Поглощенные обманом

Сердцебиение на мониторе усиливается. Да, это влияет на нее. Теперь все, что мне нужно сделать, это продолжать, пока она не расколется, даже если я не имею в виду ни одного слова.

— Если ты не откроешь глаза и не скажешь мне, почему притворяешься коматозной, я позабочусь о том, чтобы это был последний день твоей жизни…

Громкий крик эхом разносится в воздухе, когда она прыгает вперед, вытаскивая шприц из-под подушки. Я отшатываюсь, но она прыгает на меня, заставляя трубку капельницы вырваться из ее руки.

Мы обе падаем на землю, и она оседлает меня, приставляя шприц к моей шее. Ее грудь поднимается и опускается так сильно, что это почти неестественно. Ее глаза, того же цвета, что и мои, бегающие, широко раскрытые, практически безумные.

— Ты не могла просто оставить меня в покое, сука? — рычит она.

Игла шприца касается моей шеи, и я сглатываю, прежде чем заглушить свой голос.

— Почему… почему ты притворялась, что в коме?

— Потому что твой чертов муж сказал, что будет пытать меня, чтобы получить ответы, как только я открою глаза. — Она тяжело дышит. — И весь этот чертов дом полон охранников и людей, так что я не могла просто уйти. Если бы он узнал, что я проснулась, он бы убил меня.

Ой.

Должно быть, она все это время нервничала, выжидала и притворялась, что спит. Но с другой стороны, я не воображала, когда видела ее в окно в тот раз или когда она смотрела на меня в тот день.

Я не сумасшедшая.

— Все в порядке, Уинтер. Я тебе помогу.

— Ты только что сказала, что убьешь меня.

— Это было только для того, чтобы ты прекратила притворяться.

— Откуда мне знать, что ты не отдашь меня своему мужу-гангстеру?

— Я бы никогда этого не сделала. Я втянула тебя в эту историю, и я тебя вытащу. Я обещаю.

— Я тебе не верю.… — Ее губы дрожат. — Все здесь хотят моей смерти.

— Это неправда, Уинтер. Я не желаю тебе зла.

— Так вот почему ты послала меня, зная, что твой муж сразу же узнает меня и попытается застрелить?

— Я этого не знала… Хотя должна была знать. Я была в таком отчаянии, что хотела верить, что его одурачат, даже если это было логически невозможно. Мне так жаль.

— Он убьет меня, — ее руки дрожат на игле.

— Я ему не позволю. Даю тебе слово. На самом деле, я позволю тебе выйти за дверь прямо сейчас.

— Ты… позволишь?

Я киваю.

— Поэтому, пожалуйста, брось шприц.

Она смотрит на меня так, словно хочет мне поверить, но в то же время не доверяет мне.

Я лежу неподвижно, уговаривая ее взглядом, надеясь, что она отпустит меня. Уинтер неплохой человек, но она бездомная, поэтому ей нелегко доверять, и она имеет полное право не доверять, учитывая, как жизнь пнула ее, когда она уже была внизу.

Ей требуется много времени, прежде чем она отводит иглу от моей шеи и медленно встает. Я делаю то же самое, чтобы мы смотрели друг на друга.

— Спасибо, — говорю я.

— Вытащи меня отсюда.

Я открываю рот, чтобы согласиться, когда дверь открывается.

Мои губы приоткрываются, когда внутрь входит не кто иной, как Адриан.

Он вытаскивает пистолет, и Уинтер отскакивает назад. Я бегу перед ней, когда раздается выстрел.

Глава 27

Лия

Я не думаю дважды, когда прыгаю перед Уинтер. Потому что я не сомневаюсь, что Адриан без колебаний убьет ее, если увидит, что она представляет для меня опасность.

Когда эхо выстрела разносится в воздухе, я закрываю глаза, готовая к резкой боли.

Ничего не приходит.

Мой безумный взгляд устремляется к Уинтер, когда я смотрю на нее. Если не считать дрожи и бледной кожи, не похоже, что ее подстрелили.

Сильные руки обнимают меня сзади, кружат, и я смотрю на Адриана. Его лоб нахмурен, на губах запекшаяся кровь. Он грубый, обиженный и не такой, как обычно, спокойный, но он жив.

Он вернулся.

О, Боже. Он вернулся, и он жив.

— У тебя есть гребаное желание умереть, Лия? — Он трясет меня, угрожая, и то, что кажется болью, морщит его брови. — Почему ты встала на пути пули? Если бы я не изменил направление в последнюю секунду, ты была бы застрелена.

— Я… я не могла позволить тебе навредить Уинтер.

— У нее чертов шприц.

— Она не собиралась причинять мне боль.

Коля заходит внутрь и выхватывает шприц из ее руки. Она не сопротивляется, хотя и не смогла бы, и позволяет ему конфисковать ее оружие. Слезы катятся по ее щекам, когда заместитель Адриана заламывает ей руки за спину, одной рукой удерживая запястья.

— Я не хотела… Пожалуйста, не делай мне больно, — она качает головой, встречаясь со мной взглядом. — Лия, пожалуйста.

Я вырываюсь из объятий Адриана и поворачиваюсь к ним лицом.

— Коля, отпусти ее.

Он не двигается, его взгляд встречается с взглядом босса. Поэтому я обращаю свое внимание на моего мужа.

— Адриан… скажи ему, чтобы он отпустил ее.

Его критический взгляд пристально изучает Уинтер, очевидно, пытаясь понять, почему она не спит.

— Нет, пока я не удостоверюсь, что она не представляет опасности.

— Она не опасна.

— Ты этого не знаешь. — Муж притягивает меня к себе, крепко обнимает за талию и обращается к Коле. — Не спускай с нее глаз до дальнейших распоряжений.

Он поворачивается, чтобы уйти, затем бросает через плечо.

— И скажи Яну и Борису, чтобы они планировали свои гребаные похороны.

И с этими словами он вытаскивает меня из комнаты и из гостевого дома. Я извиваюсь, пытаясь вырваться, но крепкая хватка Адриана мешает мне сделать что-нибудь значительное.

Когда мы входим в дом, он отпускает меня, потому что я постоянно ерзаю.

Я опускаю ноги на пол и кладу руку на бедро.

— Что с тобой такое? Уинтер не сделала ничего плохого.

— Она думала, что сможет занять твое место. Этого достаточно, чтобы считаться плохим в моем словаре.

— Я сделала это. Я та, кто убедил ее, так что, если ты хочешь наказать кого-то, накажи меня.

— О, я накажу тебя, Лия, и это не имеет никакого отношения к Уинтер. — Он хватает меня за локоть. — Какого хрена ты здесь делаешь? Ты должна была остаться в России, как я тебе приказал.