Поиграем со смертью?..

Осторожно стирая кровь и стараясь не потревожить раны, я придумывала планы священной мести аномальным придуркам из мира мёртвых. Собственно, планы мои были один коварнее другого, и я сама не заметила, как начала ухмыляться. Не факт, что хоть один из них сработает, но мечтать никто не запретит, так что я наслаждалась перспективами, рождавшимися в моём разуме. Наконец, стерев все свидетельства кровопускания с ладоней, я замотала правую руку платком, а вот что делать с левой, не имела ни малейшего представления. Другого платка у меня не было, идти домой не хотелось, а топать в аптеку за бинтом было бесполезно, потому как деньги я с собой не взяла. Дура. Ну и ладно. Сжав левую руку в кулак, но не сильно, и надеясь, что скоро кровь затромбирует рану, я вернулась к созерцанию неба и размышлениям о бренности бытия.

Липкий жаркий воздух удушливой пеленой обволакивал тело, солнце нещадно жгло пытавшуюся выжить листву, а где-то вдалеке раздавался шум рокочущих двигателей и шуршание шин по асфальту. Н-да, вот это подарочек на день рождения мне судьба преподнесла… Хотя, с моим «везением» на неприятности, это не так уж и удивительно, я бы в куда больший транс впала, если бы в мою жизнь ворвался волшебник в голубом вертолёте с неуёмным желанием одарить меня сотней эскимо. Впрочем, от сотни эскимо и ангину получить можно, так что такой вариант допустим. А вот добрый джинн, исполняющий любые желания, меня бы точно навестить отказался. Гад.

Усмехнувшись своим мыслям, я зевнула и поняла, что раз вернулась язвительность, то нервы в норме. Относительной. Вроде как «вернулись к тому, с чего всё начиналось», ага. Подумав, что, несмотря ни на что, жизнь хороша, а жить хорошо, и фиг я кому позволю себя в гроб отправить, даже придурковатым аномалиям, я кивнула собственным мыслям и довольно разулыбалась. И тут раздался шум шагов, а также знакомый голос:

— Вы пришли в себя, госпожа?

Ооо, явился, не запылился! Ну почему они меня даже в моём убежище не могут в покое оставить?!

— Чего опять? — буркнула я, не оборачиваясь к дворецкому.

— Я следовал за Вами с самого начала, — спокойно ответил Фаустус, не обижаясь на мой тон. Ну, или делая вид, что не обиделся. — Поскольку ещё в магазине Вы дали своё согласие, я счёл это возможным. К тому же, Ваша жизнь могла подвергнуться опасности. Я не приближался, чтобы не мешать Вам, однако Вы явно пришли в себя, а потому я должен оказать Вам первую помощь.

— У тебя что, аптечка с собой походная? — фыркнула я, покосившись на собственную незабинтованную, а точнее, «неоплаточенную» руку.

— Нет, но чистый платок имеется. Позволите помочь?

— Ладно, — вяло отозвалась я, и Клод тут же оказался передо мной с огроменным белым платком в руках. Опустившись передо мной на одно колено, он быстрыми, чёткими движениями забинтовал мою ладонь, причём так профессионально, словно всю жизнь только и делал, что повязки накладывал.

— Неплохо, — оценила я.

— Благодарю, — кивнул дворецкий и поднялся.

— Да ладно, садись рядом — в ногах правды нет, — фыркнула я. Демон отрицательно покачал головой и таким тоном, словно зачитывал инструкцию к кофеварке, продекламировал:

— Подобная фамильярность по отношению к хозяину недопустима.

— Каким местом я тебе хозяин, гражданчик? — фыркнула я и ехидно на него воззрилась. — Тебе моя душенька не перепадёт, энергии не прибавится, да и контракт ты со мной не заключал. Вы ж когда их заключаете, условия определяет смертный, так какого фига ты в дворецкие заделался? Нет, я не против помощи по дому — очень даже «за». Но официоз этот тупо бесит.

— Вы не желаете, чтобы Вам прислуживали? — удивление проскользнуло юркой змейкой и растворилось в почтительных интонациях.

— А то! — хмыкнула я и решила побыть искренней. Надо же иногда Царям с холопами по душам беседовать? Чтоб те себя ущербными не чувствовали, ага… Посему я похлопала правой дланью по берёзе и продолжила:

— Садись, нечего столб на Тверской изображать. Мне не нравится, когда слуг к рабам приравнивают, потому как у каждого есть право голоса. Как и у Царя есть право зарубить желания холопа на корню, хе-хе!

Я усмехнулась, а Фаустус поправил очки и всё же опустился на дерево, правда, подальше от меня. Повисла тишина. Дворецкий всячески пытался сделать вид, что его тут нет, а мне почему-то захотелось с ним поболтать. Злость прошла, извиняться за срыв я не собиралась, на тему их прихода говорить не тянуло, а затрагивать темы, демону неприятные (вроде его очков или вражды с Михаэлисом), мне не позволяли остатки совести. Потому я мучилась, пытаясь придумать тему для разговора, и, не находя таковой, готова была начать пытать демонюку страшенную по поводу любого бреда, начиная от его отношения к современной попсе и заканчивая любимыми видами спорта. Да, у меня плохо с фантазией. Но мне простительно. Я вроде как после шока, ага.

Так ничего дельного и не придумав, я решила озадачить теоретического собеседника тем, что в голову пришло:

— Клод, а тебе что, совсем ни есть, ни спать не нужно? А как же протеины, белки, углеводы? Откуда их брать организму? И мозг ведь, не отдыхая, не может обработать информацию, полученную за день.

Демон аж обернулся и меня, гениальную, взглядом одарил. Совет: если хотите удивить человека без эмоций, говорите ему всё, что думаете.

— Энергию мы получаем от душ, которые поглощаем, — наконец переварив мою «тупость», соизволил ответить дворецкий. — Потому нам не нужны другие питательные вещества. У демонов иное строение организма. Мы даже чувствуем вкус не так, как смертные. Потому и сон нам не нужен.

— А вы хоть дышите? — озадачилась я и снова вогнала демона в шок. У него это в глазах читалось.

— Да, мы не сможем выжить под водой — захлебнёмся, — кивнул он, а взгляд стал вдруг каким-то подозрительно снисходительным. Вроде как «дитятко передо мной неразумное, придётся пояснять, как портянки на ноги наматывать».

— Однако дыхание задерживать мы можем на более долгий срок, чем смертные.

— А сердце у вас есть?

— Да.

А вот меня пробило на «хи-хи». Уж больно у строгого викторианского дворецкого, сидевшего на поваленной берёзе, смешное выражение лица было. Ему только таблички «вечный фейспалм» над головой не хватало, право слово! А потому я расхохоталась и, шандарахнув Клода по спине кулаком, заявила:

— Да не переживай, я не совсем идиотка! Просто вот скажи, ты если новую форму жизни, ранее тебе неведомую, увидишь, поинтересуешься, как её организм устроен?

— Я бы предпочёл её препарировать, а не расспрашивать, — разоткровенничался демон. Ожидаемая позиция, что сказать? А вот то, что он её озвучил — нежданчик!

— Но не могу же я тебя под нож пустить? — усмехнулась я и, тут же сделав серьёзную гримасу, протянула: — Хотяяя…

Фаустус на секунду поджал губы, а брови устремились к переносице, но он тут же взял себя в руки. Я же, довольная реакцией, завершила фразу:

— Некоторых из вас не жалко и под нож. Особенно смешливых, гормонами перенасыщенных и бессовестных.

— Демонам не положено быть излишне совестливыми, — умудрился, похоже, пошутить Клод. Почему «похоже»? Да потому, что сказано это было с абсолютно серьёзным видом!

— О да, и это мне в вас нравится, — кивнула я. — Однако перебор в наглости — тоже не фунт изюма. Не люблю я приказывать, понимаешь? Командовать обожаю, но только если знаю, что холоп мне и возразить может, и революцию устроить. А тех, кто сам себя безмолвной инфузорией делает, я не переношу! И потому ненавижу приказывать, ведь приказ может выполнить только раб или та самая инфузория, что в принципе недалеко ушло. Солдат я в расчёт не беру — там ситуация другая, да и они могут восстание поднять, кстати. Понимаешь?