Подари мне небо. Сломанные крылья

Немало времени прошло с тех пор, как мы с Марком погрязли в ссорах. Я понимала степень своей вины и признавала её. Извинялась много раз. И Марк простил меня, я знала. Но расстояние между нами увеличилось. Не только физическое. Моральное. У меня был старший брат. А вот у него сестры не было. Я писала ему, получала сухие ответы. Пыталась наладить нашу с ним связь. Тщетно.

Я погрязла в работе, понимая, что это единственный выход – вновь гоняться за знаменитостями, писать скандальные статьи, ходить по краю лезвия. Угнетала и личная жизнь. Точнее её отсутствие. Когда-то я смеялась над Марком, считая, что он женат на облаках и небе. А теперь впору было посмеяться над собой. Карьера остановилась, подъём в гору был завершён. Любимого человека рядом не было. Семьи тоже.

И тогда я решилась влезть туда, куда раньше никогда бы не рискнула – в нишу, которую всегда занимал Марк. Авиация была от меня далека, я не разбиралась в тонкостях полётов и сложностях этого процесса. Но до меня дошла информация о том, что Марка лишили звания первого пилота, авиакомпания начала проверки и стала преследовать своих бывших сотрудников. Пройти мимо этого я просто не могла. Я отыскала людей, мы попробовали найти лазейки. Нам это почти удалось. Мне отчаянно хотелось доказать Марку, что я не просто какая-то журналистка, пишущая разгромные статьи. Я ещё и человек, который ошибается. Иногда сильно ошибается. Но всё же даёт себе шанс исправиться.

Не получилось.

Они оказались сильнее.

Проворнее.

Хитрее.

И они умели угрожать. А я настолько устала, что забыла, как именно защищаться. И вместо того, чтобы выпустить шипы, попалась в ловушку. Одно лишнее слово – наручники и под стражу. С законами спорить было нельзя.

И в ожидании какой-либо информации я просто сидела. Руки были скованы. Кушетка временного изолятора была неудобной. Ноги затекали. Хотелось пить. Но ещё больше – увидеть кого-то близкого и родного.

– Вы не имеете права!

– Я её адвокат. Это вы не имеете права держать её! – Голос казался смутно знакомым. – У вас нет обвинений в её адрес. Вы нарушаете закон. И нарушаете, потому что вас кто-то об этом попросил.

– Что вы себе позволяете?

– Правду. И работу на стороне закона. Вы сейчас же отпустите её. И вызовете на допрос. И на допросе буду присутствовать я. В качестве её адвоката.

Ругань и шум. Споры, смысл которых я не могла уловить. А потом раздались шаги, и я обомлела.

Охранник. А рядом с ним…

– Себастьян! – то ли прошептала, то ли проохала я его имя. – Как ты узнал?

Замок решетки щёлкнул, и я почувствовала себя в крепких мужских объятиях.

– Обниматься будете за пределами этого места, – недовольно буркнул охранник. – Пошли вон.

– С удовольствием. – Себастьян выпустил меня из объятий. – Вещи все забрала? А то говорят плохая примета – оставишь что-нибудь и обязательно за этим вернёшься.

– Надеюсь, ты шутишь, – поморщилась я, двигаясь к выходу. – Так как ты тут оказался?

Себастьян хмыкнул, но так и не ответил. Что за тайны? Неужели сложно сказать, как он тут оказался?

Расписавшись у следователя в нужных бумагах, я вышла на воздух, чувствуя свободу, как никогда раньше. Стоит лишиться чего-то для себя привычного, как оно сразу же становится невероятно важным!

Сюрпризы не закончились. Зато сразу стало понятно, откуда растут ноги.

– Здравствуй, Лея.

Я всегда считала себя довольно сильной личностью – редко показывала кому-либо, что я чувствую. Не жаловалась. Не говорила о своих проблемах, предпочитая держать в себе то, что никому не интересно. Последний раз я плакала в тот день, когда мне сообщили, что самолёт, на котором летел Марк, разбился. Потом, когда сообщили, что он выжил. И когда сказали, что он не сможет ходить.

А теперь слёзы застилали глаза, потому что брат был здесь. И он стоял на ногах.

– Марк! – я не стала церемониться и подошла к нему ближе, ища братской поддержки, утешения и обещания, что всё будет хорошо. Имела ли я право на это обещание?

– Что ты опять натворила? – В его глазах не было ни злости, ни разочарования. Лишь усталость и забота. Та самая, которой мне так долго не хватало.

– Я хотела тебе помочь, – жалобно произнесла я, всхлипывая и чувствуя, что сейчас расплачусь ещё больше.

– Почему твоя помощь в очередной раз оборачивается крахом? – сокрушённо спросил брат.

– Не знаю. – Ответа лучше у меня не нашлось. – Марк, прости. Я не хотела влезать в неприятности. Я думала, что смогу раскопать что-то важное. Вернуть тебе твою должность, репутацию…

– Лея, я много раз говорил тебе – со своими проблемами я справлюсь сам. Всегда справлялся, справлюсь и сейчас. И что теперь с тобой делать? – он закатил глаза.

– Марк, предоставь это мне, – Себастьян ухмыльнулся, – я не раз оказывал помощь друзьям твоей сестры. Пришло время спасать её.

Брат молча засунул руки в карманы в то время, как Себастьян слишком странно посмотрел на меня… Слишком пронзительно или чувственно. Или мне это лишь показалось? Зато не показалось Марку. Он уже нахмурился, очевидно, хорошо представляя, о чём думает этот адвокат.

Глава 17. Том

Несколько дней спустя после возвращения с Мадейры

После возвращения домой работа навалилась на меня каменным грузом – нужно было решить какое-то невероятное количество вопросов, составить план полётов – и желательно такой, при котором не будет конфликтов. Тех, которых хватило сполна в прошлый раз. Нужно было проверить штат, направить всех на комиссию… Пока Марк с успехом тренировался на имитированным аэробусе, я просиживал штаны в новом офисе, структурируя всю информацию, которая у меня была.

В глубине души я ликовал – ни один навык не был потерян. Марк словно был рождён в небе, и я готов был усадить его в кресло командира, но не имел на это права. До окончания всех проверок я не мог требовать повторной. Поэтому оставалось лишь ждать.

Тревога по поводу репутации авиакомпании тоже никуда не отступала. Когда-то Агнесс – девушка, которую я любил, летела самолётом этой авиакомпании. Ошибка пилота – и погибли люди. Да, он понёс наказание, но людей вернуть невозможно. На авиакомпании повисло клеймо, люди стали чаще выбирать других перевозчиков. Пришло время возрождать компанию. Да и других вариантов у меня всё равно не было.

– Прошу прощения. – Я оторвал взгляд от схем и графиков, сфокусировавшись на подошедшем ко мне мужчине. Я даже не слышал, как он постучал. И уж тем более как вошёл.

– Ричард, добрый день. Я думал, что ты зайдёшь завтра. Ты не в рейсе?

– Очевидно. Раз я тут.

Он нагло ухмылялся, отдалённо напоминая мне Марка когда-то. Та же надменность, высокомерие. И светящиеся глаза, кричащие о том, что он пилот. И не просто пилот…

Я вздохнул, надеясь, что разговор сложится благоприятно.