Поговорим
Шрифт:
Опять?! Я задавила возмущенное восклицание в корне, широко улыбнулась, прежде чем сказать:
– Отличная новость, чемоданы откладываются!
И вместо того, что бы пожелать ему хорошего дня, вызвалась проводить бигбосса до двери. Кажется, мой порыв был неверно расценен, а ведь я всего-то быстро вытерла руки, подхватила и подала оставленный им на стуле пиджак, затем телефон и ключи, оставшиеся на столе, что бы он сам куда удобно их распихал.
Гладько, пребывая в недоумении, подчинился, но спросил:
– Зачем? Еще одна традиция понедельника?
– Умысел. Хочу удостовериться, что вы точно уехали работать,
– Бредовое объяснение, но оно позволило подхватить Гладько под локоть, потянуть его из кухни в холл. – Идемте-идемте!
– Это уже не проводы, а выпроваживание, - заметил он на пороге, когда я захлопнула входную дверь за нашими спинами.
На улице было холодно, серо и слишком сыро для начала августа. Джип ждал во дворе, рядом с ним, как оловянные солдатики, стояли Рыж, Шкафчик и Глеб. Чтобы приветственно махнуть парням, я отпустила локоть бигбосса.
– Главное, берегите себя, следите за питанием и сном, не забывайте звонить домой.
– Внаглую пригладила лацканы его пиджака и похлопала по груди.
– Последнее очень важно. Алиса скучает открыто, Олеся скрытно. Вы хоть фотографии присылайте иногда, чтоб они не забыли вашего лица.
– Как вы себе это представляете… - начал он говорить о своей сверхзанятости, но я уже потянула входную дверь за ручку.
– ?сли не фото, тогда видео. И хорошего дня!
В кухонную зону я вбежала и от неожиданности дрогнула. Олеся стояла у барной стойки, в задумчивости глядя на чашку с моим напитком. Одета она была как для пробежки: тонкие леггинсы, спортивный лиф, длинная майка на тонких бретелях, кроссы.
Волосы распущенные, в руках задумчиво растягиваемая резинка для волос и тонкая шапочка.
– Доброе утро! Если хочешь, какао твое. Я чуть позже сделаю более горячее, – сказала ей и, помыв руки, вернулась к приготовлению теста. Не бросать же его на середине, ко всему прочему, хорошие традиции в этой семье все же нужны.
Олеся оказалась не из брезгливых и подозревающих, легко подтянула чашку к себе, сделала глоток и вдруг удивилась:
– Почему вы еще здесь?
– Потому что главный уехал на неделю и уволить не успел.
– А Морковка знает? – Степень изумления на ее лице выглядела уморительно. Я чуть не спросила, что за овощ. Но девчонка уже глазами указала куда-то вверх. Видимо, на этаж с комнатой француженки.
– А от ее знания что-то зависит? – ответила вопросом на вопрос. Всыпала сухую смесь из муки, какао и разрыхлителя в сахарно-яичную пену, перемешала до однородной массы и потянулась нарезать сливочное масло на небольшие кубики.
– Работа последних пяти нянь и одной учительницы английского зависела напрямую.
– Чья-то работа, чья-то учеба… У Алисы, например, очень загруженное расписание, - сказала я, вмешивая маслянные кубики в густую коричневую массу пирога, не до полного растворения, что бы масло создало влажность внутри коржа. Занятая процессом, лица старшей Гладько я не видела, зато отлично различила заминку между ее вдохами.
– У Козявки еще есть поблажки, – сказала она в итоге и отложила ополовиненную чашку какао.
Я, конечно, сама люблю давать прозвища, но если «Морковка» в уcтах Олеси звучала необидно, в то время как прозвище для младшей сестры вызывало неприязнь. И чем она его заслужила?
– Ты всегда встаешь так рано?
– задала я старшей вопрос.
– Да, у меня режим.
Кажется,
я начинала догадываться, кого на самом деле ждал Гладько. Перед очередным отъездом он хотел увидеть Олесю. А не так-то сух наш сухарь, это радует. Я включила духовку, подкрутила терморегулятор до нужных 180 градусов, потерла лоб.– А после спорта у тебя что?
– Учеба на удаленке, – ответила она и затаилась.
Я медленно обернулась, ощущая подвох.
Олеся ничего не добавила в тесто, стояла все там же у барной стойки и пронзительно смотрела на меня. В прямом взгляде так и читалось: «Ну, давайте, ляпните что-нибудь, начните меня убеждать!» И не нужно семи пядей во лбу, что бы понять - прошлые нянечки, а может, и все учителя, что бывали в доме, считали своим долгом наставить заблудшую душу на путь истинный – учебу в колледже. Вот только я не относилась ни к первым, ни ко вторым, под влияние Полины не попала, поэтому говорить могла о чем угодно.
– На удаленке, замечательно! И как это происходит, онлайн-уроки с живым преподавателем? Или фото-отчет о проделанной работе?
– Оба варианта.
– А красивые фото делать умеешь? Как для инстаграм странички с едой, чтобы от картинки слюнки текли.
– Могу.
Она с подозрением смотрела на то, как я устилаю металлическую форму пергаментом для выпечки, разливаю густое тесто по краям, а затем с виртуозностью фокусника вверх дном воткнула в пустующий центр керамическую чашку без ручки.
– Это ещё зачем?
– Чтобы середина пропеклась, а бока не пережарились, - похвастала я уловкой и открыла дверцу разогретой духовки.
– Форму для пудинга взять не пробовали?
– с ехидцей спросила девчонка.
– А она есть?
Наверху раздался стук каблуков, ревизия локонов была завершена. Королева спешила спуститься в холл и, как вариант, попрощаться с хозяином дома. Заслышав ее, Олеся, не сказав ни слова, быстро собрала волосы в хвост, натянула шапочку и направилась в сторону террасы.
Я не сдержала улыбки и на два голоса произнесла:
– Спасибо за какао, Тома! Пожалуйста, Олеся.
Кажется, девчонка споткнулась, услышав мою импровизацию. Но так это или нет, я узнать не смогла, в кухню-столовую ворвалась Полина. Другая блузка, новая прическа, горящие гневом глаза. Нет сомнений, отъезд Гладько она увидела со второго этажа и теперь мечтала разобраться со мной без свидетелей.
– Послушайте, вы! Если вы намерены работать в этом доме… - начало было она, и потеряла мысль, услышав:
– Не намерена.
– Что?
– Не на-ме-ре-на, - повторила едва ли не по буквам.
– Я здесь временно. И контракт мой продлен буквально на одну неделю.
– Как? В смысле… То есть?! – Такого поворота она не ожидала. – Вы не собираетесь держаться за место?
– Нет. – Я сложила посуду в раковину и взялась ее перемывать. – Видите ли, у меня такса пятьдесят тысяч за ночь, и Гладько ее вряд ли потянет.
Напор воды заглушил возмущенное восклицание француженки, а появление Галины Павловны на кухне отложило уточнения по типу «Да за что такие деньги?!» Королева не позволила себе скатиться до разъяснительного скандала, удалилась, хлопнув дверью наверху, наверняка разбудила Алису раньше времени. Хотелось бы думать, что действовала она не преднамеренно, но я могла поклясться, что мне объявили войну, вероятнее всего, холодную.