Подарок золотой рыбки

— Давай не будем обсуждать прошлое, Бен. Нет смысла. Мы расстались очень давно.

— Ты рассталась со мной.

— Ты сделал бы это, в конце концов, если бы не я. Мы хотим от жизни разного.

— Раньше мы хотели друг друга, — напомнил он. — Не думаю, что желание пропало. Я почувствовал это в тот момент, когда ты вошла в мой офис сегодня днем.

Она с трудом перевела дыхание, поймав его взгляд.

— Бен, я приехала сюда только для того, чтобы поговорить о драконе. Если ты не хочешь, мне придется уйти.

— Мы поговорим о драконе. Я тебе обещал и сдержу свое обещание. Что касается остального, давай посмотрим, как все сложится. Теперь пей вино и позволь показать тебе, какой я умелый повар. У меня есть закуски, которые тебе понравятся.

Если она пробудет у Бена слишком долго, она влюбится в него больше, чем в его закуски. Он прав. Желание все еще живо, и оно вдруг заявило о себе с новой силой. Когда он стал таким красивым, таким взрослым, таким мужественным? Почему ее так влечет к нему? Казалось бы, они должны себя чувствовать просто и уютно рядом друг с другом, как два старых товарища, но Алиса ощущала возникшее между ними напряжение. Она взяла бокал вина и отпила большой глоток, заставляя себя расслабиться. Это просто Бен. Это просто ужин. Нет никаких причин для беспокойства.

— Расскажи о себе, — попросила Алиса через некоторое время, когда они закончили невероятно вкусный ужин, приготовленный Беном от первого и до последнего кусочка. Она чувствовала себя спокойнее и увереннее, поставила локти на стол и улыбнулась ему. — Доволен ты тем, что пишешь только для китайской аудитории? Тебе этого достаточно?

— Пожалуй, нет, — удивил он ее своим ответом.

— Правда?

— Не у тебя одной есть амбиции, Алиса. Я хотел бы работать в крупной столичной газете или, может быть, в журнале по искусству.

— Это означает расставание с Китайским кварталом.

— Он не пуп земли и не кандалы на ногах, я могу оставить его… Если появится уважительная причина. — Бен помолчал. — Мне нравятся твои волосы. Я рад, что ты не отрезала их, они такие длинные.

— Они слишком тонкие и слишком прямые.

— Они прекрасны. Как ты сама.

— Нет, — покачала она головой.

— Я хочу, чтобы ты видела себя такой, какой я вижу тебя.

Алиса встала, ее охватило беспокойство под его пристальным взглядом. Она подошла к столу, на котором стоял компьютер и высились стопки книг.

— О чем они все?

— Я искал материалы о драконе. — Бен подошел к ней. — Я выяснил, что набор, о котором уже рассказал тебе, обнаружен во время археологических раскопок в южном Китае в начале 1900-х годов. Его составляющие были отправлены в Китайский Национальный дворец-музей, но в какой-то момент они пропали.

— Из музея? Как странно.

— В Китае происходили разные потрясения, войны. Многие музейные экспонаты утрачены.

— Моя мать видела только одного дракона — никакой шкатулки или другого дракона.

— Это не удивительно, вещи были разделены. Мы были бы несказанно удивлены, если бы они до сих пор оставались вместе.

— Правда. — Алиса взяла со стола кипу газетных вырезок. — А это что?

— Я пишу материал о китайском Новом годе в Сан-Франциско, общий взгляд на традиции. Моя двоюродная сестра Фей будет Мисс Китайский квартал этого года.

— Здорово. Должно быть, она вне себя от радости.

— Конечно, потому что она — Мисс уже в третьем поколении. — Он перебирал фотографии на столе. — Вот коронуют ее мать, а вот — бабушка.

Алиса посмотрела на фотографию. Мисс Китайский квартал — очень большой успех. Когда она была совсем юной, ей тоже хотелось попробовать. Но она узнала, что только чистокровная китаянка может завоевать этот титул, и отбросила эту мысль.

— Не видишь кого-нибудь знакомого на фото? — спросил Бен, указывая на снимок, на котором была бабушка Фей. Она снята на вечеринке после конкурса, в кадре много народу, но никого как будто знакомого. Хотя…

— Это мой дед? — спросила она удивленно, узнав знакомый профиль.

— Да, и он разговаривает с Уоллесом Хатуэем. Это отец Дэвида Хатуэя.

И ее дедушка.

Дрожь пробежала по спине.

— Хатуэй, вероятно, был распорядителем конкурса, — продолжал Бен. — Обычно объявить победительницу доверяют кому-то из городского совета или торгово-промышленной палаты.

— Я понятия не имела, что они когда-то встречались, — пробормотала Алиса. Эти два мужчины, пожимавшие друг другу руки почти пятьдесят лет назад, ее дедушки.

— Мир тесен, — философски заметил Бен.

— Да, — согласилась она. И он становится все теснее и меньше с каждой минутой.

* * *

Райли поставил на место дедушкино кресло и поправил подушки. Он оглядел гостиную в бабушкином доме, которую она всегда содержала в образцовом порядке. Можно ли ее вернуть в прежнее состояние, думал Райли. Тот, кто обыскивал дом, явно торопился и действовал беспощадно, жестоко. Очевидно, у него было мало времени. И он имел определенную цель. Это не случайная кража со взломом. Потому что, на первый взгляд, ничего не пропало.

Он подошел к краю стола, посмотрел на ворох фотографий, вытряхнутых из ящика, в котором Нэн держала их. На эту тему семья шутила много лет подряд, мол, Нэн не из тех, кто заводит альбомы. Всякий раз она говорила, что надо привести в порядок фотографии, но они так и оставались в ящике, множество черно-белых и цветных карточек.

Райли вздохнул. Он хотел нанять уборщицу и быстро ликвидировать этот беспорядок, но бабушка заявила — никаких незнакомых людей в доме она видеть не хочет. Завтра она все сделает сама. Но Райли не мог позволить Нэн все это увидеть воочию. Очень тяжело.

Зазвонил сотовый. Это был Гилберт, один из его охранников.

— Да? — ответил он.

— К твоему дому подошла очень красивая блондинка. Она стоит на тротуаре почти пять минут. Ты хочешь, чтобы я с ней поговорил?

— Нет. Пожалуй, я знаю, кто она, — сказал Райли, почувствовав, как трепыхнулось в груди сердце от такой новости.

— Сейчас она подходит к двери.

— Понял. Спасибо.

Райли сунул телефон в карман и пошел открывать дверь. Пейдж уже стояла у двери.

— Меня ищешь? — спросил он, удивленный и обрадованный. Он провел с ней большую часть дня, но уже успел соскучиться. Черт, не то чувство, которому следует поддаваться.