Похищение Елены

И он затарабанил в дверь.

— Постояльцев пускаешь? Три человека. Со своим ковром, — поприветствовал он на удивление скоро появившегося владельца.

— Проходите, — приоткрыл тот пошире дверь, и вся честная компания, предвкушая питательный ужин, плавно переходящий в завтрак и приятный отдых, проследовала за ним.

Закрывая за собой дверь, Виктор на секунду задержался, скользнул глазами по надписи и согласно кивнул.

С народной мудростью не поспоришь.

Надо будет запомнить.

«Чисто не там, где метут, а там, где моют», — поучала обшарпанная табличка.

Из-под груды подушек донесся звук, как будто пустую консервную банку скинули с лестницы.

Постановке настоящего зловещего смеха, от которого и у самых отважных героев мороз пробегает по коже, а кровь сворачивается в гематоген, а менее подготовленные люди вообще впадают в кому, преподаватели школы черных магов посвящали отдельное занятие и семинар. Которые Гагат в свое время пропустил.

«Кто бы сомневался»…

— …Держите его! Держите! Вон он! Он туда побежал!..

Толпа разряженных людей, потрясая различными символами счастья, благополучия, плодовитости и долголетия, как их далекие, но столь же воинственно настроенные предки потрясали орудиями крайне эффективного и болезненного перевода из мира этого в мир иной, гналась за кем-то, кто удирал от них со всех ног по базарной площади их маленького аккуратненького города.

Он ловко перескакивал через повозки, огибал груды товара, переворачивал легкие прилавки, расталкивал изумленных продавцов и покупателей, смыкавшихся за ним сердитой вязкой волной, и уже, казалось, был близок к тому, чтобы затеряться в толпе, как вдруг, пробегая мимо огромного фонтана в центре площади, традиционно изображавшего открытие Арк’х Ц’э второго континента, поскользнулся, потерял равновесие и, изогнувшись и отчаянно взмахнув руками, буквально полетел в его чашу, как будто его туда что-то затянуло.

— Ага! — радостно возопили преследователи, прибавили ходу и уже через минуту вытаскивали присмиревшего и несопротивляющегося пленника из воды.

— Папа! Осторожней! Осторожней! Не бей его! — Вперед вырвалась дебелая девица в подвенечном платье и обеими руками обхватила беглеца вокруг талии. — Теперь не уйдешь!

— Ак’кха, — строго нахмурилась мать. — Быстро поправь накидку и причеши шерсть на затылке — на тебя весь город смотрит. А за твоим любимым присмотрят братья и отец.

— Присмотрим, не просмотрим! — хохотнул парень в красном балахоне, бережно заламывая жениху руки за спину.

— Один раз уже чуть не упустили, — капризно прижав ушки к голове, надула губки невеста.

— Зато сейчас вон прыти-то у него поубавилось, после купания-то. Гляди-ка, как притих! — хихикнул второй крепыш.

— Затеряться хотел; гляди-ка, на бегу костюм успел содрать и куда-то выбросить! — попенял безмолвному пленнику кто-то из гостей, по виду и окрасу — дядюшка со стороны матери невесты.

— Ничего, и без костюма поженим. Будет знать, как девиц портить.

И возмущенные, но веселые гости, оживленные не прописанной в программе свадебной церемонии погоней, окружив плотным кольцом главных героев действа, направились обратно в храм.

Старенький сутулый жрец, украдкой, пока всем не до него, взъерошивающий перед зеркальным экраном седеющую и редеющую шерсть на голове, встрепенулся и оправил желтую блестящую рясу.

— Ну как?.. — обратился он к главе клана Ак.

— Поймали, ваше преподобие. Продолжаем с того же места, — решительно кивнул отец невесты.

— А с ним все в порядке? — вдруг близоруко прищурился жрец на обмякшего и безжизненно повисшего на руках у свидетелей жениха. — Он сможет произнести свою часть ритуала?

— Подскажем, — зловеще ткнул поддерживаемого со всех сторон жениха кулаком в бок кто-то из гостей.

— Хорошо. Продолжаем. — Жрец откашлялся. — Желаешь ли ты, Ак’кха, связать свою жизнь с мужчиной, который стоит здесь и сейчас рядом с тобой, и быть с ним до окончания земного пути, и продолжить с ним вместе странствие к звездам после того, как Великий Кормчий приплывет за вами на своем небесном корабле?

Все притихли, и только приглушенный шум и крики с базарной площади доносились сквозь узкие, закрытые витражами окна храма.

— Да, — глядя влюбленными глазами на жреца, выдохнула Ак’кха, прижимая слегка увядший уже букет ко лбу.

Жрец удовлетворенно кивнул и обратился к не подающему признаков сознания жениху:

— Желаешь ли ты, Но’аар, связать свою жизнь с женщиной, которая стоит здесь и сейчас рядом с тобой, и быть с ней до окончания земного пути, и продолжить с ней вместе странствие к звездам после того, как Великий Кормчий приплывет за вами на своем небесном корабле?

— Он не желает! Руки вверх! Всем оставаться на своих местах!..

Окна-бойницы храма брызнули витражами, хлопнули внезапно распахнувшиеся двери, расплющивая зазевавшихся гостей, и в храм отовсюду посыпались вооруженные до зубов люди в черном.

— Брось свою жалкую шпажонку, Ак’ган! — С ближайшего к алтарю подоконника спрыгнул сухопарый старик с жестким волевым лицом, в блестящей узорчатой кирасе и ослепительно вычурном, но безнадежно вышедшем из моды еще лет тридцать назад шлеме с черными перьями. — Мои лучники целят тебе прямо в глаз! Одно движение — и твоя голова будет похожа на игольницу!..

Глава клана Ак медленно опустил оружие.

— Тебе это так даром не пройдет, Ит’тор, — с бессильной злобой процедил сквозь зубы отец невесты, послушно разжимая рукоять шпаги. Он знал, что ставка тут была слишком высока, поэтому и ни на секунду не усомнился в обещании давнего врага их клана. — Ох, как я тебе это припомню, трусливый подлец! Ох, берегись!

— Взять его, — скомандовал, как выстрелил, Ит’тор, и люди его сорвались с мест и, расталкивая гостей и родичей, перехватили несопротивляющегося жениха у взятых под прицел свидетелей и потащили его к выходу.

Невеста испустила слабый крик и рухнула без чувств на руки обескураженных свидетелей.

— Тешься, тешься пустыми угрозами, дряхлый беззубый кадлак, — презрительно бросил Ак’гану предводитель похитителей чужих женихов. — Что тебе еще остается! Не было еще случая, чтобы клан Ак перешел дорогу клану Ит. И не будет.

На этом торжествующий воинственный старец спрыгнул в окно на улицу прямо на спину поджидающей его сатары, пришпорил ее, и весь кавалерийский отряд с гиканьем и свистом галопом пронесся через базарную площадь, через весь Кент’арк и, вылетев из северных ворот, помчался по дороге к лесу.