунется, хватит с него. Однако когда он честно попытался сделать шаг, то не удержался на ногах и привалился к стволу дерева. Закусив губу, Гарри попытался снова, но уже и подняться не смог: ноги, ватные и бессильные, решительно отказывались держать его. Так и не сумев встать, Гарри от отчаяния заревел ещё горше.

Лев мученически вздохнул, закатил глаза и присел, подставив ему спину.

— Что? — Гарри вытер лицо рукавом мантии, не сразу сообразив, что от него требовалось. — Я... Мне, правда, можно прокатиться?

Очередное фырканье опалило ему ухо, и лев вдобавок нарочито громко щёлкнул зубами. Удивительно, но угадывать эту реакцию анимага не требовалось, и Гарри, пробормотав извинения, вскарабкался на широкую спину. Лев ещё умудрился подсадить его, подпихнув мордой, и Гарри наконец уселся, для верности держась за густую гриву. Он очень сильно надеялся, что не дёргал за неё слишком уж сильно и больно, особенно когда зверь двинулся через лес, сначала медленным, степенным шагом, а затем большими, мощными прыжками. Фонарь остался на той полянке, но лев, как и обычные кошки, отлично видел в темноте, потому что ни разу не споткнулся и не задел низко опущенные ветви деревьев. Он нёс Гарри к Хогвартсу, ну, то есть, Гарри так думал, потому что лев же был не Аслан и говорить не мог, а обращаться в человека почему-то не пожелал. Может... может, он тоже хотел Гарри вреда? Эта мысль прошлась морозцем по спине, Гарри отчаянно помотал головой, прогоняя её, и крепче вцепился в гриву своего спасителя. Нет, как Гарри мог так плохо думать о нём? Надо было сразу спросить, кто это. Наверное, кто-то из преподавателей, может, даже сам профессор Дамблдор! Ребята говорили, директор Хогвартса учился на Гриффиндоре, а символ факультета — как раз такой гордый, статный и могучий лев. От этой догадки на душе стало легче, много легче. Всё-таки профессор Дамблдор не просто так отправил их в Запретный лес с одним Хагридом, не оставил без присмотра, напрасно Гарри сомневался в нём. Устыдившись дурных мыслей, он решил, что позже обязательно извинится перед директором, а пока Гарри всецело был занят тем, чтобы удержаться на льве верхом. Запретный лес кончился быстро, и из ночной тьмы выросла громада Хогвартса, с серебристыми крышами под лунным светом и оранжевыми пятнышками плавающих свечей. Гарри воспрял духом. Скоро он будет дома, в гриффиндорской башне, в своей спальне, и жуткое приключение забудется как ночной кошмар. Нет, он никогда больше не назовёт это приключением. Приключение должно быть весёлым, интересным, нестрашным, от него душа не должна уходить в пятки, а сердце останавливаться от ужаса.

На открытой местности лев понёсся к замку просто гигантскими скачками. Гарри, начавший было придрёмывать на широкой и горячей спине зверя почти уткнувшись в пушистую, совсем не жёсткую гриву, встрепенулся и обернулся на оставшийся позади лес. Остальные ребята... им же удалось выбраться? Нашёл ли Хагрид Клыка и Малфоя? Белобрысый задавака, конечно, ужасно портил жизнь Гарри в школе, но это не повод был желать ему зла. Наверное, Хагрид всё-таки собрал всех ребят и привёл обратно в школу, иначе бы спасший Гарри волшебник отправился и к ним на помощь. Гарри отчего-то был в этом твёрдо уверен.

Неожиданно лев направился не ко главному входу в замок, а куда-то вбок, в ту сторону, где вроде бы располагались подземелья Слизерина. Гарри поначалу не обратил на это внимания, взволнованный тем, что путешествие скоро закончится и нужно будет поговорить со спасшим его волшебником, поблагодарить, а когда понял, поздно было что-то спрашивать. Лев остановился возле темной арки, в которой Гарри, прищурившись, угадал ещё они вход в замок, и позволил ему слезть. Чуть не запутавшись в мантии, Гарри всё же удержался на ногах и торопливо, пока зверь не превратился в человека, вытер лицо рукавом и попытался пригладить торчащие дыбом волосы. Он и так уже выказал себя перед профессором Дамблдором с ужаснейшей стороны, плаксой, совсем не храбрым и не отважным, словом, совершенно не гриффиндорцем! Пусть хотя бы профессор не думает, что Гарри ещё и неряха!

Обернувшись, он замер и чуть было снова не осел на землю. Огромный лев прямо на его глазах плавно перетёк в человека. Рядом с Гарри, отряхивая мантию, стоял Снейп.

Гарри забыл, как нужно дышать. Снейп! Это Снейп спас его! Самый кошмарный преподаватель, ненавидевший Гарри и презиравший его, видел, как Гарри заливался слезами словно девчонка! Как, почему? Почему в Запретном лесу оказался именно он, а не профессор Дамблдор или профессор МакГонагалл? Снейп же теперь после случившегося Гарри никакой жизни не даст, загнобит придирками, а если ещё и с мелким Малфоем поделится подробностями, то тогда хоть из Хогвартса беги. У Гарри от разочарования, злости и обиды запылало лицо, на глаза, пощипывая, опять навернулись слёзы, и на нетвёрдых ногах он сделал крошечный шажок назад, ещё и ещё.