Подарок

Виктория выразительно хмыкнула, отметив про себя: «Да, мама, какое разочарование! Надеюсь, что этот случай охладит твой пыл по поиску для меня идеального мужа!» Однако, та и не собиралась сдавать позиции.

— Да, я немного ошиблась на его счет. Но ты все равно должна подумать о крепком плече, таком, как мой Джон. Знаешь, я считаю его своим самым искренним другом, он так помог мне после смерти твоего отца…

«Ну вот, настало время для старого, как мир, сказания о Святом Джоне Конрое, который вырвал несчастную вдову из пучины страданий и одарил ее благодатью своей любви», — подумала Вик, но вслух не произнесла ни слова, уже в сотый раз покорно выслушивая эту восторженную исповедь.

— А эта странная история с ограблением, — продолжила мать, закончив наконец перечислять достоинства Конроя, — Я склонна видеть в ней закономерное следствие твоего непредсказуемого образа жизни. Вечером в районе Ватерлоо, посреди Лондона? Я была права! Ты пока нуждаешься в руководстве! Пусть это будет не Альберт, хотя… сдается мне, ты так и не вынесла ни единого урока из ваших прошлых отношений. И наверняка даёшь ему напрасную надежду этими совместными вылазкам? Кстати, Аделаида уже запретила приближаться к своему драгоценному сыну ближе, чем на сто ярдов?

Вик промолчала, мужественно выслушивая заготовленную матерью речь по дороге к их небольшому коттеджу. Рассеяно смотря на пейзаж за окном, она мечтала оказаться, наконец, в своей уютной, все еще по-девчачьи обустроенной спальне. Ей сейчас не хотелось уже привычно возражать, бунтовать и отстаивать свою точку зрения — у неё просто не было для этого ни моральных, ни физических сил. Единственная цель ее поспешного бегства из Лондона — собрать себя по кусочкам в родных стенах, помнящих отца и отпустить, наконец, груз последних сумасшедших дней. Она должна вернуться к любимой работе отдохнувшей и полной сил! Ни матери, ни Конрою она не позволит помешать этому прекрасному плану!

***-

Неожиданно уютный и домашний Джон Конрой, облаченный в вязаный свитер, приподнялся с простора клетчатого дивана, изображая благодушие и радость от встречи с Викторией младшей. Но хватило его ненадолго. А ровно до того момента, пока он не разглядел в руках Вик переноску, в которой вполне себе мирно восседал мистер Финдус.

Ноздри Джона шумно втянули воздух, а губы скривились как от прокисшего молока. Виктория не без удовлетворения отметила эту перемену.

— Бога ради Виктория, неужели ты не могла оставить животное в Лондоне? — не вытерпел он.

Мать успокаивающим жестом погладила его по руке.

— К сожалению, сейчас в праздники все приюты переполнены, Альберт в больнице… Не бросать же его одного в холодной квартире — объяснила она за Вик.

— Это всего лишь кот, причем, вполне воспитанный. Вам незачем беспокоиться, Джон, — добавила та.

— Очень надеюсь на это, — недоверчиво произнес Конрой, покосившись на переноску, откуда, как ему показалось, зловеще сверкнула пара зеленых глаз.

Несмотря на мамины увещевания и недовольную мину Конроя, Вик была рада оказаться в родной и уютной обстановке их загородного дома.

В этом старом коттедже, купленном и отремонтированном руками отца, время словно остановилось. Оно бережно и заботливо, словно старая нянька сберегло светлые детские воспоминания о тех счастливых днях, когда они втроём приезжали в Литл Хорстед на выходные и праздники.

Поднявшись наверх в свою комнату, Виктория, едва разложив вещи и выпустив наконец Финдуса на волю, принялась разглядывать милые безделушки на туалетном столике, которые собирала будучи подростком. Ее любимые книги и журналы школьной поры все также аккуратно стояли на полке.

Руки сами потянулись к знакомым потрепанным корешкам и почти машинально извлекли на свет любимый томик «Джейн Эйр». Почему, Вик и сама не могла понять. Она увидела ленточку-закладку и открыла книгу на отмеченной странице: «Смотреть на него доставляло мне глубокую радость — волнующую и вместе с тем мучительную, драгоценную, как золото без примеси, но таящую в себе острую боль. Удовольствие, подобное тому, какое должен испытывать погибающий от жажды человек, который знает, что колодец, к которому он подполз, отравлен, но все же пьет божественную влагу жадными глотками.» Сердце у Вик невольно сжалось, настолько описанные эмоции были схожи с ее собственными недавними переживаниями. Рядом была напечатана небольшая иллюстрация: силуэт высокого джентльмена у окна, изображенного в профиль — так очевидно художник представил мистера Рочестера.

Вик стало не по себе, она резко захлопнула книгу и убрала на место, словно боясь выпустить потревоженных призраков. Она почти задыхалась, потрясенная не столько узнаваемостью черт в случайном рисунке, сколько своей собственной реакцией на него.

Неужели она всю жизнь будет убегать от своих воспоминаний, вздрагивая при каждом упоминании Его имени, увидев похожее лицо или фигуру, наткнувшись на статью, фильм или книгу?

С этим надо будет разобраться, и поскорее — подумала Виктория, — Иначе я сойду с ума.

***-

Праздничный вечер прошел на удивление спокойно и по-домашнему тепло. Они вместе с матерью приготовили ужин, накрыли большой обеденный стол в гостиной, а потом в компании Джона и шампанского проводили старый год.

Конечно, этот вечер не был даже отдаленно схож с теми шумными и веселыми праздниками, на которые они приглашали соседей и друзей раньше, когда был жив отец. Вик до сих пор помнила эти благословенные дни, хранившиеся в самом сердце как неприкосновенный клад. И как всё-таки хорошо и правильно было оказаться именно здесь после всего произошедшего, даже присутствие Конроя сегодня не вызывало негатива. И хотя Вик знала, что через пару дней он снова превратится в ее несносного и требовательного шефа, сейчас он был почти милым, а глаза матери светились нескрываемым женским счастьем.

Однако, благостное настроение Джону было поддерживать совсем не просто. Мистер Финдус постоянно вертелся около елки, нюхая и пробуя лапой ее густые, украшенные игрушками и гирляндами ветви. От этого стеклянные шары соприкасались, то и дело мелодично позвякивая, заставляя Конроя каждый раз нервно вытягивать шею и прислушиваться. Но как только его взгляд останавливался на хитрой кошачьей мордочке, мистер Финдус делал вид, что занят исключительно своим внешним видом и принимался усердно чистить полосатые бока. Вик еле сдерживалась, чтобы не прыснуть от смеха наблюдая эту молчаливую дуэль. Ведь стоило Джону отвлечься за едой или разговором, Финдус уже ловил момент и протягивал лапу к елке, вызывая очередной тревожный звук.

— Его необходимо запереть, иначе он опрокинет ёлку, — предостерегающе заявлял Конрой, бросая время от времени взгляд в сторону кота.

— Ну что ты, он ведь даже не смотрит на нее, — успокаивала Виктория старшая.

— Вам показалось Джон, это всего лишь сквозняк, — поддерживала её Вик.

— Чушь, откуда здесь сквозняки? — парировал Конрой.

— Дом, между прочим, довольно старый, — аргументировала мать.

— Ну вот, опять этот звук, я просто уверен, что скоро вы будете собирать с пола разбитые игрушки! — вновь нервничал он.