Под знаком ?
Шрифт:
– Меня всё устраивает! – широко улыбнулся Гай. – А вот когда у Тита пробудится дар и сюда опять нагрянет делегация…
– Нет, – сразу всё понял Аврелий. – Испытание кровью Целума каждый божественный нобиль проходит лишь раз… По сути… кхак-хэм… вы, эквиты, не должны были проходить его вообще, но великолепный Лакон смотрит глубже, он мудр и расчётлив, как авгур Крови. Когда и, если образец номер два… кха-кха… получит Сатурнов дар, ему дадут боевой стимулятор на основе крови Целума… Эффект будет такой же, но очень кратковременный.
– Я ему передам!
– Образец номер два уже сам обо всём осведомился.
– А есть можно? Я голоден.
– Не сомневаюсь. Да. Иди… постой-ка, образец номер три. Как ты провёл прошлую ночь? Ничего странного не помнишь?
Мальчик наморщил нос в великом напряжении мыслительных сил.
– Помню!
– Хм? Что… что ты помнишь? – прохрипел биопровидец.
– Мне снился какой-то сон. Я почти уверен.
– Ах, значит, ничего особенного…
– Ещё какое особенное! Мне вообще никогда не снятся сны, сапиенс вир, – неожиданно серьёзно сказал Гай. – Они принадлежат Скрытому, а мне – только явь. Эта твоя кровь Целума что-то сделала со мной, и я пока не знаю, нравится мне или нет.
Под маской авгура разразился приступ кашля.
– А кто такой этот Скрытый? – спросил он, совладав с горлом. – Твой воображаемый друг?
– Воображаемые друзья живут до пяти лет, вообще-то. Я разве не рассказывал тебе про Скрытого? Ну, когда ты обследовал меня вчера?
– Не припоминаю.
Гай серьёзно задумался.
– Хм, ну, может и нет.
– Расскажи сейчас, если, кхе-эм, не секрет?
– У меня нет своих секретов, – последовал категоричный ответ. – Он – моя прошлая жизнь, понял? Тот, кем я был тогда. Обитает здесь, – палец Гая коснулся виска, – в темноте за глазами. Я зову его Скрытым, потому что он не хочет выходить на свет.
Авгуру Крови потребовалось несколько секунд, на размышления.
– И кем же был, этот Скрытый, позволь узнать?
– Сказано же было, – мальчик пошёл в сторону дверей, – что цезарем! Правда, должность называлась иначе: генеральный секретарь, но суть одна! В прошлой жизни я был цезарем.
Он вышел из лаборатории, но почти сразу же заглянул обратно:
– А! И ещё я был самым сильным спиритом на планете. Вале, авгур, я пошёл, есть очень хочется!
Гай отправился на поиски братьев. Немного подумав, решил искать в гимнастическом зале западного крыла и угадал, – уже на подходе стали слышны звуки тренировки. Когда он вошёл, Гней Юниор отжимался в вертикальной стойке на руках, а Тит как безумное веретено вращался на кольцах. Отец следил, скрестив руки на груди.
– Ты наконец-то решил присоединиться?
– Вообще-то нет, я есть хочу.
– Что ж, вам действительно следует отдохнуть сегодня. Твои братья, впрочем, слишком увлеклись, пробуя новые силы.
Гай почесал в затылке.
– Ну, они не делают ничего, чего раньше не могли.
– Ты невнимателен. Я сказал «новые силы», а не «новые умения». Тит на кольцах уже час и не чувствует усталости, отжимания Гнея перевалили за тысячу.
– А обычно он устаёт за четвёртой сотней, да…
– Заканчивайте.
Юниор оттолкнулся от пола в последний раз, подлетел так высоко,
что кувыркнулся в воздухе и встал на ноги. Тит тоже спустился через сальто.– Показушники, – тихо хмыкнул Гай.
– Омойтесь и идите есть. Ваша мать желает видеть, что испытание пройдено успешно.
Как только отец ушёл, Гай подобрался к пьющему воду Титу.
– Ну, как вы?
– Лучше, чем ты, – ответил брат.
– В этом ничего нового нет, – совершенно не обиделся Гай. – Никаких… э-э-э… странных ощущений?
– Например? – спросил Гней Юниор, стирая пот с лица.
Гай неуверенно пожевал нижнюю губу, прежде чем решиться:
– У меня такое чувство, будто голова не на месте…
Тит зло усмехнулся:
– Да нет, как была в заднице, так и осталась!
– Эх брат, какой же ты хороший! Не пойму даже, отчего тебя все ненавидят?
– Vae! Hoc te paenitebit, cacator!
##1 Бля! Ты пожалеешь об этом, засранец! (лат.)
– Заткнись, – процедил старший брат, его тело окуталось красной короной и во все стороны пахнуло жаром доменной печи. – Что значит «не на месте»? Ты не собираешься вдруг сдохнуть от внутренних повреждений?
Гай пожал плечами:
– Не знаю… Вроде бы я здоров, но что-то изменилось, как будто… как будто органы внутри переставили… как-то так.
– Хватит отнимать наше время, – отмахнулся Тит. – Если даже объяснить не можешь…
Но Гай не отстал.
– А помнишь как-то раз несколько лет назад, когда тебя не было дома, я без разрешения вошёл в твою кубикулу?
– Помню, и что? – прищурился средний брат.
– У тебя там много интересных штук, которые ты не показываешь, потому что жадная жопа…
Скорость, с которой Тит выбросил вперёд руку заставила бы позавидовать и атакующую змею, но в Гае тоже кипит кровь Сатурна, так что он успел уклониться и продолжил:
– Так вот! Я всё положил на место! Всё! Но когда ты пришёл, сразу же пошёл искать меня!
– И хорошенько проучил! – Шипя, Тит попытался поймать Гая, однако, тот принялся скакать как заяц от охотничьего пса.
– Ага! У тебя эйдетическая память, ты заметишь, даже если сдвинуть твою вещь на волосок! А я сейчас чувствую, что внутри меня что-то… сдвинули на волосок! Но не знаю, что!
– Когда закончите играться, проветрите, – бросил Гней Юниор, направившись в лаватрину.
Почти сразу после этого Тит оставил попытки, показал Гаю жест «убью тебя» и тоже пошёл мыться. Младший брат остался наедине со своими невнятными переживаниями, он принялся ощупывать тело, неосознанно пытаясь установить причину беспокойства, но быстро пришёл к выводу, что это просто психическая реакция на то чувство, что зародилось в глубине.
Когда он вошёл в лаватрину, братья уже давно ушли через другую дверь, – в раздевалку. Гай повернул бронзовый маховик, сверху из лейки потекла горячая вода, на стенной мыльнице нашёлся розовый брусок. Мылясь, и напевая, он с удовольствием жмурился, а когда смыл пену и посмотрел вниз, с удивление заметил странное, – от ступней растекались какие-то тёмные пятна. Встав на одну ногу, он внимательно изучил подошву и нашёл что между пальцами осталась какая-то бурая грязь. Она в основном вымылась, но не вся.