Пограничье

— Смерть, — прошептал Афиноген.

Только что ему предложили умереть геройской смертью, послав весь темный двор к чертям, но становиться героем хранитель никогда не хотел, тем более, посмертно. Умереть он всегда успеет, а вот попробовать исправить ошибки прошлого — это хорошая идея.

— Вы можете почувствовать своего клиента и после смерти? — вкрадчиво спросил айвэ, прекрасно зная ответ.

— Могу, — Афиноген кивнул и закрыл глаза. Ему не нужно было настраиваться на частоту души покойного вожака, у шонага Арнульва этой души не было. Афиногену не требовалось прикладывать никаких усилий для того, чтобы перенестись туда, где на данный момент находился череп покойника, потому что хранитель просто знал, где он. С того самого момента, как Ингрид его положила на полку, небрежно потеснив своих великих кровавых предков.

— Так действуйте! — в голосе советника Темной королевы проскользнули нетерпеливые рычащие нотки.

— Действуйте! — раздраженно проворчал брат Грегор.

— А этику вашего поведения мы обсудим после вашего возвращения. Обсудим и, возможно, вернувшемуся вожаку назначат нового хранителя, — припечатал брат Сванн.

Наивно было верить в то, что ангельское братство когда-нибудь оставит Афиногена в покое, отпустив на вольные хлеба. Наивно, но Афиноген все-таки верил. Дурачок.

Не открывая глаз, Афиноген прошептал необходимые для немедленного переноса к клиенту слова, но думал он в этот момент не о кровавом шонаге, а о его молодой и прекрасной вдове. Уж если нарушать правила, так все сразу. Как говорится, двум смертям не бывать…

Гринольв выглядел до омерзения довольным, когда смотрел на меня и моих товарищей по несчастью.

— Неужели вот так вот просто возьмешь и уйдешь? Даже не испив традиционного кубка крови под сенью родного дома? — кривя губы в издевательской усмешке, проговорил он.

— Этот дом никогда не был моим, — ответила я и шагнула вперед, став так, чтобы Ларс и Гаврик оказались за моей спиной. — Как ты здесь очутился?

И сама же ответила на свой вопрос:

— Мельник.

— Мельник, — Гринольв кивнул и, отлипнув от стены, которая помогала ему стоять ровно, похромал в сторону лаборатории. — Буду радушным хозяином. Поэтому, дорогие гости, советую вам следовать за мной добровольно. В противном случае я буду вынужден применить силу.

Ну, допустим, сил-то у него не осталось. По крайней мере, выглядел вожак, мягко говоря, не очень хорошо. Плохо он выглядел. Как говорится, краше в гроб кладут. Но, памятуя о ловушке, в которую мы так опрометчиво угодили, я предпочла пока не рисковать и кивнула своим мальчишкам, чтобы они и не думали сейчас сопротивляться.

— Полагаю, ты каким-то образом узнал о том, что мы проникли на твою территорию, — предположила я, подозрительно глядя в спину оборотню. — Сигнализация?

— Она, родимая, — весело ответил вожак. — Не подвела, — подмигнул мне через плечо и, удивленно приподняв брови, заметил:

— Хотя я и не понимаю, почему вы выглядите столь… хм… уверенными в себе. По замыслу, вы должны тут ползать в слезах и соплях от ужаса.

Я не стала комментировать его высказывание, а аккуратно взялась за Ларсов локоть. Волчонок хмурился, и верхняя губа его подрагивала, обнажая острые клыки, на щеках несдержанно проступала щетиной волчья шерсть… Короче, весь вид моего спутника говорил о том, что с минуты на минуту он совершит какую-нибудь глупость.

В лаборатории вожак клана Лунных Волков проковылял до застекленного шкафчика, достал с верхней полки пузырек с ярко-красной жидкостью, от которого ощутимо пахнуло шалфеем и волчьей ягодой, ополовинил его одним глотком, поморщился и произнес:

— Ты меня действительно удивила, Ингрид. Вот до паралича почти.

Гринольв допил лекарство и пузырек испуганно звякнул о край рабочей раковины, но не разбился.

— Когда я закидывал удочку, я и предположить не мог, что ты клюнешь моментально. Пожалела бы мои старые кости, дала бы мне время на восстановление…

В притворном сожалении оборотень покачала головой, а я упорно молчала, уже двумя руками держась за локоть Ларса.

— Стыдно быть такой глупой, Ингрид. Ничему тебя жизнь не учит, — веселья в голосе Гринольва больше не было. — Видишь ли, я с самого начала знал, что он где-то в Усадьбе. Следствие показало, что у тебя не было времени вынести его куда-то. И поверь мне, уже к первой годовщине смерти брата я знал о том, что он в Зале предков. Где же еще? Беда в том, что ни один нюхач не смог определить, который череп его, а обряд поднятия некроманта штука сложная, здесь нельзя ошибиться. Поэтому давай без капризов, девочка. Сходи в зал быстренько и принеси мне его.

— А что если нет? — спросила я, злясь на себя за свою собственную глупость.

— Хм, — оборотень одарил меня счастливой улыбкой. — Думаю, в случае отрицательного ответа я что-нибудь придумаю. Подвалы братца я, кстати, не реставрировал. Не хочешь освежить память?

Я побледнела и отвела глаза, стараясь не вспоминать о том, что находится под фундаментом старого волчьего особняка.

— Мы заключили договор, — напомнила я.

— О! Я помню, — Гринольв осклабился. — Но согласись, он касался только меня, не моих подданных, правда?

Я обреченно опустила плечи.

Проклятье, что я натворила? Мало того, что сама вляпалась, так еще и мальчишек втянула в это дерьмо. Надо было слушаться Павлика, сидеть себе дома, Зойку дрессировать и с Оливкой агукать. Теперь же…

На мои руки, которые изо всех сил сжимали Ларсов локоть, неожиданно легли горячие пальцы, а у меня над ухом прозвучало:

— Я вызываю тебя.

— Ларс! — ахнула я испуганно и подняла глаза на волчонка.

Он выглядел так, словно сам удивился своей смелости. Удивился, но при этом и не думает отступать.

— Вызываешь? — вожак клана Лунных Волков подавился словом, которое ему, видимо, в свой адрес пока еще не приходилось слышать.

— Да, — молодой оборотень с каждой секундой выглядел все увереннее. — Да, — повторил он. — И по праву более молодого и слабого, — легкая улыбка скользнула по красивым губам, — я требую немедленного поединка.

— Ты не можешь, — неуверенно проговорил Гринольв и почему-то огляделся по сторонам.

— Ты отказываешься? — Ларс откровенно издевался.

— Что происходит? — спросил у меня Гаврик, и я, не понижая голоса, пояснила:

— Любой может бросить вызов вожаку. И вожак обязан принять бой. И победить либо умереть. Если вожак по какой-либо причине принять бой не может, то Совет смещает его, отстраняет весь его род от правления и назначает выборы либо устраивает турнир. Ни того, ни другого в последние лет пятьсот, кажется, не было. Но я могу лично сбегать за кем-нибудь из Совета. Старый Урс, полагаю, все еще живет при храме?..