Поэты «Искры». Том 2
Шрифт:
2
Повсюду злиться есть причина И хоть в могилу впору лечь: Нельзя крестьянина посечь И выдрать собственного сына, Как будто в этом есть вина… Жить так нельзя нам, воля ваша, С тех пор, когда упразднена О ты, березовая каша! 3
Учитель новый наш, Белин — Прямой образчик демократа: Со мною горд, как властелин, А со слугой — запанибрата. Со мною спорит без затей И очень рад перед соседом, Перед глазами всех детей Поднять хоть на смех за обедом. Ну так и смотрит людоедом… Положим, точно он умен, И образован, и начитан, Но всё ж мужик… При мне кричит он, Что век наш после похорон Напрасно рвется из могилы, Что
4
Просил главу из «Тарантаса» Прочесть при детях Белина, И — вот новейшая-то раса! — Он мне ответил: «Вот-те на! К чему такая старина? Найдем мы книжку посвежее, Чем ваш любезный „Тарантас“!» — «Вы, сударь, грубы… таранта-с…»,— Ему воскликнул в кураже я. Mon dieu! [64] Могу ль я уважать Таких набитых дуралеев! 5
64
Боже мой! (Франц.) — Ред.
6
Белин за прожитое время Хотел взять деньги. Подождешь!.. Всё это нищенское племя Дрожит за каждый медный грош. Когда б не этот долг проклятый, Я не терпел бы в доме зла, И мой назойливый глашатай Давно б был прогнан из села. 7
В то утро, рано встав с постели, Помещик N занес в дневник: «Что ж это будет в самом деле? Повелевать здесь всем привык Недоучившийся мальчишка, Ученьем новым умудрен, И носит ветхий сюртучишко Как тогу цезарскую он… Ну нет, сегодня будет трепка…» Тут он закрыл свою тетрадь И закричал: «Эй, кто там! Степка! Ко мне учителя позвать!» ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ
1
Меж тем как гнев аристократа От раздраженья вырастал И кистью шитого халата Лев в нетерпении играл, Меж тем как чай был на пол пролит, Забыт черешневый чубук И в доме все узнали вдруг, Что «барин гневаться изволит»,— В соседнем флигеле один, С пером в руке, между двух окон, Перед столом сидел Белин. Уж написал немало строк он, В письме добравшись до конца, И даже вставил Nota bene, Как вдруг услышал, что с крыльца К нему стучится кто-то в сени… Но здесь, по прихоти певца, Приличья света проклиная (Я — каюсь — их давно не чту), Письмо студента Белина я Без позволенья перечту. Пускай мне скажут: экой срам-то! Но я не вижу в том вины: Права чиновников почтамта Давно поэтам всем даны. Певец в желаньях независим, И для него, с былых времен, Нераспечатанных нет писем, Как для любовниц и для жен. Белин писал: 2
«Занес же леший Меня в проклятый уголок!.. Ушей, пожалуста, не вешай, Не жди, что юный демагог Тебе опишет пышным слогом, Как он шлифует дураков И просвещает по берлогам Лесных медведей и волков. Здесь, право, к подвигам великим У всех охота пропадет; Здесь, милый друг, в единый год, Того гляди — сам станешь диким, Забудешь совесть, смысл и стыд И станешь мелким, грязным плутом И на Петропольский гранит Потом „вернешься алеутом“, Как Грибоедов говорит. Тружусь я здесь для высших целей: Оклад имею годовой, Уча двух юных пустомелей С клинообразной головой, Которым знания — вериги, Которых тешит мысль одна, Что в золотой дворянской книге Стоять их будут имена; Которым герб рассудка краше… Ждут с детства эти делибаши, Когда отца уложат в гроб, Хоть перейдет им от папаши Одно наследство — медный лоб. А сам папаша… в денди оном Различных свойств явилась смесь: Он весь
пропах одеколоном, Пропитан чванством пошлым весь. Плохой певец без дарованья, Деспот под бабьим башмаком, Аристократ без состоянья, Богач с иссякшим кошельком, Романтик, грабивший реально Своих дворовых и крестьян, В себе явивший специально Тип славный „русских парижан“. Он, весь уезд переполоша, Всех мотовством своим дивил, А мне, наставнику, ни гроша Пока еще не заплатил И говорит, что тот вульгарен, Кто не умеет долго ждать…» 3
«Кто там?» — «К себе вас просит барин…» — «Зачем бы это — нужно знать?.. Не о движеньи ли науки Прослушать хочет он урок, Иль просто от лягавой суки Родился новенький щенок, И о событии этом важном Он известить желал меня…» Так думал, голову склоня, Белин пред домом двухэтажным И чрез парадное крыльцо Дошел до двери кабинета. Увидя хмурое лицо Степного франта и поэта, Белин улыбки скрыть не мог, Спросил его: что вам угодно? Затем домашний педагог Сел в кресла мягкие свободно. 4
Минуты три любимец муз Ходил по комнате сурово, Но наконец так начал: «Ну-с, Я вам хочу сказать два слова». — «Хоть целый спич». — «Нельзя ль острот Вам не пускать на время в ход… Я вами, сударь, недоволен». — «Благодарю за комплимент». — «Я болен, слышите ли, болен Чрез вас лишь, господин студент». — «Больны, так нужен, значит, лекарь: Болезнь как раз прогонит прочь, А я не медик, не аптекарь, И вам едва ль могу помочь». — «Вы, сударь, держите не строго Моих детей, — веду я речь…» — «Что ж, мне прикажете их сечь? Хожалым стать из педагога?» — «M-r Белин! Дурной пример Моим вы детям подаете…» — «Пример дурной… Гм! Например?» — «Хоть о крестьянстве, о работе, О тунеядстве высших сфер, О пользе всех ассоциаций Ведете с ними разговор, А я подобных демонстраций Не признаю уж с давних пор. Потом… хоть это вздор… однако Вас нужно мне предостеречь: У вас приличного нет фрака И — волоса до самых плеч. Что мне — священно, вам — потеха, И много, много есть причин…» Но здесь, скрывать не в силах смеха, Расхохотался вдруг Белин. Тут барин, мрачен, словно ворон, Трясясь от злобы, вышел в зал, Шататься стал, и на ковер он В изнеможении упал. 5
Прибавлю вместо эпилога, Нисколько в правде не греша: Прогнал помещик педагога, Не заплативши ни гроша, А сам задумал он для света Писать поэму «Людоед», И, говорят, поэма эта Должна на днях явиться в свет. 330. ДЕМОН
Сатирическая поэма
ПЕСНЯ ПЕРВАЯ
1
Печальный демон, дух изгнанья, К земле направил свой полет, Печальный демон, но не тот, Что у Ефремова в изданьи Прошел без пропусков в народ. То был не лермонтовский демон, Не Мефистофель из гусар, И в мире занят был не тем он, Чтоб в нем отыскивать Тамар. В дела людей он не мешался, Но, как турист из англичан, По свету белому скитался От теплых до полярных стран, Без антипатий и симпатий, К тому, что в мире он встречал; Не знал любви, не знал проклятий, Для адских каверз адских братий Досугов он не посвящал, И всё, что на земле он видел, Он не любил, не ненавидел, А хладнокровно изучал… Наверно б он не изумился, Когда бы солнца шар разбился, Все звезды рухнули с небес, Плутон на небе очутился И провалился в ад Зевес. На свет взирая без ехидства, Он в нем не думал сеять зла, И цель пути его была — Одно простое любопытство. 2
Таких героев меж людей Всегда встречается немало. Без чувств, без собственных идей, Без цели и без идеала, Они на жизнь свою глядят, Как смотрим мы на представленье; В партере вечер весь сидят И ждут развязки, заключенья. Но спущен занавес — финал,— Стесняться больше не под силу, И едет сонный театрал, Зевнув в последний раз, — в могилу… 3
Поделиться с друзьями: