Пока смерть не разлучит нас

вырывались жиденькие облачка пара.

Почти бывший муж ждал меня возле громоздкого каменного

алтаря с выдубленной чашей, наполненной святой водой. Доар

oглянулся на стук каблуков , а когда я подошла,то объявил:

– Ты опоздала.

– Это ты пришел раньше, - отпарировала я и протянула

корзину с яйцом: – Ты по ошибке прислал мне домашнего

питомца.

– Не по ошибке.

– Из Риора нельзя вывозить редких животных, - напомнила я.

– Это не редкое животное, - назидательно заявил Доар.

– Что-то я не видела, чтобы по улицам летали карликовые

грифоны.

– Оно не грифон.

– Тогда кто?

– Яйцо! – буркнул он и примолк, когда в молельном зале

появился святой брат.

– Вот и забери свое яйцо, - пробормотала я и плюхнула

кoрзинку рядом с его дорогими начищенными туфлями.

– Ка это по–женси, - едва слышно презрительно фыркнул

Доар, – завести и бросить.

Светлые боги знают, каких усилий мне стоило сдержаться и

не отдавить нахалу каблуком ногу. Остановило только

приближение молельщика. С доброжелательной улыбкой он

раcставил руки и поприветствовал нас:

– Дети мои, счастлив вас видеть в храме!

Доар недоуменно нахмурился. Видимо, он по-прежнему

оставался не в урсе, что пару дней назад превратился в

щедрого покровителя приюта для девочек.

– Светлых дней, святой отец, – улыбнулась я, протягивая руки

для благословения.

– Рад, очень рад, - бормотал он , попытался и Доара

похлопать по сцепленным в замок пальцам, но отказался от

этой идеи. - Риат Гери, благослови и просветли вас боги за

доброту!

Благословленный, но пока не очень просветленный муж с

подозрением покосился в мою сторону.

– Ты отправил три подводы вещей в приют, - снизошла я до

объяснений.

– А я-то думаю, отчего в доме стало легче дышать, – не

удержался он от колкости.

– В доме ремонт, - фыркнула я, - там вообще дышать

невозможно.

– Что вас привело в храм,дети мoи? - пресек перепалку

молельщик.

– Мы хотим вернуть брачные клятвы, - категорично объявил

Доар, и с лица святого брата сошла улыбка.

Он удивленно моргнул и недоверчиво уточнил:

– То есть вы решили развенчаться прямо сейчас?

– А это займет много времени? – вопросoм на вопрос ответил

Доар.

Ритуал был несложен. Требовалось несколько капель крови,

венчальная чаша с магической святой водой и искреннее

желание. Последнего у нас с Доаром имелось в избытке.

– Не то чтобы много… – запнулся служитель светлых богов. –

Просто, глядя на вас,дети мои, я обязан спросить: почему столь

яро любящие супруги вдруг решили вернуть брачные клятвы?

Некоторое время в ошарашенном молчании мы изучали

молельщика , а он – нас.

– Святой брат, вы нас ни с кем не спутали? – для ясности

уточнила я.

Какая любовь? Неужели незаметно, что мы готовы друг друга

перекусать, как бешеная виверна дикую горгулью?

– То есть вы не передумаете? - вздохнул он.

– А вы выдержали паузу, чтобы дать нам подумать? - не

сдержал иронии Доар, хотя всем было известно, что издеваться

над молельщиками страшный грех. Потом праотцы припомнят

и не откроют ворота в небесные сады , придется куковать в

демоническом чертоге. По-моему,так себе перспектива,

учитывая, что заточение длится вечность.

– Мы не передумаем, святой брат, – сдержанно пояснила я.

Молельщик открыл рот, видимо, намереваясь разразиться

длинной тирадой о семейных ценностях и молодых людях,

легко относящихся к брачным клятвам, но его прервал

непристойный хлопок. Мы недоуменно переглянулись и

опустили головы к яйцу. По серой твердой скорлупе

прочертилась кривая трещина. Карликовый грифон не нашел

лучшего времени, чтобы явить себя миру!

– Заморозь, - коротко велел Доар.

– Ты прав, - согласилась я, справедливo рассудив, что

гоняться по храму за мелким крылатым уродцем с мордой

орленка , а телом львенка удовольствие ниже среднего. Так

недолго уехать из святилища по–прежнему женатыми да ещё

обзаведшимися хищным дитяткой.

– Простите, святой брат, – пробормотала я и, присев на

корточки, провела ладонью по яйцу. Скорлупа покрылась

плотной льдистой коркой. Птенец заскребся,давая понять,что

крайне возмущен заточением.

Разводили нас под истеричное царапанье будущего питомца.

Яйцо ходило ходуном и пыталось выскочить на пол. Святой

брат читал молитву, и мне пришлось слегка ударить по

корзинке носом ботинка, чтобы угомонить взбунтовавшееся

чадо.

– Риат Гери, в этот раз не надо раздеваться, - предупредил

молельщик, приготовивший иголку,которую прокалил тут же,

не отходя, что называется, от алтаря, о храмовую свечу в

подсвечнике на длиннющей поставке. – Достаточно

нескольких капель крови, поэтому не оголяйтесь.

Молельщик медлил, острие иглы угрожающе нависало над

ладонью Доара.

– Благослови вас светлые боги, - пробормотал святой брат…

и под ногами снова раздался подозрительный хруст.

Карликовый грифон с такой страстью желал оказаться

рожденным, что каким-то неведомым образом заставил

тающий магический лед треснуть. Проклятье. Мы когда-нибудь

разведемся?

– Ты плохо заморозила, - предъявил претензию Доар.

– Заморозь хорошо, - буркнула я, снова ныряя к корзине. С